– Можно попробовать, – воскликнула Люба итут же добавила: – Но я не собираюсь становиться соучастницей противозаконныхдействий!

Трофимов закатил глаза.

– Ты слишком трусливая! Знаешь ведь, что я былженат?

– Ну? – кивнула Люба. – Слышалавроде.

– Райка Шумакова, супруга моя бывшая,собралась на работу, ее пригласили в Голландию, скумекала?

– Не доходит пока.

– У Райки есть сын, Вадик, – объяснялТрофимов, – ясное дело, без согласия отца малыша ни в какую Голландию неувезти. Жутко тягомотная процедура, кучу всяких бумажек от этого Егора надо.

– Кого? – Люба потеряла нить повествования.

– Егор Дружинин, второй, тоже бывший, мужРайки, – терпеливо объяснял Юрий, – она сначала со мной расписалась,а затем с Егором и родила от него. Характер у Шумаковой стервозный, если уж онасо мной ужиться не сумела, то ни с кем не сможет. С Егором она тоже рассталась.Дружинину Райка много неприятностей доставила, теперь и попросить ни о чем несмеет. Услышит тот про Голландию – из вредности согласия на выезд ребенка недаст. Ясно?

– Не слишком оригинальная ситуация, –пожала плечами Люба, – только я тут при чем?

– Если у бабы будет на руках свидетельство осмерти отца ребенка, то и делу конец, – ухмыльнулся Трофимов.

– Ваще! Да этот Егор узнает и меня под судпотянет, – замахала руками Люба.

– Ерунда, – заявил уверенно Юрий, –откуда бы ему узнать об этом? С Райкой он не созванивается, алиментов неплатит.

В общем, Трофимов сумел уговорить Любу, а таисхитрилась и оформила свидетельство о смерти.

– Мне очень деньги нужны, – нервничаласейчас девушка, – я в принципе ничего плохого не совершила, помогла этойРае Шумаковой.

Я не стал слушать жалкие оправдания Любы,перебил ее вопросом:

– Бывшую жену Юрия Трофимова зовут РаисаШумакова?

– Так он сказал, – закивала Люба.

– Ладно, – подвел я итог, – никому онашей встрече не рассказывайте, никто к вам не приходил и ни о чем неспрашивал.

– Ясно, – хмуро ответила Люба.

Я вышел на улицу и побрел к машине.Неестественно теплая погода совершенно меня не радовала, в голове бродилимрачные мысли.

Раису Шумакову я знаю, более того, эта милаятемноволосая женщина, ближайшая подруга Лены, очень мне нравится. Раяпроизводит впечатление умной особы, может, из-за своей привычки молчать?Последний раз я видел Шумакову на похоронах Дружинина, она поддерживалапомертвевшую от горя Лену.

Интересный, однако, поворот получается!Оказывается, Раиса бывшая жена Юрия? Почему она никогда не упоминала при мне оТрофимове и тем более о Егоре?

Я сел за руль и взял телефон. А с какой статиРая должна распространяться о своем прошлом? Во-первых, Шумакова, как я ужеотметил, немногословна, а во-вторых, многие, даже болтливые, дамы предпочитаютне упоминать имен бывших супругов всуе. Значит, Рая Шумакова! Ну что ж, не зряя взял у Ольгушки ее телефон, сейчас попробую соединиться с молчуньей.

– Алле, – пропищал детский голос.

– Позови, пожалуйста, Раису Шумакову.

– Мама не разрешает к тете приставать, –звонко ответил ребенок.

– Тогда попроси к телефону маму.

– Она на работе.

– Как тебя зовут?

– Сережа.

– В детский сад ходишь?

– Я уже давно школьник, – возмутилсямальчик, – скоро во второй класс перейду.

– Если ты такой большой, то сумеешь позватьРаису.

Из трубки послышалось чавканье.

– Мама не велит ее тревожить, – наконецответил Сережа, – у тети Раи тяжелая работа, ей отдыхать надо.

– Она сейчас дома?

– Угу, спит.

– Не знаешь, когда Раиса на службу уйдет?

– Она только пришла, – ответилСережа, – подарила мне киндер и улеглась.

– Спасибо, дружочек.

– Ту-ту-ту, – донеслось из трубки.

Я набрал номер Ольгушки.

– Алло, – грустно ответила мать Егора.

– Это Ваня.

– Да, дорогой, – мгновенно повеселеластарушка.

– Вы знаете адрес Раи Шумаковой?

– Сейчас в книжке погляжу, – пообещалаона.

Вот еще одна черта, которая отличает Николеттуот вдовы Сергея Дружинина. Маменька, вместо того чтобы помочь человеку, сразуначнет задавать идиотские вопросы. Зачем тебе Шумакова? Что случилось? Тысобрался в гости?

– Записывай, голубчик, – сказалаОльгушка.

Узнав адрес, я сначала обрадовался: Раисаживет недалеко от Доброслободской улицы. Но потом до меня дошло, что нужноразворачиваться на Садовом кольце, и я мигом приуныл. Гонки в пробках – любимыйспорт москвичей. Хотя, может, мне повезет и одна из самых загруженныхмагистралей столицы окажется свободной?

Но увы, сегодня, как и обычно, толпаразнокалиберных автомобилей с черепашьей скоростью ползла по дороге. Я тащилсяза здоровенным грузовиком.

Впереди вспыхнул красный свет, я нажал напедаль тормоза и замер, около меня рывком остановилась древняя иномарка, годпроизводства машины определить невозможно, понятно лишь одно: она живет насвете лет двадцать, не меньше. За рулем восседала женщина постбальзаковскоговозраста, справа от нее удобно устроилась лохматая бело-рыжая собака с длиннойинтеллигентной мордой. Ярко-розовый язык свешивался из пасти, колли явно быложарко.

От резкого торможения у престарелой иномаркиотлетело держащееся «на честном слове» зеркало. Оно упало впереди машины.Женщина, запричитав, выскочила из машины и пошла… назад. Колли же, выбежаввслед за хозяйкой, рванула в обратную сторону, псина мгновенно обнаружилапотерю и принялась звонко лаять. Водители повысовывались из окон и с интересомнаблюдали за событиями.

– Замолчи, – велела хозяйка, – язеркало ищу.

– Гав, гав, гав! – заливалась колли.

– Иди на место!

Собака продолжала звать хозяйку.

Женщина отмахнулась от псины и продолжалаосмотр дороги, колли тем временем не замолкал.

– Видал, – подмигнул мне круглолицыймужик из стоявшей рядом красной «девятки», – обезьяна с гранатой! Собака ита умнее.

Я открыл дверь и крикнул: