– Что? – на меня смотрели с таким прохладным упреком, что стало смешно.

– Знаешь, что я буду делать каждый раз, когда тебя начинает нести не в ту сторону, как сейчас?

«Каждый раз» – мое нежное сердце цеплялось за любой намек, как за спасательный жилет.

– Просвети.

– Раздевать тебя, ложиться сверху, а после задавать столько жару, чтобы лишнее исчезало из твоей головы.

У меня во рту пересохло. Я отвернулась к кофемашине, достала первую чашку с напитком, принялась трясущимися руками наливать молоко во вторую.

– Знаешь, почему меня несет? – решилась на честность. – Из-за неопределенности. Тебя бы тоже несло, если бы я постоянно выбирала между тобой и своим бывшим.

– Я даже не помню, как она выглядит, – жестко обрубил Гранд. – Ни ее лица, ни голоса.

Продолжил мягче, спокойнее.

– Все это время я искал Дверь не для того, чтобы воссоединиться с Сарой.

– А для чего? Чтобы предотвратить появление события, на которое тебе неприятно было смотреть? Можно понять.

– Нет.

Других предположений у меня не нашлось.

Он неуловимо изменился, Гранд. Словно как я когда-то для него, приоткрыл внутреннюю дверцу, решил показать то, что не показывал до того никому.

– Я всего лишь хотел найти браслет. Тот, который она выкинула, ограбив мой сейф перед тем, как оставить на столе ключи от квартиры.

«Ограбить?»

Моя рука с чашкой застыла на половине пути.

Неожиданный поворот.

– Многое пропало?

«Ты ее нашел?»

– Никакие из тех бумаг, которые она взяла, не представляли для нее особенной ценности. Денег там было немного. Но браслет имел ценность для меня.

– Ювелирный? Дорогой?

– Совсем нет. Дешевый, наверное.

И еще сильнее раскрылась некая невидимая дверь в душе того, кто не привык ее открывать.

– Он достался мне от кого-то еще до Уровней. Я не помню. Кожаный ремешок, металлическая потертая пластина, на которой была старая затертая гравировка. Я хотел ее восстановить.

«Не успел».

Открытый Гранд – некая новая сторона, неизвестная, уязвимая. Мужчину, умеющего так открываться, хотелось обнять, его хотелось любить.

– Что ж, – ответила я деланно спокойно, – выйдешь отсюда, отправишься на поиски Двери, чтобы предотвратить исчезновение браслета.

Чем не причина?

А мою спину жгли черные глаза.

– Этим утром я написал прошение Комиссии о демонтаже Портала. Я не собираюсь в него проходить.

– А как же браслет?

– Знаешь, что он давал мне? Ощущение того, что я в этом мире не один.

Хорошее ощущение. Нам бы всем его почаще.

Готовый кофе я поставила перед Грандом, тот на него даже не взглянул.

– А ведь в одном Люк оказался прав… Знаешь в чем? В твой последний приезд я действительно разглядел то, что ускользало от меня раньше.

«Что же это?» – нужно было спросить об этом тем же незаинтересованным тоном, но не выходило. Потому я просто смотрела, ощущая, как трещина пошла раньше, чем дело дошло до ласк. Если сейчас он скажет что-то не то… А ведь так легко сейчас сказать не то…

Взгляд Гранда держал, как удочка – ни соскользнуть, ни спрыгнуть. Все слабее внутри, все беззащитнее. Этого мы в любви и боимся – пинка в самый неподходящий момент, а им становится все, кроме слов нежности. Надо было сразу из коридора в спальню, минуя кухню.

– Ты сидела в кресле, укутанная в плед, и я понял, что больше не скучаю по браслету, что он мне больше не требуется. Потому что с тобой я перестаю быть один. С тобой я готов двигаться не назад, но вперед. Вместе.

Я опиралась задом на столешницу, понимая, что не только неправильные слова становятся бомбами в ответственный момент, но и правильные тоже. Они тоже бомбы, только теплые. А Гранд поднялся, подошел очень близко, приподнял мой подбородок.

– А ты готова к этому, Джулиана? Двигаться вперед вместе со мной? Принять меня целиком?

Он предлагал мне себя. Прямо сейчас, на моей кухне. Это действительно происходило, а я силилась не показать, насколько все это важно для меня. Если сейчас броня прорвется, я разревусь, повисну на мужской шее и буду, как пьяный попугай, повторять «да». Выглядеть это будет, как в дешевой драме.

– Черт, я думала, мне сегодня вечером горячий секс обломится, – фыркнула я со смешком, – а ты… не пойми о чем…

Тишина.

– Не пойми… о чем?

Приподнятая вверх бровь. Меня впервые прижгло взглядом, как лавой.

– Ах ты… дерзкая девчонка…

Медленный ответ. Очень спокойный.

Он знал о моих настоящих чувствах и о том, что этот ответ просто дразнилка, маленькая «мстя».

– Придется тебе кое о чем напомнить… Давай, идем.

(Zella Day – Shadow Preachers)

Его рука тянула меня во тьму спальни с широкой кроватью.

– Понимаешь, такой шаг…

– Конечно…

– Серьезный… Надо все обдумать.

Я делала вид, что не улыбаюсь. Он отвечал терпеливо, как школьный учитель.

– Ведь это… надолго…

– Точно.

– И потому…

Он не дал закончить фразу. Он просто поцеловал. А дальше все пошло не по моему сценарию. Я думала, будет обжигающая страсть, пелена на глазах, как раньше, и я буду впиваться в мускулистую спину, не помня о том, как меня зовут. Как нимфоманка, как помешанная, как женщина без имени, оголившаяся до инстинктов…

Но я осталась с именем.

А Гранд делал то, чего не делал никогда – топил меня в нежности. И я ощутила совсем другие касания, совсем иной подход – подход мужчины, который собирается холить и лелеять свою женщину. Никогда он не был таким, как сейчас – неторопливым, бесконечно внимательным, без слов заявляющим о готовности обволакивать не только сегодня, но всегда.

Наш секс – ласковый, больше невесомый, чем напористый, – мне запомнился меньше, чем взгляд в самую душу, чем поцелуи, в которых прятались тонны слов. Меня гладили, меня впитывали кончиками пальцев, меня постоянно кутали в невесомое теплое одеяло, греющее душу. И я плавилась, как сливочное масло, я понимала – вот они, те фразы, которые я хотела не столько услышать, сколько почувствовать. Со мной занимались любовью, меня хотели и сердцем, и телом. Даже мой вельветовый оргазм срезонировал по кончикам пальцев Гранда, по всем его рецепторам.

А после меня обнимали. Просто держали, как тогда, когда «ты не одна», когда «я здесь». Когда «ты будешь попадать в переделки, а я тебя спасать». И плыли в тишине образы: его номер всегда в моем мобильном, его можно набирать по причине и без, можно брать трубку с улыбкой, поясняя – это муж… Который никогда не даст в обиду, который бросит все и приедет, прилетит, который укутает, убережет. Он будет со мной утром и вечером, тепло его ладоней будет со мной через любое расстояние, хотя это расстояние он будет стараться максимально сокращать. Он будет дразнить, провоцировать, баловать, он будет любить… Я никогда не знала, что все это можно показать жестами, касаниями, действиями, но теперь точно знала, какое чувство дарил ему тот браслет. Гранд больше не был один. И я тоже. Из двух разных миров сложился новый, чудесный, в котором между нами не было границы – пузырь на двоих, собственная вселенная.