– Уленька, а что за фамилия такая? Разве у тебя есть родственники с такой фамилией?

– Нет, милый. Это не родственница.

После паузы, больше для себя, чем для мужа, грустно добавила:

– Это моя первая учительница.

В то время в деревне о телефоне знали понаслышке. Хотя в кабинете председателя сельсовета повесили на стенке какой-то аппарат. Его никто не видел, потому что председатель закрыл кабинет с телефоном наглухо. Сам перебрался в соседнюю комнату, жалуясь, что «никогда не знаешь, когда эта зараза забренчит, только людей пугает!» Но спустя какое-то время в сельсовет взяли секретаря, и кабинет с телефоном открыли. А пока если надо было что передать на словах, посылали ребятишек.

Одним из таких посыльных был шестилетний Павлушка, он никогда не перевирал поручения, передавал все точно. У сельчан "Павлушка" стало именем нарицательным. Если надо было сообщить о чем-то родственнице, живущей на другом конце улицы, говорили, что надо бы послать Павлушку. Или наоборот: о чем-то узнавали – значит, побывал Павлушка. Родители мальчика смирились и только просили, чтобы не засылали ребенка на другие улицы. Когда поручений никаких не было, мальчик играл на улице с ребятишками. За услуги его иногда угощали яблоком или куском пирога.

Сейчас Павлушка целеустремленно шагал по улице, не откликаясь на призывы мальчишек поиграть. И когда пацаны незлобиво крикнули ему вслед: "Пашка-почтальон" – он только досадливо отмахнулся локтем, припустив в беге. Тетя Настя поручила ему сбегать к бабе Александре и бабе Олесе (они жили рядом). И передать им, чтобы те шли к тете Насте, притом срочно, не дожидаясь вечера!

Павлушка, запыхавшись, остановился перед Александрой и, безбожно шепелявя из-за отсутствия передних зубов, проговорил:

– Тетя Настя просила, чтобы вы шли к ней сейчас же, не ждали вечера. И чтобы взяли с собой Николая и всех, кто есть в хате!

Проговорив это, мальчик развернулся и побежал через дорогу к Олеське. Ей он передал такое же приглашение.

Старая Александра, зайдя в дом, крикнула:

– Катя и ты, Николай! Собирайтесь, сватья Настуня зовет в гости. Прибегал Павлушка. Олеська со своими тоже идет. Да оденьтесь покрасивее, чтобы не были хуже других. Сапоги хромовые, Николай, натри ваксой, чтоб блестели, а я соберу кошелку. Надо взять яиц, сала… Хвала Господу, дожили: есть что взять с собой в гости!

Николай, начищая до блеска сапоги, напомнил:

– Мама, не забудьте самогонки взять!

Александра сноровисто уложила все в новенькую, сплетенную из камыша, кошелку, из уголка которой торчало горлышко бутылки, повязала поверх повседневной юбки цветастый фартук и обратилась к дочери:

– Катя, достань из сундука белый цветастый платок! Ты еще ни разу его не повязывала на голову. Пусть люди видят, что мы тоже кое-что имеем.

Катерина быстро собралась. Белый цветастый платок был ей действительно к лицу, и они все втроем вышли во двор. Олеська со своими двумя дочками, также празднично одетыми, ждала их на улице и сразу же задала вопрос:

– Сватья, а что за бал у Настуни среди недели в среду? Может, день Ангела?

Александра по родственной линии была ближе для Насти, чем Олеська, поэтому авторитетно сказала:

– Чтобы там ни было, но если человек зовет – так и пойдем. Посидим, попоем, повеселимся. Дождались, наконец, такого времени, когда можем себе это позволить!

Процессия торжественно направилась вдоль улицы. Александра и Олеська, не доверяя никому (чтобы не побили яйца), несли кошелки с угощением. Две внучки Александры – Анютка и Еля пристроились сзади, стараясь соразмерить свои шаги со взрослыми. Настя жила недалеко, поэтому в скором времени остановились у ее двора. Там уже стояла небольшая группа таких же разряженных гостей, у которых побывал Павлушка. Все вместе стали гадать, по какому поводу у Насти торжество. Никто ничего не знал. Николай по праву близкого родственника открыл калитку и повел всех гостей во двор.

Из-за дома слышалось истошное блеяние козы. У Насти в хозяйстве кроме кур и поросенка была коза, которая по слухам почему-то не давала молока. Гости остановились перед закрытой дверью в дом, удивленно посматривая друг на друга. В это время из-за угла выбежала раскрасневшаяся Настя, увидев пришедших, воскликнула:

– Ну, наконец-то! Животное уже голос сорвало – так, бедное, голосит! Идите быстрее да будем как-то тащить его из ямы!

Потом, остановившись, окинула всех взглядом и удивленно спросила:

– А чего это вы так вырядились, как на бал? А ты, Николай, еще и сапоги хромовые обул? Как же ты в них в яму к Дуне полезешь?

Николай, единственный, кто на тот момент понял, в чем дело, ответил:

– Одно другому не мешает! Показывайте, тетя, куда упала ваша коза, сейчас вытащим! А женщины пускай стол накрывают, вот и будет вам бал!

Николай пошел за дом, откуда слышался осипший голос козы, за ним последовали еще несколько человек. С оставшимися Настя делилась своим горем.

Сын Андрей во время отпуска приехал на недельку к матери помочь по хозяйству (Настя жила одна). Выкопал яму под силос на зиму. Когда уезжал – спешил и плохо ее закрыл. Коза Дуня упала в яму и уже полдня, как кричала там. Надо же спасать бедное животное!

В это время коза, увидев обступивших яму людей, замолчала. В ее глазах сквозила совершеннейшая тоска.

Николай деловито осматривал место происшествия: яма была глубокая, стенки крутые, вертикальные. Девочки Анюта и Еля опасливо подошли к краю ямы и бросили Дуне листья свеклы. Один листок накололся на рог, но коза не реагировала ни на что, хотя в ее глазах появилось ожидание. Особенно после того, как Николай по лестнице спустился в яму. Старшая Анютка крикнула:

– Дядя Николай! Не загрязните сапоги, а то бабця будут ругаться!

Николай ступил на дно ямы, подошел к козе, отцепил листок от рога, почесал козу между рог, отчего Дуня опять жалобно заблеяла. Потом осмотрелся и понял, что по лестнице животное не поднять. Немножко подумав, позвал сестру Катерину:

– Катя, подай-ка мне сюда горилки с полстакана – здесь надо головой подумать!

Катерина, наклонившись над лестницей, подала ему стакан с выпивкой. Николай выпил, скомандовал убрать лестницу, а в яму опустить и поставить наклонно дверь. Сам он отошел в угол, где стояла коза. Потом потребовал длинную веревку, один конец которой привязал к ошейнику козы, а другой смотал в клубок и выбросил из ямы. Наверху веревку подхватили и после того, как Николай подтолкнул козу на полого лежащую дверь, стали осторожно подтягивать наверх. Дуня не сопротивлялась и вскоре застучала копытцами по дереву. А когда почувствовала под ногами зеленую травку, рванула так, что веревка осталась в руках спасателей, а сама Дуня оказалась в дальнем углу огорода.

Николай выбрался из ямы под громкие аплодисменты, став на сегодня героем дня. Тетя Настя расчувствовалась и, тайком вытирая кончиком платка глаза, радостным голосом провозгласила: