сдвинулось на мгновение в мироздании, и меняла с гостями оказались в другом помещении, тоже однозначно подвальном. На выходе хозяина приветствовали охранники, а затем клерки конторы, он ответил небрежным кивком и сообщил, что уходит, но часа через три-четыре вернется.

Выйдя на улице, Артем осмотрелся. Здесь не было никаких толп оборванцев, наоборот, туда и сюда шествовали хорошо одетые дамы и господа. Правда, их одежда очень насмешила землянина, порой она выглядела совершенно несуразной. Например, розовые короткие штаны с черной бахромой и ярко-желтый камзол с очень длинными, опускающимися до земли рукавами. Или необъятных габаритов дама, одетая в пышную блузку до талии, а все, что ниже, было открыто взорам любого желающего, и дама постоянно почесывала свое волосатое хозяйство, никого не стесняясь. Ее вид настолько поразил остальных землян, что они замерли с приоткрытыми ртами и вытаращенными глазами. Дама, заметив, что на нее обратили внимание интересные мужчины, приосанилась и выпятила свой объемный зад, двигаясь мимо. Бедный Карл Генрихович явно поймал когнитивный диссонанс, о чем говорил его потрясенный вид, и Артем с трудом удержался, чтобы не захихикать. Ну да, бедняга к таким картинам явно непривычен. Впрочем, до такого даже в их время не доходило, с обнаженными задницами все-таки никто не расхаживал, в это можно было загреметь в полицейский участок, а потом схлопотать огромный штраф, а то и отсидку.

— И часто тут… э-э-э?.. — повернулся к старому другу полковник.

— Часто, — заверил тот. — Это еще так, мелочи. Вот дня три назад некая богатая и очень любвеобильная дамочка пообещала большой приз тому, кто удивит ее размерами. Ну, понятно чего. Причем устроилась прямо вон на том перекрестке, заплатив страже. К ней тут же выстроилась длинная очередь. Будете смеяться, но приз получил плюгавый мужичонка, использовавший для удовлетворения дамы не тот орган, о котором вы все подумали, а собственную лысую голову. Уж на что я ко всему привык, но это оказалось слишком даже для меня. Пришлось подойти к офицеру стражи и дать ему хорошую такую взятку, чтобы это непотребство убрали с улицы.

— Господи ты боже мой! — передернуло от омерзения Карла Генриховича, впрочем, не только его, а почти всех, только Артем посмеялся про себя.

— Плоды всеобщей «свободы», чтоб ей провалиться… — брезгливо проворчал Родион Эдуардович. — Здесь каждый творит то, что ему в голову взбредет, законов нет, как таковых, кроме немногих правил, устанавливаемых хозяевами островов. На планетах получше, там все-таки какие-никакие государства имеются, а они без общих законов существовать не могут. Зато на островах порой такие дикие правила бывают, что лучше кое-где и не появляться. Например, на острова Невинный и Девичий я не сунусь ни при каких обстоятельствах, там сумасшедшие бабы обитают, они считают, что мужчин вообще не должно быть. Можете представить, что они творят с мужчинами, случайно попавшими им в руки. Я рассказывать не буду, все равно не поверите.

— Белые цисгендерные мрази! — не выдержал Артем, после чего зашелся в хохоте. — Ой, мамочки! Да эти острова — просто мечта фемок!

Остальные непонимающе смотрели на него, пришлось после того, как отсмеялся, объяснять, что так называют белых мужчин нормальной гетеросексуальной ориентации обезумевшие земные феминистки.

— Значит, и дома эта пакость завелась… — скривился меняла.

Юноша тоже скривился и рассказал о выпячивании значимости извращенцев и трансгендеров, о попытках легализации педофилии, о парадах гомосексуалистов и лесбиянок, и тому подобной пакости. Об обязанности каяться перед неграми непонятно за что и прочих «прелестях» западной псевдоцивилизации начала двадцать первого века. Проняло всех. Десантники, включая убежденного большевика Игоря Некопыто, даже перекрестились, попросив Господа не дать им увидеть такой кошмар.

— Тьфу ты! — сплюнул меняла, с трудом взяв себя в руки. — Я-то думал, что большей гадости, чем здесь навидался, и не найти нигде, а оказывается дома, на Земле, сейчас еще хуже…

— Россия пока кое-как держится, — утешил его Артем. — Наш президент объявил страну последним оплотом консервативных и семейных ценностей, за что его облаивают в каждой желтой западной газетенке. И хватит об этом, давайте уже покупками займемся.

— Вы правы, молодой человек, — вздохнул Родион Эдуардович. — Просто сильно меня ваш рассказ задел.

— Не тебя одного, — вмешался Карл Генрихович. — Хотелось бы порядок дома навести, но где именно наш дом? Вариантов истории Земли столько, что не сосчитать.

— Потом поговорим, — твердо заявил меняла. — Вот уже одежная лавка.

— Ты можешь сказать владельцу, чтобы девочек одели с головы до ног, добротно, но неброско? — поинтересовался полковник.

— Конечно, могу. Мэтр Дурхайд сам не любит попугайских расцветок. В магазине для любителей держит, но не любит.

Почти час ушел на то, чтобы одеть ошарашенных широтой выбора эльфиек, привыкших за два года в плену ходить в чем попало. Да и дома им, стоящим на низших ступенях клановой иерархии, приходилось носить то, что дадут, а не то, что хотелось. Эланиэль и Дианель все больше уверялись, что им дико повезло, раз на них обратил внимание такой мужчина, как этот огромный человек, сородичей-изгнанников они почему-то всерьез не воспринимали. Ведь выкупили и спасли девушек не они, а этот господин полковник — очень высокое звание, между прочим, на весь Дом Цветущего Сада полковников было всего четверо. Человек? Да, человек, но, оказывается, и люди могут быть добрыми. Неожиданно, но факт, и эльфийки то и дело бросали на Карла Генриховича наполненные благодарностью взгляды. Она правда, на это не обращал внимания, воспринимая их, как детей — слишком молодо выглядели.

— А теперь ваша очередь, — улыбнулся насторожившемуся Артему Родион Эдуардович. — Мэтр Дурхайд, нам надо одеть вот этого молодого человека соответственно его статусу. Он едет на учебу в очень престижную, аристократическую школу магии. Потому, сами понимаете, одежда нужна очень дорогая, но при этом подобранная со вкусом.

— В какую именно школу и в каком мире? — тут же спросил хозяин магазина, высокий, тощий смесок со странным, слегка сиреневатым цветом лица. — Дело в том, что в каждой имеются свои особенности.

— «Нирван», — ответил юноша. — Мир — Таланг, город — Алендар.

— Достойно, — кивнул мэтр Дурхайд. — Для «Нирвана» потребуются мантии простые и выходные, как минимум, двенадцать, рабочие костюмы для практики, а также верхняя теплая одежда принятого в Алендаре кроя, я с ним знаком. И парадный костюм молодого лорда, ведь молодой человек — лорд?

— Владелец Железного острова, — подтвердил Кериан.

— Это той огромной железной штуковины с надписью на боку, о которой дикие слухи ходят?

— Да. А что за слухи?

— Что на ней железноголовые уроды прилетели, которые всех поубивать хотят, — хохотнул хозяин магазина, глядя на Артема несколько насторожено. — Говорят, по поверхности острова такие ходили.