- А вот это уже не ваше дело, понятно?

- А чье дело его невеста? – В тон мне ответила Мария и мое сердце пропустило удар.

- А вот это уже не ваше дело, понятно?

- А чье дело его невеста? – В тон мне ответила Мария и мое сердце пропустило удар. Ложь. Все это ложь. Нет у него невесты! Еще тогда, когда мы виделись с Мистраль, я спрашивала, есть ли у него девушка. Дэв сказал, что нет!

«Девушки – нет…» - Издевательски протянул мой внутренний голос. – «Зато есть невеста. Это же совсем другое дело! О невесте ты не спрашивала…»

- Вы думаете, что я вру. – Усмехнулась Мария, доставая смартфон. Экран зажегся, и я посмотрела на него, как кролик на удава, предчувствуя беду. – Готова поспорить, Дэв не рассказывал вам о наших родственниках во Франции. У него там бабушка. Он мог бы быть наследником большого состояния, но из-за семейной трагедии отказывается его принять. Пока отказывается. Но ездит туда регулярно, каждое лето, на три месяца. Сесиль – милая девушка, живет вместе с родителями по соседству с его бабушкой. Дочь обедневших французских аристократов, совсем недавно сделавших состояние на игре на бирже. Она хорошая пара для него. Так говорила его бабушка, когда эти двое играли вместе. Дэв и Сесиль были не разлей вода, лучшие друзья. Но время прошло, Сесиль выросла, и год назад Дэв сделал ей предложение. Сесиль согласилась, они обручились. Свадьба намечена на это лето…

- Нет… - Я таки сорвалась. Рухнула в пропасть и полетела вниз. Без страховки, без крыльев, зная, что внизу – только острые камни. И нет никого, кто подхватит меня на руки. Не даст разбиться…

- Вот. – Мария просто протянула мне свой телефон. На ее полноватом лице мелькнула жалость. Мелькнула и пропала. Я увидела чужой инстаграм и меня затошнило. Это какой-то злой рок, что мою жизнь постоянно ломает эта социальная сеть.

Руки тряслись, когда я перелистывала фото. Эта Сесиль действительно оказалась очень милой, хорошенькой девушкой. Натуральные светлые волосы, точеная фигурка, огромные голубые глаза. Скромные, но дорогие платья из последней коллекции Диор. Золотая девочка, родившаяся в рубашке. Я знала ее историю наизусть, заранее, еще до того, как перелистала все фото, до единого. Я знала просто потому, что пять лет назад сама была такой.

Богатенькой мажоркой из Питера, приехавшей покорять Москву, поступать на актерский факультет самого дорогого и престижного вуза. Потому что могла себе позволить. Потому что родители, обожавшие меня, оплачивали любую мою прихоть. Потому что во мне тогда все было «слишком».

Слишком удачливая, слишком избалованная, слишком ленивая и полагающаяся только на внешность… Слишком молоденькая. Слишком наивная. Считающая, что весь мир вращается вокруг меня. Одна страшная ночь сломала все.

Шоссе, окраина города, лес, визг тормозов и удар о лобовое стекло… и стук тела, упавшего на асфальт. И обезумевшие от страха глаза водителя, моего преподавателя, что позвал меня на свидание: «нас здесь не было! Молчи! Иначе я скажу, что за рулем была ты… знаешь, кто мои родители? Именитые адвокаты… ты не отмоешься, сядешь в тюрьму!»

Меня передернуло от воспоминаний. Меня тогда спас Он. Моя первая настоящая любовь, Алекс Гор, лучший друг и ровестник моего отца. Он же и слепил из меня ту, кем я являлась до сих пор – успешную модель, блогершу, девушку, за чьим красивым фасадом накрашенного лица скрывалась лишь пустота. Но сейчас рядом со мной нет Гора. И спасать меня уже некому…

Фото, фото, фото… Сесиль с Дэвом в обнимку. Он ерошит ее волосы, улыбаясь так нежно. Она целует его в щеку. Все невинно, сдержанно, но… Я теперь знаю правду. И мужественно сдерживаю слезы. Я не буду плакать при его матери. Не здесь. Не сейчас.

