— Да я и накануне не просто так явился в замок, — продолжил мэтр. — Я желал забрать тебя из замка, будучи уверенным, что ты выполнила волю родителей, а сама против этого брака.

— Я заметила, что вы были крайне недовольны. И спасибо вам за заботу. Но меня не надо спасать.

— Мне не надо лгать, девочка.

— Я и не лгу, — возразила Вивьен. — Я думала, что смогу обучаться у сестры Эбби в обители, а потом мечтала стать вашей ученицей. Но родители никогда не приняли бы мой выбор. Они все равно выдали бы меня замуж.

— Ты уже почти совершеннолетняя, запретить тебе учиться они бы не смогли.

— Но я бы не смогла пойти против их воли. Так что, если бы не герцог, то я все равно вышла бы замуж, только за Катеса.

— Вот именно! Ты бы вышла замуж за молодого перспективного мужчину, а не...

Вивьен резко распрямилась.

— Не стоит заканчивать эту фразу, а то мы с вами поссоримся, господин Обер, — предупредила она.

— Значит поссоримся, — многозначительно повторил мэтр. А Вивьен зная о взрывном характере лекаря была уверена, что сейчас услышит заключение о ее здравомыслии, а также о скудоумии присущим всем женщинам.

Но мэтру удалось удивить ее. Вместо споров, он схватил со стола свечу, зажег ее и поднес к лицу самой Вивьен.

— Сидеть, не двигаться и смотреть на свечу, — приказал он.

— Это такой осмотр... — начала было Вивьен, но на нее так посмотрели, что она предпочла выполнить приказ мэтра и посмотрела на пламя свечи. И когда свеча заскользила — то вправо, то влево, то вверх, то вниз, она молча следила за ней.

— Хм... потери сознания, путанность мыслей, галлюцинации, перепады настроения, что-нибудь из перечисленного с тобой случалось в эти дни.

Вивьен вспомнила о том, как очнулась в комнате после брачного обряда. А ведь до этого дня она никогда не падала в обморок. И все, даже домашние отмечали, что, не взирая на ее отрешенность и мечтательность, здоровье у нее было отменное — никакая хворь ее не брала. Но в тот день она так переволновалась, что неудивительно, что рухнула в обморок.

А вот наличие других симптомов ее озадачило. Она уже хотела было кивнуть, но потом передумала, желая узнать, что за напасть с ней приключилась. Вдруг что серьезное и мэтр забьет тревогу без ее согласия.

— Какие-то странные симптомы, — моргая после разглядывания пламени, заметила она.

— Обычные симптомы при магическом вмешательстве.

— При... каком вмешательстве? — прошептала Вивьен.

— Герцог — королевский маг, а значит у него достаточно сил, чтобы повлиять на ваше к нему отношение. Чтобы внушить вам чувства, которые вы к нему на самом деле не испытываете.

Она отвела взгляд. Перепады настроения — да. Она то боялась назвать его по имени, то боялась, что если не назовет, он оскорбится. А эти галлюцинации, когда она видела другое лицо под маской старика. И голос, который и во сне заставлял ее ворочаться в кровати. Неужели магия? Ее странные чувства были вызваны только магией?

— Но разве это разрешено?

— В королевстве нехватка магов, и им многое прощается. Впрочем, факт вмешательства ведь еще надо доказать, а сделать это не магически одаренному не так просто. Хотя если верить трудам Гендера, после вмешательства на зрачке жертвы можно увидеть маленькие точки. Не буду углубляться в научное объяснение, вы все равно ничего не поймете.

— И у меня есть эти точки? — ровно спросила она, хотя в душе все негодовало от возмущения.

— Точек нет, — как-тот даже разочарованно заметил мэтр.

Но прежде чем Вивьен успела облегченно выдохнуть, он продолжил.

— Очень возможно, что исследования Гендера устарели. Кто знает, на что сегодня способны маги. Увы, изучить себя и свои способности они не позволяют.

— А мне можно взглянуть на эти исследования? — робко спросила она.

— Я же сказал, это научный труд, вы ничего там не поймете... Впрочем...

Мэтр достал из ящика стола толстую книгу и протянул его гостье, заставив ту на мгновение едва уловимо улыбнуться, книга находилась не дома у мэтра, а в его рабочем столе, а значит он внимательно изучил ее.

— Двадцать пятая глава, — подсказал он. — Вы читайте, а я пообщаюсь с герцогом, устрою ему экскурсию по госпиталю.

Вивьен, оставшись одна, распахнула книгу, ища ту самую пресловутую главу двадцать пять. Хотя мысли так и скачали. Она ведь привязалась к герцогу, прониклась к нему уважением, а он... вот как он мог так поступить с ней? И зачем?

Мэтр Обер был прав, первые строчки, вернее их смысл ускользал от нее. Но вскоре она привыкла к манере письма ученого. А те слова, чье значение она не знала, их смысл становился ясен из общего контекста.

Толковый словарь и впрямь надо было читать перед сном. Глядишь, фыркнула она, и ума прибавится, и проблемы со сном сами решатся.

Симптомы магического вмешательства имели много подпунктов, в том числе речь шла и о магическом привороте. И вот тут-то Вивьен уже негодовала, желая устроить уже не постановочный скандал, а самый что ни есть настоящий. Как сказал герцог — с битьем тарелок? Так она с радостью перебьет все сервизы в замке, не позволяя манипулировать собой. Это слово тоже было ей незнакомо, и она дважды повторила его, чтобы с него и начать свои обвинения при встрече с герцогом.

Но с каждой новой прочитанной строкой ее боевой энтузиазм угасал. Жертва приворота переставала видеть все недостатки мага и соглашалась со всеми его предложениями. Но вот Вивьен не вела себя как слепой котенок. Она вообще на скандал настроилась, хотя и не должна была.

Да и другие симптомы едва укладывались в ее поведение.

И когда в коридоре раздались шаги у двери, а также голоса мэтра Обера и герцога, она на