Двадцать первого августа, когда самолет Горбачева возьметкурс на Москву из Фороса, Грачев окончательно сделает свой выбор, перейдя насторону Ельцина. Уже в мае будущего года он будет назначен министром обороныРоссии. Но пока он еще не всесильный министр, не тот человек, который на глазахмиллионов телезрителей может опаздывать на встречу с Президентом,демонстративно показывая на свои якобы отстающие часы.

Его звездный час наступит в октябре девяносто третьего года.Он попытается снова повторить свой трюк, выжидая, кто победит я стараясь непредпринимать активных действий. Пока в Останкино будет идти настоящий бой,пока в мэрии будут избивать работников МВД, он станет уверять Президента, чтовверенные ему войска движутся к центру города. Только под утро разгневанныйПрезидент догадается, что Грачев просто блефует. Позвонив начальнику ГАИ,Президент узнает, что в городе вообще нет никаких войск. И тогда он отправитсяна коллегию Министерства обороны, требуя немедленного ввода войск. Генералы егоявно не поддержат, а Грачев потребует письменного приказа.

После сильных колебаний Ельцин его наконец подпишет и этимокончательно развяжет руки своему министру. Правда, для этого придется посадитьофицеров в танки, выдавая им неслыханные премиальные. На глазах всего миравоенные начнут расстреливать здание законно избранного парламента страны, выполняяприказ министра обороны.

После этих событий Грачев становится одним из тех, ктоопределяет официальную политику Российского государства, хорошо сознавая, чтоЕльцин, дважды обязанный ему своим спасением, не посмеет его тронуть. Вместе стем, как типичный советский генерал, он не будет претендовать на расширениеобъемов своей власти, понимая, как смешон он будет в политике. К достоинствамГрачева следует отнести разработку военной стратегии России, созданиемобильных, вполне боеспособных, отвечающих последним достижениям науки итехники, армейских частей, возрождение традиций армии.

Но после октябрьских событий в этой огромной армии отнынебудет распоряжаться только один человек — генерал Павел Грачев.

* * *

Конечно, в Шереметьево должен был ехать Подшивалов. Он былединственный, кто не улетал вместе с ними и потому единственный, кто мог иметьпри себе оружие. В отличие от большинства аэропортов мира Шереметьево-2 не былооборудовано специальной контрольной системой при входе в здание аэропорта.Практически можно было пронести все, что угодно — взрывчатку, оружие,наркотики. Контроль действовал только при пересечении границы. И потомуПодшивалов должен был провожать их в аэропорту, страхуя всю группу.

Первыми прошли паспортный и таможенный контроль Меджидов сСусловой. За ними прошел Сулакаури. Только когда он вошел между стойкамипограничников, Подшивалов спокойно отправился в центральное здание ФСК, навстречу с Вадимом Георгиевичем. Он не знал, да и не мог знать, что в аэропортуБрюсселя каждый прибывающий из Москвы самолет будут встречать двое незнакомцев.В руках у них будут фотографии Меджидова.

Полет прошел нормально и, первым миновав паспортный контрольв столице Бельгии, вышел Сулакаури. Он сразу обратил внимание на эту страннуюпарочку, расположившуюся слишком профессионально для простых встречающих. Онистояли так, что могли видеть любого выходящего гостя, оставаясь практическиневидимыми. Теймураз сумел обнаружить их, лишь вернувшись обратно. От него неукрылось, как оживились эти двое, заметив Меджидова и его спутницу.

Поймав такси, Меджидов и Суслова поехали в отель «Шератон»,в уже заказанный номер. Начавшаяся «капитализация» России принесла свои видимыеплоды хотя бы для разведчиков. Если раньше нелегалы, изображавшие советскихлюдей, жили во второразрядных номерах третьесортных гостиниц, то теперь «новыерусские» уверенно заказывали себе люксовские номера в самых лучших отелях мира.

По своей легенде Кямал Фаткулин и Елена Сизова должны былиостанавливаться только в «Шератоне», ведь глава семейства был совладельцемодной из крупнейших компаний России. Правда, никто в этой компании никогда и неслышал о таком человеке, но это были уже детали, на которые можно было необращать внимания. Конечно, если бы Меджидов пытался закрепиться для работы вБельгии, его биография была бы продумана до мелочей. Даже последний курьер вэтой компании слышал бы историю о Фаткулине, умном или глупом, смелом илитрусливом, смотря по легенде, но так как пребывание в столице Бельгии вперспективе должно было занять всего несколько дней, можно было рискнуть,воспользовавшись и такой биографией.

Взяв большие апартаменты, приехавшие гости поднялись в свойномер в сопровождении портье. Оба следовавших за ними незнакомца расположилисьв холле гостиницы, обложившись местными газетами. Следивший за ними Сулакаурипытался вычислить, какое ведомство представляют эти «ракеты».

На работников посольства они явно не тянули. Местнуюбезопасность Сулакаури отбросил сразу, у ребят были слишком советские затылки.На представителей Примакова тоже никак не походили, служба внешней разведкипросто не позволила бы им сидеть так открыто рядом друг с другом. Это моглибыть либо представители ГРУ, либо представители какой-либо другой организации,занимавшейся вопросами специфического характера за рубежом.

Он позвонил в номер Меджидова, предупредив его контрольнойфразой о начавшейся охоте. Меджидов положил трубку, обернувшись к Сусловой.

— Все в порядке. Нас уже «встретили».

— Позвонил Теймураз? — поняла женщина.

— Да, их двое. Но он видимо не знает, из какого ониведомства. Может быть из ФСК, прислали для надшей охраны, может «ракеты»,которые должны перекрыть нам доступ к документам.

— Что будем делать? — спросила Суслова, —какой у нас вариант действий?

— Нулевой, — засмеялся Меджидов.

Она ничего не поняла, недоумевающе посмотрев на него.

Он переоделся, затянул новый галстук, купленный ваэропортовском «фри шопе», причесался и, подмигнув женщине, пошел к лифту.Настроение у него было прекрасное.

Своих наблюдателей он засек сразу. Недалеко сидел Сулакаури.Он подошел поближе к незнакомцам. Оба усиленно делали вид, что читают газеты.

— Ну что, ребята, — громко сказал Меджидов, —все следите, следите. И не надоело вам этим заниматься?

Оба одновременно посмотрели на него испуганно и враждебно.

— Никаких документов нет, — засмеялсяМеджидов, — все это чистый блеф.

Утро следующего дня не обещало тех неприятностей, которыеслучились в этот день. Вадим Георгиевич встречал его вместе с Подшиваловым. Емусразу понравился этот немногословный, спокойный полковник, умело анализирующийситуацию. Незнакомец, на которого так и не смогли выйти эксперты ФСК, непозвонил Меликянцу. Закрытый телефон бывшего ГРУ мог принадлежать кому угодно итеперь методом исключения весь технический отдел определял место, где могнаходиться этот незнакомец.