- Как его зовут? – Я со стуком откладываю смартфон на столик. Мария чуть заметно поджимает губы. Наверное, ей не нравится моя реакция? А чего она хотела? Чтобы я разрыдалась и упала ей в ноги?

- Гейб. – Помедлив, говорит она. – Габриэль. Фамильное имя.

- Спасибо. Спасибо за правду. – В моем голосе слышится толика яда. Я бы обошлась без этой правды, но раз уж так – получите, распишитесь, надо принимать ее с достоинством. Я кладу деньги на столик и встаю.

- Ты куда? – Мария встревоженно вскакивает, но я останавливаю ее жестом. – Гейб просил дождаться его.

- Передайте ему пожелания семейного счастья. – Насмешливо улыбаюсь я. – И деток побольше. – Мария больше не останавливает меня. Я выхожу из кафе и чувствую, что у меня кружится голова. Но я глубоко дышу, прижимая к груди сумочку. И иду вперед, наобум. Ввинчиваясь в утренний поток большого города, что говорит на чужом мне языке.

Где-то через пару кварталов я пришла в себя настолько, чтобы остановиться, отдышаться и оглядеться по сторонам. Мне несказанно везло, бандиты не дышали мне в спину. Но осторожность не помешала бы. Я нахмурилась и вбила в смартфон геолокацию. И неожиданно обнаружила, что совсем рядом располагается элитный спортивный комплекс для футболистов. Как раз тот, где сейчас тренируется Эд…

Я устала грузить на Эдуарда свои проблемы, и искренне считала его святым человеком, за то, что он терпит меня и мое нытье. Но сейчас мне просто некуда было пойти. При мысли о Дэве и его… невесте меня тошнило. Но бандиты никуда не делись, они могли поджидать меня за любым поворотом. Поэтому мне нужен был союзник. А кто лучше подойдет на роль защитника, чем огромный рослый футболист, больше похожий на медведя?

Помедлив, я набрала знакомый номер. Эд ответил не сразу, он тяжело дышал в трубку. Наверное, я сорвала его прямо посреди тренировки.

- Алло? Ника? Что случилось? – Встревоженно спросил он. И я шмыгнула носом.

- Эдуард, я стою под дверями вашего спорткомплекса. Такое ощущение, что у вас тут президент в футбол играет. Меня не пускает охрана!

- Сейчас я выйду. – Что мне нравилось в Эде, он никогда не задавал лишних вопросов, а делал то, что нужно. В отличие от Дэва. Черт, не думать о этом гаде…

* * *

В это время Эд...

Настойчивая вибрация телефона оторвала Эда от тренировки. Он резко выдохнул и промокнул футболкой пот, что тек со лба и мысленно выругался на звонящего. Все близкие Эда были в курсе – когда у него тренировка, звонить нельзя. Хоть пожар, хоть наводнение, хоть землетрясение. Слишком строго в их футбольном клубе тренер относился к тренировкам. Слишком серьезно Эд воспринимал свою работу – игру в футбол. Возможно потому, что кроме футбола в его жизни не было ничего. Только ежедневные изматывающие тренировки. Только бесконечная зубрежка пасов и поворотов по планшету. Только… сама игра. Вспышка, яркая и красивая, когда забываешь свое имя, концентрируясь на мяче. Эд покачал головой вспомнив, как он начинал свою карьеру. То, что было сейчас – лишь цветочки, если учесть, что в первые три года у него было по три тренировки в день. Потом тренер перевел его на более лайтовый вариант – утром беговая плюс силовая тренировка, вечером работа с мячом, исключая всякие кроссы. Но все равно за день чистого тренировочного времени выходило не меньше шести – восьми часов.