не полюбила бы недостойного. Доверься ему, иди к нему: если вы будете вместе, никто вас не разлучит.

– Я уже пришла, – сказала Кларисса, опустив руки от лица. – Вот я стою перед тобою: распорядись моей жизнью.

– Пришла ко мне? Значит, я тот, кого ты… – не договорил потрясенный Франческо. – Бедная Кларисса! – воскликнул он затем. – Будь я предназначен для обычной земной жизни, я не мог бы желать лучшей жены, чем ты! Но я отрекся от мира, я служу Господу и принадлежу одному ему. Что же нам делать?.. Я не знаю…

Они оба долго молчали.

– Это из-за нее? – спросила Кларисса, смахивая слезинки с глаз.

– Из-за кого? – не понял Франческо.

– Из-за твоей Лии. Ты любил ее? – вздохнула Кларисса.

– Тогда мне казалось, что любил. Но я отрекся от мира не из-за нее, – возможно, это было одной из причин, но не главной, – ответил Франческо.

– Я не вернусь домой, – голос Клариссы зазвенел. – Если ты служишь Богу, то и я буду служить ему. Как Мария Магдалина пошла за Иисусом, так я пойду за тобою.

– Я не Господь, а ты не блудница, – возразил Франческо.

– Она любила Иисуса и пошла за ним; она была с ним даже на Голгофе, когда все ученики отреклись от него, – упрямо продолжала Кларисса. – Она ничего не боялась, потому что по-настоящему любила Иисуса.

– Ты говоришь о Господе как о земном человеке, – с легкой укоризной сказал Франческо.

– Магдалина стала отшельницей, и я стану, – решительно произнесла Кларисса. – Агнесса! Агнесса! – позвала она.

– Вы поговорили? – спросила Агнесса, подойдя к ним.

– Да, – ответила Кларисса. – Мы с Франческо не можем быть вместе, потому что он принадлежит Богу. Ты хотела постричься в монахини? Я постригусь с тобою.

– Подумай хорошенько. Ты не торопишься? – забеспокоился Франческо. – Мое решение было осознанным, я долго шел к нему.

– Ты полагаешь, что если мы принадлежим к женскому полу, то не способны принять серьезное решение? – язвительно спросила Агнесса. – По-твоему, только мужчины могут полностью отдать себя Богу?

– Нет, я так не думаю, – виновато ответил Франческо. – Я лишь хотел…

– Скажи, лучше, в какой монастырь нам пойти? – перебила его Агнесса. – Ты, наверное, знаешь все монастыри в округе.

Франческо в задумчивости потер лоб.

– Идите в Бастию, в монастырь святого Павла, – сказал он. – Бенедиктинские монахини содержат больницу, им не хватает сестер милосердия для ухода за страждущими. Кроме того, бенедиктинские монастыри поддерживают начинания Клюнийского аббатства: они заботятся о духовном совершенстве ушедших от мира и отвергают вмешательство светской власти в монастырские дела. Если вы примите постриг в монастыре святого Павла, никто не сможет заставить вас вернуться домой.

– Ты плохо знаешь нашу матушку, – сухо рассмеялась Агнесса.

– Да? – Франческо посмотрел на нее. – Хорошо, я придумаю что-нибудь, обещаю.

– Пошли, сестра, – Агнесса тронула Клариссу за локоть. – Надо торопиться, пока нас не нашли. Мы бывали в Бастии, мы найдем дорогу.

– Прощай, Франческо, – сказала Кларисса и не смогла сдержать слезы.

– Но мы еще увидимся, – ласково возразил он.

– Как брат и сестра, – ответила она, отвернувшись от него, взяла под руку Агнессу и зашагала с ней по дороге.

* * *

– Отец Фредерико, – обращаясь к священнику, говорил Франческо, – но вы же понимаете, что это недопустимо. Две лучшие ассизские девушки, Кларисса и Агнесса решили посвятить себя Богу, и что же? Когда мадонна Ортолана, их матушка, узнала, что они удалились в монастырь, она настолько разгневалась, что снарядила специальный отряд, который должен был вернуть ее дочерей домой. Мадонна Ортолана не может понять, что в жизни девушки возможен другой идеал, кроме плетения кружев, ухаживания за цветами, любви и семьи, – с улыбкой пояснил Франческо. – Отряд, снаряженный мадонной Ортоланой и возглавляемый ее братом Мональдо, ворвался в монастырь святого Павла, – продолжал он. – Они даже не побоялись взломать дверь монастырской часовни, где спряталась от них Кларисса. Девушку спасло то, что она успела принять постриг: когда ее схватили, покрывало спало с ее головы, обнажив следы пострига. Преследователи были вынуждены отступить, не решившись увести монахиню.

Однако Агнесса только готовилась к священному обряду, поэтому Мональдо схватил ее, связал и выволок из обители; он тащил девушку, словно мешок, у себя на спине. О том, что случилось дальше, мне рассказала сама Агнесса: когда Мональдо потащил ее, она так вцепилась ему в шею, что он взвыл и бросил девушку наземь. Охваченный диким гневом он замахнулся, чтобы ударить Агнессу, но его рука одеревенела. Тут похитители в ужасе бежали, оставив девушку лежать на земле.

Бедная Агнесса сильно ушиблась и не могла подняться; прибежавшая Кларисса подняла ее со словами: «Вот как начинается наше служение Богу! Я знала, что нам не простят уход из дома». «Сестра, я молилась за нас, – отвечала Агнесса, – и Бог исполнил мою молитву, – мы свободны. Пойдем: Господь ждет тебя и меня».

– Как трогательно, – сказал отец Фредерико, вытирая глаза рукавом рясы. – Воистину, неисповедимы пути Господние.

– Воистину, – согласился Франческо. – Но что бедным девушкам делать дальше? Я пока отвел их в монастырь святого Ангела – это здесь, неподалеку.

– Я знаю, что ты мне объясняешь, – обиделся отец Фредерико.

– Однако кто поручится, что Мональдо не разыщет их там и вновь не попытается похитить? Во второй раз чудо может не произойти, – сказал Франческо.

– Кто измерит чудеса Божии? – перебирая четки, благочестиво произнес отец Фредерико. – А ты что предлагаешь? – спросил он.

– Как мне передали, Мональдо кричит на всех углах, что это я одурачил несчастных девушек. Он ругает меня последними словами и грозит всяческими карами, – сообщил Франческо.

– О, будь с ним осторожнее! – сказал отец Фредерико. – Он убивает быка одним ударом кулака. А буйный какой, этот Мональдо: как что не по нем, сразу лезет драться!

– За себя я не волнуюсь: Господь мой защитник и охранитель, – махнул рукой Франческо. – Но судьба девушек меня сильно беспокоит, поэтому я придумал вот что. Мы с братьями вскоре надеемся закончить работу в церкви святого Дамиана; если эту церковь потом обнести оградой, то получится неплохое место для обители. А что если отдать ее Клариссе и Агнессе? Я не сомневаюсь, что к ним захотят присоединиться и другие женщины, желающие посвятить себя Господу. Если Кларисса станет настоятельницей монастыря, никто не посмеет подступиться к ней или к ее сестре.

– Отдать? Это не так просто… – задумался отец Фредерико. – Надо прежде с епископом обговорить, да и он вряд ли разрешит без благословения святейшего папы… Знаешь, что, сын мой, тебе надо побывать в Риме. А что, замечательная мысль, – оживился отец Фредерико, – тебя обязательно надо предстать перед Папой. Ты со своими друзьями