– Экий ты продвинутый, – пробормоталКорнеев. – Ничего мне не надо. Только внести внутрь одну коробочку. Икое-куда ее подсоединить. Даже ребенок с этим справится!

– Да ее тут же обнаружат, твою коробочку! –распалился Иван. – У нас замначальника службы безопасности знаешь какоймонстр!

– Ты о нем ничего не рассказывал, – тотчасзаметила Лайма.

– Это крутой мужик, его все боятся. Белов ВадимСергеевич. Мой нынешний босс, между прочим.

– Босс у тебя один – Лайма, а Белов этот тебе – чужойдядя, – отрезал Корнеев. – Кроме того, мою коробочку никто необнаружит. Это новейшее изобретение.

– И кто же его изобрел? – не сдавался Медведь.

– Один мой друг. Он раньше на Митинском рынкемикросхемами торговал.

– А чем этот Белов занимается? – заинтересоваласьЛайма.

– Ну, внутренней безопасностью: кабинеты, сейфы,печати. Прослушка и проглядка помещений, телефонов, компьютеров.

– Варвары, – пробормотал Корнеев. – Я знаю,как топорно они работают.

– Кстати, говорят, Белов с Кузяевой на ножах, –неожиданно вспомнил Медведь. – Едва здороваются.

– Значит, если Кузяева станет директором института,Белов может не усидеть на своем стуле?

Медведь некоторое время раздумывал, потом сказал:

– Очень сложно все это для меня. Я таких игр никогда непонимал. Люблю, чтобы все с самого начала было ясно.

– Потому ты и в армию пошел, – подсказалКорнеев. – Там тебе погоны вешают, и сразу ясно, кто ты такой и как тобойлучше распорядиться. Так что, поставим институт на прослушку?

– Даже не думай, – прервала его криминальныемечтания Лайма. – Все эти твои электронные штучки – лишь в случае крайнейнеобходимости. Мы не следить приехали, а прояснять ситуацию. И может быть,охранять наших ученых от посягательств музыкантов. То есть террористов. Сегодняпоглядим на ученых вне стен института. Проверим, не следит ли кто за ними. Икак они сами себя ведут. Может быть, испуганы. Или собираются за границубежать. Мало ли? А завтра вечером после концерта поедем и поглядим на то место,где обитает Шатков. Местных послушаем, опять же сплетни соберем.

– Да-да, сплетни – это самое важное, –сыронизировал Корнеев. – У нас вся страна на них опирается.

По-видимому, совещаться в институте любили, так какнекоторое оживление на проходной наметилось лишь в начале двенадцатого, когдана улице было уже темно. Среди вышедших обнаружился и Мельченко, который шелпод ручку с Зоей Борисовной Кузяевой. Мило беседуя, они направились по главнойдорожке прямо к мосту через реку.

– Женя, за ними, – приказала Лайма. – И будьна связи, пожалуйста.

Корнеев, тяжело вздохнув, вылез из «Жигулей» и неторопливонаправился вслед за уходящей парочкой.

Время шло, а машина Полянского с территории института так ине выехала. Не вышел он и через проходную, чтобы прогуляться по свежемувоздуху.

– Неужели он всегда так поздно? – недоумевалаЛайма.

– Меня предупреждали, – сказал Иван, – что ончасто засиживается часов до девяти-десяти. Но про ночные посиделки не говорили.Ведь уже двенадцатый час. И свет везде погасили.

Действительно, в институтском здании практически все окна,за исключением трех-четырех, уже были темными. Наблюдались какие-то отблескивнизу, но как объяснил Медведь, это светились невидимые из-за забора окнапомещений охраны и коридора первого этажа.

– Слушай, Иван, – вдруг спросила Лайма и сноваприпала к своему биноклю, – а что, на стройке идут ночные работы?

– С чего ты взяла? Как раз ночные работы служба режимазапретила. Во избежание всяких непредвиденных ситуаций. Меня специальноинструктировали.

– А почему тогда вон там, в стеклянном переходе междузданиями, свет какой-то движется?

– Тебе показалось. Это, наверное, отблеск фонаря. Илипроехавшая машина фарами посветила.

– Ты видел здесь хоть одну проехавшую машину? Всемашины, кроме нашей, отсюда уже давно разъехались. Говорю тебе – там свет, и ондвижется. Может быть, кто-то из сотрудников?

– Исключено. Куда они полезли – в недостроенное здание?Да и вообще в этом переходе все законсервировано, идет отделка. Можно япосмотрю?

Иван припал к биноклю, потом медленно произнес:

– Да, странный огонек какой-то – дергается. Не фонарик,не лампочка, на свечку похоже.

– Слушай, Иван! Давай вот что – иди в институт, вродекак ты забыл что-то нужное. Часы, бумажник, паспорт, в общем, сам придумай. Этовозможно?

– Почему нет? Конечно. А зачем?

– Узнаешь, где Полянский. Вдруг мы его упустили? Испросишь про этот огонек, что-то мне он не нравится. Попробуешь?

– Скажу, в раздевалке в шкафчике оставил документы.Сыграю, в общем.

– Сыграй, только осторожно. Потом быстрее приходи – наслучай, если здесь ситуация резко изменится. Полянский неожиданно появится, кпримеру.

– Все, уже иду.

И началось то, чего Лайма не любила больше всего на свете –томительное тревожное ожидание информации или событий. Первые двадцать минутона нетерпеливо ерзала на сиденье, переводя бинокль с проходной на ворота, аоттуда – на стеклянный переход. За все это время из ворот института выехалаодна-единственная машина, но это не была машина Полянского.

В итоге Лайма не выдержала и, выйдя из «Жигулей», сталамедленно продвигаться в сторону института, держась по возможности в тенидеревьев. Слишком близко она сначала подходить не хотела. Однако вспомниврассказ Ивана о том, что система внешнего видеонаблюдения здесь весьманесовершенна, приблизилась к бетонному забору почти вплотную. Для конспирацииона повязала голову темной косынкой на манер банданы, чтобы скрыть волосы иверхнюю часть лица почти до самых глаз. Застегнутая на молнию летняя курточка свысоким воротником довершала наряд.

Было тихо, звуков города на этом островке науки почти небыло слышно. За бетонным забором тоже стояла тишина. Лишь изредка откуда-тоиздалека доносилось приглушенное тявканье собак.

«Где же Иван, чего он тянет?» – занервничала Лайма, каквдруг раздалась резкая трель ее мобильного. «Вот зараза, забыла выключитьзвук! – ужаснулась она. – Сейчас прибежит охрана, и меня здесьповяжут». Быстро отбежав на безопасное расстояние, она припала к трубке. Этобыл Корнеев, который радостно сообщил, что Мельченко, проводив даму и невиннополюбезничав с ней напоследок, отправился к себе домой, на проспектКосмонавтов.

– Командир, что мне делать дальше? Вы с Иваном сейчасгде?

– Слушай, – задушенным голосом прошипелаЛайма, – иди в гостиницу и держи телефон под рукой. Мы еще у института, инепонятно, что будет дальше. Полянский все еще здесь.