и оттуда улыбается лицо в очках мамы или папы девочки. Абигаэль только восемь месяцев.

Мы сидим в комнате на полу. Я смотрю, как развевается сиреневая штора, как парус, крыши, залитые светом, рыжие трубы, небо. Иногда я кладу её на живот, убаюкивая, и мы спим вместе два часа подряд на смятом коричневом диване: я, упираясь ногами в пол, усыпанный игрушками и солнечными лучами, и Аби, упираясь носом мне в грудь.» 132

НЕ ПРО ЗАЕК

 

Версальская няня

«Няня... Какая, блин, из меня няня! А выбор?

Помните того ангелочка с Монмартра? Абигаэль...»

* * *

«Сижу в белой комнате с врезанной в стену полукруглой аркой. Уютно. Вечереет. Сквозь раму окна виден внутренний двор с грязно-белыми стенами-лицами, с которых смотрят на меня серые глаза окон, те, что коридорные, ну, или из ванных комнат. Кое-где свешиваются с решёток ящики с поздними цветами...

Так вот: эта милашка Абигаэль подросла и превратилась в монстра! Все дети, что ли, такие от двух до трёх?

Сейчас Абигаэль спит. Вот и пишу. Теперь здесь появился удобный диван. Родители ещё не пришли...

Абигаэль стала очень большая и тяжёлая. Иногда хочется отшлёпать девчонку по заднице. А какая была душка во младенчестве! Теперь она орёт. Хоть и не “говорит” ни на одном языке. И не слушает. Только жесты.

Я завидую мамашам и нянечкам на детской площадке. Как их французские малютки слушают и готовы к диалогу и дележу мест на каруселях, совочков и прочей детской дребедени. С Абигаэль договориться невозможно. А на каком языке прикажете? У неё в голове такая каша! Папаша с ней говорит на американском английском. Я от этого “ханибани” блевать готова. Мамаша — на польском. Ну, тут я хоть как-то... Но ведь девчонка мне не отвечает!

Режима дня — никакого, дозволяется — всё. Гигиена — отсутствует. Да здравствует американский хиппизм!

133

Галина Хериссон

 

Укладывать ребёнка не надо: ночь-полночь — пофигу.

Французский они дружно презирают. И это живя в самом центре Версаля! На вежливые записки соседа снизу (“Chers voisins, chеrs Madame et Monsieur39, укладывайте вашу дочь пораньше спать, а то она бегает, паркет резонирует, и мой ребёнок не может уснуть...”) ухмыляются и говорят, какие французы, однако, зашоренные...

Зато на ночь глядя, когда я уже в своём закутке с аркой и книжкой, а оба родителя дома (уж не знаю, что делает маман, а папаша сидит за компом), засунув дитятю, обожаемую дочь, в ванную и позволив ей играть с водой одной (!), совершенно не наблюдая, видимо, за ней... Развивает в ней “самостоятельность” и “незашоренность”.

В прошлый раз он кричал:

— Абигаэль накакала в ванну, и всё это плавает... Какая гадость!

А теперь, когда я, лёжа на матрасе, чувствую, что меня подмывает, матрас наполовину мокрый, и из-под двери весело бегут струи, и слышится непонятный шорох, я вскакиваю и...

— Абигаэль играла в ванной, пока я сидел за компом, ванна переполнилась и теперь у нас потоп (то-то сосед снизу будет рад)!

И вытирает моим полотенцем полы...

Magnifique.40

Я терплю.

Притом что папаша мне выразил на днях:

39  «Дорогие соседи, дорогие мадам и месьё…»

40  Прекрасно

134

НЕ ПРО ЗАЕК

 

— Последнее время ты не очень-то present with her41.

К чёрту все мои русские колыбельные и игры в мяч!

Терпение лопнуло, когда мне нужно было забирать девчонку от другой няни. Родители нашли профессионалку подешевле, а я всё равно собиралась ретироваться... Оставалось отработать дня три, переходный период.

Я отвела Абигаэль по адресу (Версальский дворец, между прочим, там и квартиры имеются для функционеров) и должна была забрать её через несколько часов.

Профессиональная няня всучила мне ребёнка, кое-как одетого, расстроенного отобранной игрушкой (у неё же там конвейер, свои и чужие дети на очереди), и мне не оставалось ничего, как тащить её, орущую благим матом, по огромным каменным лестницам Версальского дворца!

Добрались до низу, вышли. Вокруг туристов — хоть отбавляй! В коляску эта сука не хочет, упирается. Пристегнёшь — орёт, не пристегнёшь — убегает, и фиг поймаешь! На руки уже брать тяжело. Возьмёшь за ручку, чтоб вести — выкручивает собственное запястье. Сделаешь вид, что уходишь — отворачивается в другую сторону и сидит, не ведётся на наивные мои дилетантские хитрости. А идти далековато, и уже пора кормить, и родители придут...

Форсирую. А дитё орёт так, будто его похищают. Все глазеют. У меня документов — нихрена. Мерещится контроль, штраф и высылка. И Абигаэль хочется по мордасам! Заткнуть её розовую беззубую глотку...

 

41  Не очень внимательна с ней

135

Галина Хериссон

 

Так и вижу, как вы возмущаетесь от таких шокирующих признаний!

C’est la vie42.

Когда, наконец, я довожу мою пленницу до