деятельности социал-демократической партии незаконной, привлечение к уголовной ответственности за хранение и распространение меньшевистской литературы и заключение в лагеря, запрет на работу меньшевиков в органах Наркомвнешторга, Центросоюза, ВСНХ, трестов, ВЦСПС, заграничных советских учреждениях[386]. Члены РСДРП обвинялись в сотрудничестве с правыми эсерами и внепартийной правой группой социал-демократов, ратовавших за «свержение советской власти»[387], в частности с А. Н. Потресовым, в свое время вошедшим в «Союз возрождения России», впоследствии признавшим ошибочным данный политический шаг. 14 декабря 1922 г. данные предложения вновь были изложены Уншлихтом на заседании Политбюро ЦК РКП(б) и приняты в качестве руководства к действию. Известного меньшевистского публициста Н. Рожкова за его взгляды по вопросу о соотношении диктатуры и демократии в экономической и политической деятельности, первоначально подвергнутого аресту, решили выслать по предложению Ленина в Псков, а затем «при первом проявлении какой-либо враждебной советской власти общественно-политической деятельности выслать его за границу»[388], где он и пробыл до 1926 г., когда был возвращен в Москву. Следовательно, наметился вполне определенный механизм борьбы с оппозицией, включавший в себя ряд этапов. Прежде всего, большевистское руководство сформулировало концепцию необходимости ликвидации политической оппозиции внутри страны, юридически оформившееся в виде постановлений и распоряжений СНК, направленных в органы ВЧК. Затем советские органы власти пошли по пути фабрикования дел и дискредитации оппозиционеров среди населения, в частности, среди той социальной базы, на которую они опирались. Органы ВЧК проводили аресты, производя в отношении представителей небольшевистских партий меры устрашения. Затем ввиду отсутствия доказательств их отпускали либо высылали в отдельные районы страны или за границу.

Меньшевики прекрасно понимали, что большевистское руководство всеми средствами, доступными ему, пыталось не допустить усиления влияния РСДРП в стране. Социал-демократы могли претендовать на раздел политической власти, а со временем и на доминирование в политическом процессе. Меньшевики пытались отстаивать свои права методами легальной борьбы, рамки которых постоянно сужались. Один из немногих выходов, который виделся им, состоял в апелляции к общественному мнению и авторитету Интернационала. Несмотря на существование Коминтерна, Советская Россия в начале 1920-х гг. нуждалась в международной поддержке социалистических партий. В Коминтерн вступили только пробольшевистски настроенные партии, в то время как основная часть европейской социал-демократии оказалась в оппозиции к новой международной организации. В свою очередь, ряд партий и групп, таких как английская Независимая лейбористская партия, германские независимые социал-демократы, французская социалистическая партия (СФИО), российские социал-демократы и левые эсеры, австрийские социал-демократы и некоторые другие, образовали в начале 1921 г. так называемый «Двухсполовинный» или Венский Интернационал, официально называвшийся Международным рабочим объединением социалистических партий. Меньшевики полагали, что советское руководство вынуждено будет прибегнуть к помощи стран, которые не присоединились к Коминтерну, и, следовательно, будет вынуждено трансформировать политическую систему в сторону демократизации ее основных институтов. Несмотря на то, что российские социал-демократы имели постоянного представителя заграницей во II Интернационале, особенно активную международную деятельность они стали проводить в эмигрантский период.

Таким образом, в течение 1921–1922 гг. происходило усиление репрессивной политики в отношении РСДРП, преследовавшее своей целью уничтожение инакомыслия и недопущение демократизации общества. Деятельность большевистского руководства в данном направлении была весьма успешной, хотя оно и не смогло добиться официальной ликвидации РСДРП в России. О гибкости тактической линии меньшевистского Бюро ЦК свидетельствовала попытка достижения внутрипартийного единства за счет включения в свой состав правых меньшевиков, но при достижении согласия с Заграничной Делегацией[389]. В частности, в состав Бюро ЦК первоначально был введен М. И. Либер, а в 1923 г. его сменил Б. С. Васильев. Одновременно в состав МК РСДРП вошло три представителя правого течения. Тем самым меньшевики отказывались от «формально-организационного закрепления идейно-группового существования»[390], так как для них на первом месте стояло идейное, а не организационное единство в условиях политического режима в России. Хотя члены Заграничной Делегации не возражали против включения правых меньшевиков в состав Бюро, они настаивали на обсуждении данных вопросов всей Коллегией ЦК, а не только прерогативой Бюро[391]. Тем не менее меньшевики в России заняли особую позицию по этому вопросу. Они исходили из реальной политической обстановки и понимали, что внутрипартийные разногласия позволят большевикам уничтожить РСДРП. Тем более, что меньшевики в подполье продолжали вести активную пропагандистскую деятельность, о чем свидетельствовали постоянные аресты членов партии[392]. Некоторые из них, оказавшись в застенках ГПУ, отказывались от членства в РСДРП. Именно поэтому официальные органы партии в лице Бюро ЦК и ЦК Бунда, опасаясь деморализации в рядах партии, исключали их из рядов РСДРП. Продолжавшаяся репрессивная политика в отношении меньшевиков заставила их принять решение о необходимости скрывать свою партийную принадлежность в случае ареста сотрудниками ГПУ[393].

На заседаниях Бюро ЦК в первой половине 1920-х гг. рассматривались также вопросы тактики. Меньшевики проводили так называемую «объездную работу»[394] в целях выяснения истинного положения дел в партии и степени поддержки ее рабочими. Члены Бюро ЦК проводили активную деятельность среди членов своей партии и рабочих: рассылали листовки и другие печатные издания по городам России и Украины, переправляли литературу информационного порядка за границу.

В дальнейшем, на протяжении 1923–1924 гг. ГПУ под патронажем Политбюро ЦК РКП(б) продолжило попытки искоренения социал-демократического влияния на трудящихся. Бюро ЦК РСДРП, сравнивая репрессивную политику большевиков с «мрачными временами Азефов и Малиновских»[395], было недалеко от истины. Кроме того, меньшевики ощущали насущную необходимость в издании печатного органа в России и предпринимали к этому все возможные действия. Для полноценного функционирования необходима была организационная оформленность[396]. Поэтому было принято решение о том, что «каждый член партии обязан состоять в определенной ячейке местной организации»[397], группировавшейся на предприятиях и делившейся в интересах конспирации на пятерки, десятки. Руководить работой местных организаций были призваны выборные комитеты, рекрутировавшие из своего состава Исполнительное Бюро. Кроме того, меньшевики определили направления партийной работы в России: в условиях отсутствия свободы слова и волеизъявления предполагалось сосредоточиться на печатной агитации, особенно среди рабочих, задействованных в промышленности, и советских служащих, а также – на пропаганде своих идей. РСДРП считала необходимым организовывать различные пропагандистские кружки среди учащихся высших учебных заведений и рабфаков[398], так как возлагались особые надежды на молодежь, которая практически всегда принимала сторону угнетаемых слоев населения. Также меньшевики стремились перенести свои теоретические наработки в область реальной политической и экономической борьбы с большевистским режимом[399]. На практике данное постановление выразилось в активной переписке меньшевиков с отделениями в Харькове, Петрограде, в поездках в Харьков, Одессу, Полтаву, Гомель, Витебск[400]. Однако меньшевики вынуждены были констатировать определенную слабость местных организаций