Я слышу его акцент, и он вызывает во мне еще одну дрожь удовольствия. Мне понравилось, когда я впервые услышала, как он говорит, но слышать его с желанием — совсем другое дело. Я с трудом сглатываю, чувствуя, как его член подрагивает у меня на бедре сквозь слои одежды.

Мое собственное возбуждение нарастает слишком быстро. Я вдыхаю, когда его губы касаются моей шеи, и делаю шаг назад, разрывая контакт между нашими телами, расстегивая последнюю пуговицу на его рубашке и вытаскивая ее из брюк.

— Я… — Я пытаюсь перевести дыхание, надеясь, что смогу притвориться, что нервничаю, а не тем, что чувствую на самом деле, — страхом перед тем, как сильно я начинаю хотеть. Я чувствую, как пульсирующая боль начинает распространяться по мне, эта горячая потребность быть тронутой, поцелованной и заполненной, но с Тео все совсем по-другому. Адрик уже был бы во мне, и отсроченное удовлетворение так хорошо, оно усиливает потребность так, как я никогда не испытывала, и это грозит утянуть меня под воду, как прилив.

— Я хочу тебя видеть, — шепчу я дрожащим голосом, и уголки рта Тео слегка подрагивают.

— Не могу отказать своей жене в этом, — говорит он с ноткой веселья в голосе. Он стягивает рубашку с плеч, позволяя мне наблюдать за тем, как она сползает с него, обнажая тощую мускулистую грудь, поросшую темно-русыми волосами, и подтянутые плечи, переходящие в такие же мускулистые руки. Он более подтянут, чем я ожидала, его руки худые, но выглядят так, будто он мог бы поднять меня без усилий. Его живот плоский и подтянутый, пересеченный линией рельефа, которая ведет к поясу брюк так, что мне вдруг захотелось провести языком по его коже.

Я вижу, как толстый гребень, упирающийся в ширинку, снова дергается, давя на ткань, и понимаю, что ему нравится смотреть на меня так же, как и мне на него. Не знаю, может, это оптическая иллюзия, но он выглядит огромным. Длинный, толстый и, возможно, больше, чем то, что было у меня раньше.

Прежде чем эта ночь закончится, я узнаю, каков он внутри меня. От этой мысли у меня в животе что-то сжалось, и я чувствую, что ужасно разрываюсь между желанием затянуть это как можно дольше и желанием, чтобы он поскорее покончил с этим, чтобы я перестала бороться с этим ужасным желанием. Наверное, я смогу довести его до такого состояния, что он не сможет удержаться от того, чтобы просто трахнуть меня так, как ему хочется, но если я это сделаю, то рискую, что он поймет, что я не так уж невинна, как он считает.

Тео бросает рубашку на пол, снова делает шаг ко мне, и его руки на моей талии медленно поворачивают меня так, что я оказываюсь к нему спиной.

— Моя очередь, девочка, — произносит он низким густым голосом, и по позвоночнику снова пробегает дрожь, когда я чувствую, как он поднимает руку и убирает мои волосы с шеи.

Его губы прижимаются к моему затылку, и я издаю небольшой, непроизвольный вздох.

Я слышу мягкую вибрацию его удовольствия на моей коже, когда он делает это снова, его пальцы проворно расстегивают первую пуговицу моего платья. Он начинает раздевать меня так же медленно, как делал все остальное, его пальцы скользят по позвоночнику, освобождая каждую пуговицу, пока платье не расстегивается до талии.

Его руки скользят по моей коже, под платьем, на талии, и я откидываю голову назад, испуская вздрагивающий вздох, который заканчивается стоном, когда его руки скользят вверх, по упругой коже моего живота и вверх по ребрам, а его пальцы ласкают маленькие изгибы моей груди.

Он едва коснулся меня, а я уже чувствую, что мои трусики намокли. Шелковая ткань прилипла к моим бедрам, и я знаю, что когда он наконец просунет руку между моих ног, то обнаружит, что я вся мокрая. Я не могу представить, каково это будет, когда он начнет всерьез прикасаться ко мне.

— Ты можешь просто снять его, — шепчу я, мой голос все еще дрожит, и Тео замирает у меня за спиной, его руки все еще лежат на моей коже, под моей грудью. Медленно он освобождает руки от платья, снова поворачивая меня лицом к себе, платье все еще свободно облегает мои плечи.

— Я мог бы, — соглашается он, его пальцы скользят по моим рукам, оставляя на них мурашки при каждом прикосновении. — Но ты создана для того, чтобы тобой наслаждались, Марика. Наслаждались. — Он медленно вдыхает, снова притягивая меня ближе, и его рука поднимается, чтобы наклонить мой подбородок так, чтобы я смотрела прямо в эти папоротниково-зеленые глаза. — Сейчас я не хочу ничего, кроме как уложить тебя на кровать, задрать платье выше бедер и трахать тебя жестко и быстро. — Его рот приблизился к моему, его дыхание согревает мою нижнюю губу, виски и мускус теплой мужской кожи наполняют воздух вокруг меня. Этого достаточно, чтобы заставить меня дрожать от желания, которого я никогда раньше не испытывала. — Я хочу вонзить в тебя свой член и трахать тебя, как животное, требующее самку, но сегодня ночью ты заслуживаешь большего, чем это. Ты заслуживаешь нежности. — Его большой палец прижимается к моим губам, а взгляд становится тяжелым. — Ты — самое близкое к принцессе существо в нашем мире, Марика. Ты — сокровище, и я не собираюсь легкомысленно относиться к тому, что ты досталась мне.

Его рука скользит по моим волосам, и я чувствую, как несколько шпилек ослабевают, когда он подходит ближе.

— У меня еще будет время сделать то, о чем я думал, прикоснуться к тебе так, как я жажду. Но не сегодня.

А потом его рот приникает к моему, и мне остается только вспомнить, какую роль я должна играть.

Мои руки прижимаются к его груди, пальцы вьются по мягким волосам и мускулистой плоти, и я стону в поцелуе. Его руки хватают кружева на моих плечах, медленно спускают их вниз, чтобы они упали на мои руки, и лиф свадебного платья на мгновение цепляется за верхнюю часть моей маленькой груди, прежде чем он отпадает, оставляя меня обнаженной перед ним от талии вверх, плоть к плоти. Я выгибаюсь в его руках, задыхаясь, когда он целует меня сильнее, чем раньше, давая мне почувствовать вкус