– Нет. Я строго приказал ему есть только вареные яйца и хлеб с общих подносов. А с другой стороны, думаешь, кто-то смог бы угнаться за его слоном?

– Я уже никому не доверяю.

– Вот увидишь, завтра он будет в Калькутте, живой и здоровый, и сразу же даст нам телеграмму.

– Ладно, отбросим тревожные мысли и займемся ужином.

Наши герои везли с собой не только оружие и боеприпасы. Они не забыли погрузить на слонов ящики с пивом, жареных уток, холодное мясо и галеты. Спустившись на землю, путешественники расположились среди густой травы, посадив рядом с собой старого парию и поваренка, чтобы те были под надзором. Присматривать за ними велели корнаку.

Раджпуты расселись небольшими группами рядом со слонами и весело принялись за еду. Костров не разжигали, поскольку сухая трава могла легко заняться. Впрочем, огня и не требовалось. Привезенную еду не нужно было разогревать.

Доблестные воины знали, что им предстоит сразиться с неведомым, а потому особенно опасным врагом, и держали карабины на коленях, что не мешало им шутить и хохотать. Дикое же зверье, наверняка водившееся там в изобилии, напротив, сидело тише воды ниже травы. При виде стольких людей и слонов замолчали даже крокодилы.

В десять вечера, хорошенько поев и отдохнув, они вновь сели на таких же сытых и отдохнувших слонов. Во главе отряда вновь встал Сахур. Он шел быстро, но тихо: корнак запретил ему трубить. Едва заканчивались одни джунгли, начинались другие. Их разделяли глубокие болота, где слонам приходилось нелегко. Никто не смеялся и не разговаривал, ведь заговорщики могли выставить часовых.

Миновала полночь. Еще через три четверти часа старый пария сказал Янесу, ни на минуту не сводившему с него глаз:

– Ваше высочество, остановите слонов.

– Мы приехали?

– До пагоды всего полмили. Если сторонники Синдхии услышат слонов – мигом разбегутся. У вас много солдат, вы вполне можете окружить этих людей.

– Вечно у меня с пагодами не складывается, – вздохнул Янес. – Что ж, послушаюсь тебя и на сей раз, старик.

– Но берегись, – прибавил Тремаль-Наик. – Раджа стреляет без промаха.

– Знаю, господин. Но чем я могу вам навредить? У меня даже оружия нет.

Погонщики подали знак, и раджпуты спустились на землю с карабинами, пистолетами и тальварами и выстроились в две колонны. Первую должен был вести Янес, вторую – Тремаль-Наик.

По сигналу махараджи маленькая армия двинулась в путь, чтобы окружить пагоду и схватить заговорщиков, сторонников Синдхии. Не прошло и получаса, как они вышли из зарослей и оказались перед величественным сооружением. Это была пагода Калико.

Гибель империи

Глава 1

Бегство раджпутов и слонов

Ассам, как и многие уголки Индии, изобилует лесными пагодами, заброшенными сотни и сотни лет назад. Почему жрецы оставили их? Неизвестно.

Но есть среди них одна совершенно замечательная, чьим скульптурам нашлось бы достойное место даже в Мадурае[44]. Ныне к ней вплотную подступили джунгли, а ведь говорят, на ее постройку ушла четверть века. Речь идет о пагоде Калико. Впечатляющие размеры храма и высота его куполов затмевают знаменитые постройки Бенареса[45].

Когда-то сюда стекались многочисленные паломники, затем то ли война, то ли набеги разбойников, то ли туги, не щадившие даже священников, заставили жрецов прекратить службы и бросить пагоду на поживу безжалостной растительности. Ротанг и прочие вездесущие лианы – настоящее наказание для индийских строений. Зеленые плети обвиваются вокруг колонн, вокруг исполинских каменных слонов и прочих диковинных зверей, представляющих собой различные воплощения Вишну. Они тянутся все выше и выше, и если ничья рука не возьмет тальвар и не перерубит настырные побеги, то дорастут до самых пирамидальных крыш, постепенно покрывая все здание и хороня его под своей массой.

Индийские джунгли, вышедшие на тропу войны, – жуткое, неописуемое бедствие.

Поле, в прошлом возделываемое, а затем брошенное по какой-либо причине, через месяц практически невозможно отличить от леса, так густо зарастает оно сорными травами. Если город, разоренный врагом, покинули жители, вездесущие лианы тут как тут. Они переходят в наступление, захватывая дома и храмы, площади и статуи, бастионы и целые крепости, неуклонно разрушая их.

Проходит несколько лет, и мало-помалу крепкая каменная кладка начинает поддаваться натиску джунглей. Хотите отыскать этот город? Куда там! Найдутся лишь руины.

На Цейлоне, расположенном рядом с Индостанским полуостровом, сотни таких затерянных городов, некогда великих, а сейчас погребенных под зеленью, но при этом отнюдь не пустынных: редко какой путешественник отваживается удовлетворить свое любопытство и заглянуть туда, ведь в развалинах зачастую любят селиться тигры.

Увидев пагоду, Янес молча шагнул вперед: он стоял во главе группы из сотни раджпутов и доверенных шикари. Старика-парию и незадачливого отравителя португалец держал при себе. Вторую половину отряда, тоже отменно вооруженную, вел Тремаль-Наик. Они должны были помешать бегству заговорщиков. Раджпутам пришлось поработать тальварами, прорубая дорогу в сплошной стене растений.

И вот, не встретив ни одного часового, они оказались у подножия величественной пагоды. Двери, как и положено дверям индуистского храма, были не деревянными, а бронзовыми, испещренными изображениями людей и животных и до того массивными, что Янес сразу же отказался от мысли их выбить.

– Ну что скажешь? – поинтересовался португалец у старика. – Может, ты сумеешь с ними справиться?

Между тем раджпуты прицелились в многочисленные окна, темневшие над мощными колоннадами; эти проемы квадратной формы также украшали скульптуры.

– Даже пробовать не стану, – ответил пария. – Я же не потомок великанов.

– По тебе видно. А без ключа туда, разумеется, не войдешь.

– Это главный вход, но есть другие двери, куда меньше. Вдруг заговорщики забыли запереть какую-то из них?

– Пойдем-ка навстречу Тремаль-Наику, – после минутного размышления решил Янес. – Раджпуты окружили башню, от них никто не ускользнет. Посмотрим, не обнаружится ли что любопытное по пути.

Подозвав старшину шикари, он отдал несколько приказов, после чего двинулся в обход пагоды. Оба пленника – за ним. Густая растительность преграждала им путь, но шикари, ловко орудуя кривыми ножами, разрубали хитросплетения ротанга, образовавшие подобие огромных крытых беседок.

Через четверть часа послышалось: «Кто идет?» Оклик донесся откуда-то из-за храма, где стояла, растянувшись длинной цепочкой, вторая половина отряда.

– Не стреляйте, – ответил махараджа. – Это мы.

Узнав голос друга, Тремаль-Наик в сопровождении двух человек быстро вышел вперед и спросил:

– Разве штурма не будет?

– Штурма? А как прикажешь штурмовать этот карточный домик, вросший здесь в землю сотни лет назад? Потребуются минометы, никак не меньше. Нашел какую-нибудь дверь?

– Да, четыре. Маленькие, но из литой бронзы.