– Стоп, – остановил я сержанта, – я, кажется, понял. – Колн рассказывал мне, что джангры, в отличие от нас, все это время продолжали добычу тетралита. Он говорил, что без него их технология синтеза топлива обойтись не смогла. Вполне логично, что последние сто лет они в этом вопросе на месте не стояли.

– Именно, – Олег многозначительно улыбнулся, – Так вот, Тисс утверждает, что руда на нашем астероиде лучшая из всего, что ему приходилось видеть, и если для ее обогащения и переработки использовать технологии джангров, себестоимость тетрала получится вполне приемлемой.

– Но у нас нет этого оборудования и этих технологий, сержант. Или я чего-то не знаю?

– Сейчас у нас всего этого нет, ты прав, но Тисс утверждает, что очень хорошо знаком со всеми основными районами добычи и переработки тетралита в Меритократии, то есть он знает, что и где нужно искать. Так что сейчас мы просто добываем руду, но как только у тебя дойдут до этого руки, есть смысл снарядить поисковую экспедицию в пространство джангров. Ты же сам понимаешь, что такое сейчас тетрал.

– Понимаю, – усмехнулся я, – И, похоже, в ближайшее время у меня будет возможность еще раз проверить, все ли в этом мире можно за него купить.

* * *

– Вот эти двое вызывают у меня серьезные вопросы, – сказала Хельга, пересылая на мой планшет личные дела двух мужчин, принятых нами в команды кораблей на станции «Катанга».

– И что тебя смущает?

– Одного из них я знаю лично, хоть и не очень хорошо, – ответила агент ИСБ, – Техник корабельных систем Ибрагим Кац. Это не тот человек, который стал бы по собственной инициативе вписываться в опасное предприятие, а наше предложение, как ни крути, к таковым относилось. Кроме того, он родился и вырос на Индейце-2, никогда не покидал пределы своей звездной системы и до последнего времени сохранял многочисленные связи с родной планетой. Сам по себе каждый из этих фактов не может служить причиной для серьезных подозрений, но все вместе они наводят на серьезные размышления. Я пока ничего не предпринимала, но стараюсь не выпускать его из виду.

– Хорошо, с этим понятно. Твои действия я одобряю, за ним действительно стоит понаблюдать, а второй?

– Со вторым сложнее. Руис Альмокера нанялся к нам техником-навигатором. Очень энергичный молодой человек с головой на плечах. Но! Хоть лично я с ним и не была знакома, но в моих отчетах куратору из ИСБ его имя встречалось еще до войны. Он сочувствует сепаратистам, правда, сам активных действий никогда не предпринимал. Когда на «Катангу» пришла новая революционная власть, он тоже не стал с ней активно сотрудничать, но определенную лояльность продемонстрировал. Я опасаюсь, не завербован ли он бунтовщиками. Прямых доказательств у меня нет, но я этому перцу не верю. На мой взгляд, допускать его к важной информации и использовать в критичных операциях противопоказано.

– Хм, и как он вел себя во время нашего отсутствия?

– Нормально вел, по крайней мере, я ничего не заметила. Но если я права в своих подозрениях, то задание у него, скорее всего, довольно абстрактное – наблюдать и собирать информацию, а по возвращении на «Катангу» кому-то ее передать.

– Ладно, Хельга, для начала, я думаю, будет достаточно предлагаемых тобой мер по изоляции этого персонажа от важной информации, а там посмотрим. Что-то еще?

– Ну, и я сама тоже являюсь личностью весьма подозрительной, – улыбнулась Хельга, – но тут уж ты сам решай.

– Решу, не сомневайся, но это вопрос не сегодняшнего дня, – вполне серьезно ответил я, – но сейчас речь не об этом. Я хочу услышать твои соображения, как юриста. Через пару дней мы отправим Сигруда с Олегом за джанграми на Чииру. Ханджар останется рулить на базе, а нам с тобой придется лететь в Солнечную систему. Там нас ждут переговоры, и мне нужно четко понимать, что я буду отвечать на вопросы о том, кто я такой, кого представляю и какие цели преследую.

– Да, это задачка, – Хельга не смогла скрыть вздох разочарования. Перспектива на четыре месяца оказаться от Олега на расстоянии десятков световых лет ее, похоже, не порадовала, но вариантов я не видел. Во всех трех ключевых точках мне нужны были люди, которым я могу доверять. Полностью довериться джанграм я пока был не готов, хотя к некоторым из них и испытывал устойчивую симпатию.

– Но, я надеюсь, у тебя уже есть идеи на этот счет? – Вернул я мысли девушки к интересовавшей меня теме.

– Естественно, – Хельга взяла себя в руки, – прежде всего, нам придется изменить твою позицию о том, что ты продолжаешь быть офицером императорской армии и никуда со службы никогда не уходил.

Я вопросительно приподнял бровь, но задать вопрос не успел, потому что Хельга сразу развила свою мысль.

– Такая заявка выглядит красиво, но, к сожалению, действует только в тех случаях, когда кроме тебя на сцене нет других бывших имперских офицеров. Нет, будь ты адмиралом флота, такая идея была бы единственно верной, но ты лейтенант, и это все меняет. Представь себе, что партнером по переговорам у тебя вдруг оказывается бывший имперский полковник. И что тогда? Если ты утверждаешь, что императорская армия все еще не распущена, а ты сам находишься на службе, то получается, что приказы вот этого самого полковника для тебя обязательны к исполнению, а сам он в любой момент может принять командование над тобой и твоими подчиненными. Мало того, он просто обязан это сделать. Тебе нужен такой расклад?

– Н-да…, – я поморщился, – не очень красиво получается.

– Вот! Поэтому твоя позиция по поводу приказа адмирала Буаселье может быть такой: «я с роспуском императорской армии не согласен, но вынужден подчиниться приказу командующего. Однако, как только появится легитимный император, он сможет отменить этот приказ и тогда я вновь стану офицером действующей армии. А пока я считаю себя находящимся в резерве и предпринимаю все меры к тому, чтобы приказ, с которым я не согласен, был отменен, как можно скорее». То есть ты не отказываешься от того, что ты офицер императора, но и не считаешь себя находящимся на службе и обязанным выполнять чьи-то приказы, кроме легитимного императора, естественно, буде таковой появится.

Лицо Хельги преобразилось. Она явно получала удовольствие от формулирования разработанной ей позиции, и я подумал, что, видимо, она по призванию именно юрист, а никак не сотрудник службы безопасности.

– Звучит неплохо, Хельга, – подбодрил я девушку улыбкой, – но если я не действующий офицер Империи, то тогда кто я и от чьего имени действую?

– Ну, это тема не на один час. Я два месяца ломала себе голову по этому поводу.

– Тогда давай вернемся к ней после вылета. У нас будет почти месяц на шлифовку всех юридических деталей.

* * *

Солнечная система встретила нас первозданной пустотой космоса. Мы вышли из прыжка за орбитой Нептуна. Я уже бывал здесь раньше. По старой имперской традиции выпускники военных училищ в обязательном порядке посещали колыбель человечества перед тем, как приступить к службе в качестве офицеров. Даже во время войны этот порядок соблюдался неукоснительно. В тот раз орбиты планет и даже открытый космос были заполнены внутрисистемными и межзвездными кораблями, постоянно переговаривавшимися между собой и с диспетчерами по гиперсвязи, совершающими взлеты и посадки, разгоняющимися для прыжков или, наоборот, выходящими из гипера в обычное пространство.