Рассматривая закон спроса и предложения как общий политико-экономический закон, Г. Маклеод полагал, что цена есть результат постоянной и непрерывной борьбы между покупателем и продавцом, а потому все прочие обстоятельства, побуждающие и ту, и другую сторону прийти к единому соглашению, служат единственным мерилом ценности в каждый момент покупки. При этом Г. Маклеод сделал следующую, весьма важную, оговорку. «Доказывать, что издержки производства обусловливают цену, можно лишь в том смысле, что никто не согласится добровольно продать произведенный предмет за цену, меньшую издержек производства, совокупно с известным вознаграждением за труд, и, во всяком случае, никто не мог бы производить продажу таким образом в течение долгого времени».[317]

Приведенные рассуждения, с одной стороны, противоречат друг другу. Так, непонятно, что же все-таки является единственным регулятором и мерилом ценности: отношение между спросом и предложением или все прочие обстоятельства, побуждающие покупателей и продавцов прийти к единому соглашению в момент осуществления каждой покупки? С другой стороны, опровергают главный постулат меновой концепции автора, поскольку доказать влияние издержек производства на цену не представляет никакого труда даже для человека, не искушенного в области такой науки, как политическая экономия.

Не замечая столь явного противоречия и несостоятельности своей концепции, Г. Маклеод, как попугай, постоянно повторял, что только «отношение между предложением и спросом есть единственный регулятор ценности…, что изменение ценности зависит единственно от изменения этого отношения и ни от чего другого». Поэтому «никакое изменение в издержках производства не вызовет изменения в ценности, если оно не сопровождается изменением в отношении спроса и предложения; только в силу причин, действующих на это соотношение, изменение в издержках производства обыкновенно сопровождается изменением ценности».[318]

Руководствуясь этими соображениями, автор вывел «следующие формулы:

1) Отношение между спросом и предложением есть всеобщий и единственный регулятор ценности…

2) В тех случаях, когда производство может быть увеличено беспредельно, люди приучаются соображать размеры предложения с размерами спроса, так что ценность предмета близко подходит тогда к издержкам производства»[319]…

Как показано выше, нелепость и ошибочность первой формулы обусловлены коренным пороком теории спроса и предложения, которая придает решающее значение в экономике не производству, а обмену. Что же касается второй формулы, то в ней есть та доля истины, согласно которой при равенстве спроса и предложения товары продаются по ценам, совпадающим с их стоимостью. Однако это равенство устанавливается не в результате отдельных субъективных соображений людей, как полагал автор, а вследствие действия объективных законов рынка, непрерывной конкуренции между его субъектами.

Отождествляя трудовую теорию стоимости с теорией издержек производства, Г. Маклеод стремился «доказать», что последняя якобы противоречит реальному положению вещей. В этой связи он выдвинул следующие аргументы.

Во-первых, существует целый ряд предметов, в отношении которых закон издержек производства не действует. Вслед за Д. Рикардо, к числу таких предметов он относил картины, статуи, изделия искусства, музыкальные произведения и т. п. «Этих фактов, – писал Г. Маклеод, – совершенно достаточно для полного осуждения закона».[320] Но этот аргумент бьет мимо цели, ибо еще сам Д. Рикардо подчеркивал, что указанные предметы составляют исключение из товаров, стоимость которых определяется редкостью, а потому затраты труда не регулируют их цены. Сознательно фальсифицируя это положение, Г. Маклеод распространил его на все товары, в том числе и свободно воспроизводимые, источником стоимости которых является затраченный на их производство труд.

Важно отметить, что Г. Маклеод не считал нужным объяснить, каким образом формируется стоимость (именно стоимость, а не ценность) невоспроизводимых (редких) товаров, а ограничился лишь следующим высказыванием. «Стоимость картин, статуй и других художественных предметов, во мнении самих защитников закона о регулировании цен издержками производства, относится к числу противоречий или исключений из общего правила. Потому нам нет надобности останавливаться на этом вопросе; достаточно заметить, что эти предметы суть признанные всеми примеры приложения закона о предложении и спросе».[321] Но если эти предметы составляют исключение из общего правила, то спрашивается, можно ли на этом основании отвергать закон издержек производства? В контексте вышеизложенного ответ очевиден.

Во-вторых, закон издержек производства теряет всякую состоятельность в такой области экономики, как торговля, где более явственно обнаруживаются его ошибки. «Исходя из этого закона, пришлось бы допустить, что люди покупают потому, что другие производят, тогда как наоборот, люди потому производят, что надеются и ожидают, что другие купят их произведения. Всякое производство основывается на спекуляции (курсив наш. – Н. С.)».[322] Поэтому все производители рассчитывают, что найдутся покупатели, которые не только испытывают потребность в их произведениях, но и нуждаются в последних до такой степени, что всегда готовы заплатить за эти произведения «сумму, по крайней мере достаточную для покрытия издержек производства, с присовокуплением прибыли, могущей вознаградить их за потраченное время и хлопоты. Силы потребления, говоря вообще, ограничены, силы же производства, во многих случаях, легко могут быть расширены, и размер ценности или уровень цены зависят от пропорции между производством, или предложением, и числом лиц, готовых дать соответствующую цену, или потреблением; отсюда, производство должно всегда сообразовываться с потреблением, а не наоборот. Отсюда также вытекает основная истина, что спекуляция есть мать производства, а спрос есть источник ценности».[323]

Приведенные аргументы весьма примечательны. Прежде всего обращает на себя внимание абстрактная, внеисторическая трактовка производства вообще. В соответствии с ней утверждается, что продукты производятся для потребления, что вне потребления производства не существует. Эта банальная истина самоочевидна, а потому не нуждается в каком-либо теоретическом обосновании. Другое дело, каким образом произведенные продукты поступают в сферу потребления. Если речь идет о капиталистическом товарном производстве, то в таком случае этот процесс осуществляется посредством рынка, где происходит обмен товаров. В силу наличия частной собственности и общественного разделения труда все субъекты данного производства вынуждены, хотят они этого или нет, покупать произведенные товары друг у друга. Именно только посредством обмена удовлетворяются их потребности.

Возникает вопрос: чем же регулируется обмен товаров? Отвечая на этот вопрос, Г. Маклеод по существу отбрасывает исходный постулат своей меновой концепции. Оказывается, что здесь решающую роль играет такая цена товаров, которая возмещает издержки производства и обеспечивает получение прибыли. Правильно указывая на это обстоятельство, автор вместе с тем спешит отмежеваться от ее составных элементов, т. е. издержек производства и прибыли. По его мнению, величина стоимости (ценности) и уровень цены зависят от соотношения спроса и предложения. Но тогда возникает другой вопрос: что является основой производства и источником стоимости (ценности), а следовательно, и цены товара? Согласно автору, спекуляция и спрос.

Такое утверждение есть не