– Я сделал что-то не так? – почесав затылок, спросил я.

– Ты – лучший ученик из тех, которые у меня когда-либо были… – не оборачиваясь, глухо выдохнул Олер. – Мне не хочется с тобой расставаться…

«Лучший – потому что пока единственный… – мелькнуло в голове. – А с чего расставаться-то?»

– Разве мой путь уже завершен? – поинтересовался я, на всякий случай придав своему лицу такое же расстроенное выражение, как у Олера.

Наставник отрицательно мотнул головой:

– Нет, ты прошел только половину. А вот я научил тебя всему, что знал сам…

«Понятно! – мысленно хмыкнул я. – Теперь меня отправят к кому-нибудь покруче…»

– Ты возмужал, окреп и обрел величие Духа… – продолжил Олер после небольшой паузы. – И если тебе удастся выжить в Сумеречных Болотах, то следующий Шаг ты сделаешь с помощью мастера Глорта из Дарвазского монастыря.

Не знаю почему, но мне захотелось сказать неписи что-нибудь приятное:

– Благодарю за науку, наставник. Для меня было честью учиться у такого мастера, как вы…

Сороковой уровень я апнула в четыре семнадцать утра. Мастер Ивалш, равнодушно сообщивший, что после прохождения Сумеречных Болот мне надлежит явиться к входу в пещеру Долгого Эха, тут же исчез, а я задумалась, что делать дальше.

Уходить из локации, которую проходила три ночи вместо одной, не попробовав реабилитироваться хотя бы в своих собственных глазах, казалось неправильным. Поэтому я баффнула на себя Плащ Тьмы с Теневым шагом, рванула в сторону Коридора Смерти, а через пару сотен шагов вдруг почувствовала себя хищником: я перетекала от тени к тени, огибая мобов, не из слабости, а потому, что не видела необходимости атаковать!

«Говорящий с Тьмой – это имба… – заново проглядев список умений, появившихся на четвертом тире, гордо подумала я. Потом вспомнила, что последний квест прошла лишь с двадцать седьмой попытки, и мрачно добавила: – Осталось лишь научиться им играть…»

Увы, возможности реанимировать пострадавшее самолюбие таким страдалицам, как я, разрабы не предусмотрели: штрек, в котором я училась уворачиваться от атак милишников, оказался пуст. Так же, как и залы, в которых я проходила квесты «Касание Забвения» и «Длань Возмездия». Расстроилась я неимоверно. Настолько, что на полном серьезе начала обдумывать, не пробежаться ли мне по коридорам третьего уровня. Слава богу, приступ идиотизма закончился довольно быстро, и я, уйдя в инвиз, потерянно поплелась к выходу из шахты.

Наружу я выбралась около шести утра. Спустилась на тропинку, ведущую к горам, обошла отару овец, сопровождаемую неписью из Алвдаррова Урочища, поднялась на знакомый утес и, хмуро оглядев розовеющее небо, с наслаждением покончила жизнь самоубийством…

Десятиминутный шопинг, за время которого мне удалось найти два очень неплохих кольца на Аскета и браслет на Говорящего с Тьмой, настроения не улучшил. Любование обновленными статами – тоже: я продолжала чувствовать себя подростком, хакнувшим отцовский спортивный флаер, но не решающимся активировать режим ручного управления.

«Я научусь! Обязательно!» – устав страдать, мысленно пообещала себе я и почти сразу же сообразила, что солгала самой себе, так как при всем желании никогда не смогу сравняться с теми Говорящими с Тьмой, которыми будут играть офицеры Министерства Безопасности.

Эта мысль уязвила меня. Настолько сильно, что заставила плюнуть на покупки, отключиться от интерфейса аукциона и ломануться к выходу.

Первый десяток шагов я, упивающаяся отчаянием, шла на автомате, не замечая никого и ничего. А когда выбралась на площадь и два раза подряд, НЕ ЗАДУМЫВАЯСЬ, увернулась от столкновений с куда-то несущимися игроками, вдруг вспомнила, с каким энтузиазмом Оливер Сайкс благодарил Яра за апгрейд эталонной базы навыков и движений. После чего воспрянула духом. Еще бы: навыки, которые мне передавались искином вирт-блока, принадлежали не какому-то там эмбэшнику, а двукратному чемпиону первенства ВКС по кэмпо[93]среди выпускников спецфакультетов!

С этого момента я словно переключилась в тренировочный режим: вместо того чтобы тупо проталкиваться через толпу, собравшуюся на центральной площади, я проскальзывала между ними бестелесной тенью, ускорялась по КД и использовала любую возможность для отработки навыков уклонений.

Возможность испытать новый режим восприятия окружающего мира представилась уже на повороте на улицу Ремесленников, когда попавшийся навстречу ракшас-громила по имени Калимар попытался ущипнуть меня за грудь: почувствовав движение руки еще до его начала, я сместилась на полкорпуса в сторону, пропустила конечность мимо себя, а затем отвесила наглецу смачную пощечину.

Уязвленный в лучших чувствах придурок разразился матерной тирадой, но соглашаться с режимом дуэли, автоматически предложенным ему системой[94], благоразумно не стал. Видимо, решив, что разница в двадцать два уровня дает мне слишком большое преимущество.

Глумиться над робостью «мега-ДД» я не стала – дождавшись сообщения системы о том, что дуэль отклонена, равнодушно повернулась к нему спиной, свернула за угол и, пройдя метров пятьдесят, услышала донесшийся откуда-то сверху неуверенный голос брата:

– Храмовник?

– Ну какой же это храмовник, если на нем нет баффа Предельная Целеустремленность?! – возмущенно поинтересовался звонкий женский голос.

– Паладин? – выдал новую версию Ярослав.

Его собеседница не выдержала и засмеялась. Звонко и чисто, прямо как колокольчик.

– Тогда, может быть, берсерк?

Я метнулась к забору постоялого двора, встала на цыпочки и, увидев у конюшни пятьдесят третьего Темного Рыцаря, подключилась к Привату Яра:

– Если вы о Фердинанде Лютом, то это Темный Рыцарь! И вообще, чем меня позорить, влез бы на форум да почитал гайды…

– Я провел на форуме почти двое суток… – тут же отозвался Яр. – Разобрался и с баффами, и с основными боевыми умениями наиболее востребованных классов, и с заклинаниями, чтение которых надо обязательно прерывать…

– А чего тогда тупишь? – удивилась я.

– Я не туплю, а смешу Сильву… – ничуть не обидевшись, объяснил он. – И получаю удовольствие, слушая, как она хохочет…

Делить его с какой-то там Сильвой я, естественно, не собиралась, поэтому заревновала. И довольно сильно: заюзала Порыв Ветра, добежала до ворот постоялого двора, а уже секунд через двадцать поднималась по приставной лестнице на крышу кузницы, на которой обретался мой загулявший братец.