Магазинчик оказался настолько маленьким и неуютным, что Тихон еле протиснулся между стеклянными витринами-колбами, демонстрировавшими всю палитру парфюмерии, кремов, шампуней и бытовой химии.

– Надо худеть, – пробурчал Тихон и втянул живот, надеясь не задеть стойку, забитую рекламными листовками и пробниками.

– Что вы говорите?! Худеть надо? – раздался скрипучий голос, и из-под прилавка вынырнула полная загорелая блондинка, похожая на подгоревшее пирожное безе. Раздув щеки, она тряхнула головой, и высокая объемная прическа заколыхалась, точно желе. – У нас есть отличное средство, – она взяла с одной из полок длинный тюбик с кремом, небрежно бросила его рядом с кассовым аппаратом и выдала заученную и, видимо, уже надоевшую рекламу: – Эффективное средство по уходу за телом. Не выходя из дома, вы можете корректировать свою фигуру. Экстракт хвоща и морских водорослей изменит не только ваши объемы, но и вашу жизнь. Вы почувствуете завистливые взгляды окружающих, молодые женщины и мужчины сами начнут искать с вами встреч…

– Э… – перебил Тихон, отодвигая от себя тюбик подальше, – мужчин мне не надо… да и молодых женщин тоже…

В душе его всплыл милый образ Евдокии Дмитриевны – удивительная женщина, удивительная! А ведь он до сих пор ни разу не подарил ей цветы. Безобразие, сущее безобразие!

– А что тогда хотите? – недовольно поджала губы продавщица.

– Вы не могли бы подсказать, покупала ли у вас в воскресенье шампунь такая молодая эффектная девушка… Волосы длинные, распущенные, медного цвета. Носик остренький…

– Покупала! – гаркнула продавщица и при этом так стукнула кулаком по прилавку, что Тихон от неожиданности вздрогнул. Тюбик с кремом несколько раз нервно подпрыгнул. – Из-за нее у меня два дня спина болела. Шампунь ей оттеночный подавай! И этот цвет не такой, и тот! Пришлось все коробки перетрясти, пока не нашла то, что ей в голову втемяшилось! А здесь, как видите, ни пройти, ни проехать, с моей ли комплекцией порхать в этакой тесноте? А она еще уперлась – заноза такая: вы тут работаете, вот и ищите, сама даже на полках отказалась смотреть! Тьфу, зараза грудастая!

Тихон поежился и на всякий случай отступил на шаг – продавщица так разбуянилась, что, казалось, вот-вот взорвется.

– А вы точно помните, что это было в воскресенье? – осторожно спросил он.

– Да уж куда точнее, я еще подумала – и зачем я с Лизкой сменами поменялась, вот бы она тут в этих катакомбах корячилась!

– А не подскажете, сколько было времени, когда эта девушка заходила?

Лицо продавщицы посерело. Пошлепав пухлыми губами, скрестив руки на груди, она обошла прилавок, протиснулась между витринами со стиральным порошком и освежителями воздуха и, точно змея, прошипела:

– А ты чего это, мил человек, вопросы задаешь? Чего это ты тут вынюхиваешь…

– Да я так… просто поинтересовался… – выдавил из себя Тихон и, чувствуя надвигающуюся опасность, втянув живот, бросился к двери.

Молниеносно протискиваясь между витринами-колбами, он только один раз ударился локтем о стеклянный угол. Пять секунд, которые понадобились на преодоление препятствий, показались ему вечностью. Душу не покидало ощущение, что в спину ему дышит огромная разъяренная женщина-безе и любое промедление граничит с мгновенной смертью.

– Еле живым ушел, – выдохнул Тихон, как только дверь захлопнулась за его спиной.

Внутренне раздуваясь от гордости, – не каждый готов рисковать собой ради истины, – он направился к воротам.

Похоже, и тут Ирма не обманула – шампунь она покупала, правда, не удалось выяснить, во сколько она посещала магазин. Собственно, это было и не слишком важно – узнать, покидала ли она поселок пешком, не представляется возможным. Шампунь – это мог быть только предлог, чтобы выйти на улицу. Тихон сунул руки в карман дубленки и пошел быстрее. А если он рассуждает неправильно, а если никто и не выносил брошь из дома? Если она до сих пор лежит где-нибудь в укромном местечке и дожидается, когда же все стихнет? А если Виолетта ее ловко унесла вместе со своими вещами?

– Хватит, – приказал себе Тихон, – необходим маленький перерыв…

Голова действительно уже раскалывалась от предположений и от целого вагона разрозненной информации. Сейчас он немножко отвлечется, а потом – опять за дело. Да, именно так он и поступит.

– Эх, жаль, я не знаю, какие цветы она любит больше всего… – вздохнул Тихон, любуясь искрящимся снегом.

Улыбнувшись своим мыслям, он приветливо махнул бдительному Петровичу и вышел за ворота.

* * *

– Значит, ты до сих пор ходишь в женихах, – усмехнулся Костик, поправляя очки. – Твоему терпению можно позавидовать.

Он прошелся вдоль шкафа, проводя пальцем по корешкам книг, и бросил на друга весьма ироничный взгляд.

– Смейся сколько хочешь, – вздохнул Егор, облокачиваясь на спинку кресла. – Мне и самому смешно… – Он улыбнулся и пожал плечами. – Я уже давно махнул рукой на происходящее: мать довольна, отвлеклась от грустных мыслей, и я ни во что не вмешиваюсь. До Нового года осталось несколько дней, потом все встанет на свои места.

– Девчонка тебе нравится?

– Конечно же, нет!

Костик еще раз ухмыльнулся – слишком торопливо и эмоционально его друг ответил на этот вопрос.

– А ее отец – действительно большой специалист по ловле преступников?

– Не знаю, – мотнул головой Егор, – ничего не знаю. Он производит довольно хорошее впечатление и весьма тактично занимается поиском броши. С одной стороны, в доме тишь и благодать, с другой… У меня иногда появляется такое ощущение, будто вокруг происходит нечто странное, почти безумное, и я уже не в силах это понять и проконтролировать.

– Конечно, безумное! – захохотал Костик. – Ты привел в свой дом первую встречную, затем пригласил еще и ее отца, поучаствовал в помолвке и, что самое забавное, – собираешься и дальше идти тем же курсом!

– Я не совсем это имел в виду… Не знаю, как объяснить. – Егор вдруг почувствовал себя неловко.

– Да ладно тебе, – махнул рукой Костик, – не накручивай. Я, если честно, тебе даже завидую – у меня вот никаких перемен: мать звонит три раза в день, приезжает с обысками и изводит нотациями. И ругаться устал, и иначе уже не получается. Может, и мне найти себе какую-нибудь первую встречную, такую, чтоб как твоя Даша…

– Она не моя!

– Не придирайся к словам. Ты же говоришь, что у нее характер, как бенгальский огонь, шипит и искрится, вот такая могла бы разобраться с моей маман. Одолжи девчушку на недельку.

– Да иди ты!

Костик вновь захохотал и добавил:

– Что и требовалось доказать…

Егор в ответ лишь улыбнулся.

– Мне пора, – сказал Костик, снимая со спинки стула пиджак, – хорошо посидели, – он кивнул на початую бутылку коньяка и два пустых бокала. – С Ирмой-то как?