герцогиней мне, по сути, говорить пока не о чем. Еще неясно, что мне в княжестве предложить собираются, да и перспективы с княжной какие-то туманные. Судя по косвенным признакам, все не очень радужно, но надо же точки над «и» расставить. Не умею я сразу с двумя контракты заключать, а потом выбирать, где лучше. Хотя, говорят, так выгоднее. Но никаких долгов перед ГВК у меня точно нет. Я его сегодня конкретно спас и за свою учебу сполна расплатился.

Пока я отдыхал, на поле, а точнее, пространстве боя прибирались уцелевшие на станциях дроны. Подбирали и несли в лазарет раненных, трупы тоже собирали, но уже для морга. Ремонтопригодные корабли буксировали в доки, подобрали и пришвартовали к Эригону-центральному большой корабль наемников. Искины станций были все время на связи, так что я тоже был в курсе всех событий.

В целом, благодаря мне, последствия битвы для княжества были не так уж катастрофичны. Мои тепловые мины и торпеды убивали пилотов, но корабли оставались целыми. Так что почти сотня пиратских истребителей осталась абсолютно целой. С остальными дела обстояли хуже, но достаточно быстро починить можно было еще две-три сотни, а еще сотню — когда-нибудь собрать из обломков. То есть из тысячи кораблей флот княжества мог рассчитывать только на половину, но все-таки…

Из сбитых пилотов выжило тоже около половины, хотя, конечно сотня эмпат-пилотов на три планеты — это очень мало. И тем лечиться надо.

Княжич Александр, практически, не пострадал. Полез в бой, решил погеройствовать и заработал пробоину в самом начале столкновения. К его счастью, скафандр повреждений не получил, а добивать его никто не стал, так как стрелять он и не пытался. Вот и дрейфовал, пока дроны не подобрали.

С колядскими княжичами дело обстояло хуже. Уцелел один Елизар, да и то изрядно контуженный и со сломанной рукой. Но скафандр взрыв в кабине все-таки выдержал, так что жив остался. А вот с Григорием — совсем обидно. Пираты в спину снесли и добили, как и всех курсантов. Кроме меня, естественно.

Зато большой корабль пиратов стал абсолютно целым призом. Только ГВК он в итоге не достался. После недолгого, но ожесточенного торга, советник Аллен согласился принять его в качестве оплаты займа. Столь бездарно потраченного на наем пиратов. Впрочем, князь Михаил был и этому рад. Больших кораблей в княжестве не было, пилотов для них — тем более. Один я годился. Но для класса «SS» корабль был, в принципе, маловат. Да и непонятно, что с ним делать. Так что — легко пришло, легко ушло. Деньгами платить было бы сложнее, их в казне нет.

Вечером Великий князь провел какое-то непонятное для меня мероприятие. Не обед (хорошо, меня Эригон от пуза накормил). Не торжественный прием (не было ни помпезных речей, ни наград). Не дружеские посиделки (атмосфера не та). На дипломатический раут тоже похоже не было, хотя здесь мне судить трудно. В общем, какое-то подведение итогов прошедшей военной кампании.

В довершение неудобств, сидеть на мероприятии было негде. Исключение для одного Елизара сделали, но его с самого начала в инвалидной коляске доставили и поместили рядом с ГВК. Там же и княжны с княжичем Александром расположились.

Пользуясь возможностью, нацепил на Денну «телефон», но девушка отвечала как-то уклончиво. Типа, да, ты — герой, и награда герою положена. Но не сейчас. Надо подождать. И, вообще, у девушки куча проблем, не до любви ей сейчас. И не до героев.

Раз такое дело, развеял я заклинание и поближе к Анне перебрался. Денну подразнить, да и о запасном варианте договариваться, похоже, пора.

Князь, тем временем, все больше о потерях своих и княжества разглагольствует. Считает не тех, кто остался, а тех, кто погиб. Жалко их, конечно, но тональность после все-таки одержанной (моими силами!) победы, мне не нравится. О чем я Анне и сказал.

— Что-то мне речи и настрой князя не нравятся. Все-таки победа одержана, а он все о потерях говорит. Наводит на неприятные мысли, что награждений сегодня не предвидится.

— До наград он после доберется, пока по обязательствам расплачивается. Вот и прибедняется, чтобы показать, что его слово крепко даже в самых неблагоприятных обстоятельствах.

Действительно, тут князь перешел к героической гибели колядских союзников, включая двух княжичей. Мол, эта дружба проверена тяжелыми испытаниями, и быть ей на века. После чего вдруг объявил о скорой свадьбе княжича Елизара и княжны Денны и торжественно соединил их руки. Елизару левую пришлось подавать, правая на перевези.

Сказать, что я об этом не догадывался, было бы неправдой. Но, все равно, почувствовал себя обворованным. Снова накинул на улыбающуюся невесту «телефон» .

— Денна, — говорю, — ты под награждаемым героем, оказывается, совсем не меня подразумевала?!

Девушка как-то поникла и стала мямлить, что от нее ничего не зависело, Григорий погиб, а Елизар уперся, что хочет ее, а не Стеллу. Договор надо выполнять, а она все-таки княжна и перед княжеством несет ответственность. Но брак политический, так что, скорее всего, через полгода, максимум год, будут у нее с княжичем разные спальни. И если я к тому времени ее не разочарую, все быть может…

Я довольно сухо поблагодарил за разъяснение ситуации и развеял «телефон». Нечего ей мои мысли дальше слушать. Ничего хорошего не услышит.

Князь тем временем к Гипериону перешел, за помощь поблагодарил, отметил, что кошаки и им, и княжеству жестокие враги. После чего сообщил о передаче имперцам трофейного корабля.

— Анна, — спрашиваю, — а у вас за взятие приза разве премиальные не положены?

— Треть стоимости, — отвечает. — Думаю, у нас появился вопрос для обсуждения.

— Давай. Похоже, у нас действительно основания для более плотного сотрудничества появляются. Вы как этот корабль к себе транспортировать собираетесь?

— Дождемся пилота подходящего класса и полетим. Я сама такой большой корабль пилотировать не рискну.

— Знаешь, — говорю, — ты этот корабль от станции отстыкуй и куда-нибудь в сторону отгони. А пилот, похоже, у тебя найдется.

После чего отдал ей на временное хранение свой портальный камешек, по которому я на Эригон-центральную вернулся.

— Это — маячок. Я по нему вас найду и пристыкуюсь. Только смотри, не разочаруй меня, как этот князь. Дружбу и доброе отношение я ценить умею, а садиться себе на шею никому не позволю. Могу же, как ты, наверное, заметила, довольно много. И это далеко не все.

Герцогиня вся чуть ли светиться не начала:

— Я даже и не