— О боги, прости, пожалуйста! — Грета бросила нож на стол, снова уставилась на меня, её лицо было полным беспокойства. — Зачем же налысо, Элла? Это ведь некрасиво, ты будешь как наш жрец…

Растерянность в её голосе и поведении заставило меня прыснуть от смеха.

Всё-таки она невероятно наивная.

Глава 10

Рагнард

Стоя на вершине холма рядом с моим домом, я оглядываю заснеженные просторы. В тени хвойных деревьев, чьи корни глубоко впиваются в промёрзшую землю, во мне, наконец, пробуждается редкое чувство покоя, которого я так долго ждал. Я вдыхаю свежий, холодный воздух зимнего утра, наслаждаясь тишиной, которую нарушают лишь звуки моего собственного дыхания и глухие удары топора о дрова.

Несколько дней назад я начал поиски человека, которого упомянул Отригг. Но, несмотря на все мои усилия и тщательно проведённые допросы, следов этого человека так и не удалось обнаружить. Это вызывает во мне недоумение и беспокойство. Как такое возможно? Чтобы попасть в город, он должен был пройти через главные ворота, где на страже постоянно дежурят мои воины.

Сильный удар топора раскалывает очередное полено, разлетаясь щепками по сторонам. Этот человек — наш враг, если он действительно прячется в городе. Возможно, он рассчитывает на то, что Элла потеряла память и не вспомнит о нём, поэтому пока не действует. Но если воспоминания вернутся и она всё расскажет, я лично отрублю ему голову за содеянное.

Теперь дело не только в ней. Если он так тщательно скрывается, значит, он может представлять угрозу для всех. Я не могу допустить, чтобы годы моих стараний, годы правления и защиты этого народа оказались напрасными. Никто не причинит вреда моим людям, пока я жив.

Мои размышления прерывает появление Ингвара. Он старается двигаться незаметно, но я всё равно слышу его шаги по хрустящему снегу. Зимой охотникам непросто.

— Тебя было слышно ещё когда ты только поднимался сюда.

Ингвар поравнялся со мной, на его лице, как всегда, играла широкая улыбка.

— Ну вот, снова не удалось, — в его голосе звучала лёгкая насмешка. — Ты снова здесь. Неужели даже всемогущему ярлу нужно время побыть одному?

Я усмехаюсь и делаю взмах топором.

— Есть новости?

— Нет, — отвечает он, устремив взгляд вдаль, словно пытаясь найти ответы на невидимые вопросы. — Мы с Бьорном обошли весь рынок и лавки, поговорили со всеми, кто мог видеть кого-то постороннего, но никто ничего не знает.

— Так и думал, — я убираю волосы назад, собирая разлетевшиеся дрова. — Значит, он местный.

— Ты уверен? Это ведь предательство. Зачем кому-то идти на такое? — Ингвар морщится, проводя рукой по своим густым волосам. — Никак не укладывается в голове.

— Тебя что-то удивляет? — хмыкаю я, направляясь к дому и оставляя за собой чёткие следы на снегу. — В нашем городе не так много людей, чтобы кто-то мог остаться незамеченным. Тем более если это чужак.

Ингвар следует за мной, его весёлость быстро сменяется серьёзностью.

— Ты прав, — наконец произносит он. — Мы найдём этого ублюдка и разберёмся с ним, как подобает. Я всегда буду на твоей стороне.

Он придерживает дверь, и я вхожу в дом. Киваю, ощущая глубокую благодарность за его поддержку. Наша дружба уходит корнями в далёкое прошлое, в те времена, когда мы были ещё детьми. Мы прошли через многое: войны, потери, радости и горести. Ингвар — тот, кому я доверяю безоговорочно. Даже свою жизнь.

— Даже несмотря на моё решение касательно Иды? — спрашиваю я, продолжая идти в сторону кухни.

Лицо друга мгновенно меняется. Он напрягается, его челюсть сжимается так сильно, что виден каждый мускул.

— Она пыталась убить синичку, — его голос звучит жёстко. — Такое предательство не прощают.

— Рад, что ты это понимаешь, — я смотрю ему прямо в глаза, видя в его взгляде отражение собственных убеждений. — Но я решил не убивать её, а просто изгнать. Уйдёт она с семьёй или нет — это их решение.

Ингвар молчит, но его одобрение видно. Он кивает, выражая согласие.

Принятое решение лежит тяжёлым грузом на моих плечах. Ида, с которой мы выросли вместе, была не просто другом — она была частью нашей семьи. Но с годами я дал ей слишком много воли, и это привело к тому, что она пересекла черту. Её дерзость стала слишком явной, а отправка Эллы на верную смерть — предательство, которое я не могу простить. Она даже не подумала о последствиях для нашего народа.

Осознание того, что Элла теперь наша, пришло ко мне совсем недавно. Отпускать её я точно не намерен. Пусть живёт здесь, ей всё равно больше некуда идти.

— Ты ей уже сказал? — глухо спрашивает Ингвар, когда я ставлю дрова под стол, получая благодарный кивок от кухарки.

— Нет, сейчас пойду в купальню, а потом к ней. Ты со мной?

— Нет, — отрезает он.

— А попрощаться?

— Не после такого.

Я понимающе киваю и направляюсь к лестнице.

— Тогда увидимся позже, я присоединюсь к охоте.

— А где синичка? Что-то она долго не выходит, неужели ночью не спала? — в его голосе звучит едва скрытый намёк.

Всю ночь я боролся с бессонницей. Элла постоянно ворочалась и стонала во сне. Не знаю, был ли это сон или очередное видение, но она не просыпалась. Я обнимал её, утешал, но этот контакт только усиливал мою тревогу. Желание быть рядом с ней, защитить её, росло с каждым днём. В итоге я не выдержал, встал раньше и пошёл колоть дрова, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей.

Подобные ночи стали для меня испытанием. Хоть мне и хотелось отпустить эту ситуацию, я знал, что с Эллой так поступить не смогу.

— Убирайся, — беззлобно бросаю я в ответ, и Ингвар лишь рассмеялся.

Поднимаясь по лестнице и идя по коридору, я останавливаю взгляд на двери в спальню. Внезапно во мне возникает желание проверить, как там Элла. Я медленно открываю дверь и заглядываю внутрь. Она лежит на кровати, укрытая одеялом, и её лицо спокойно. Это хорошо — значит, кошмары больше её не тревожат.

Я вошёл в комнату, подошёл к кровати и присел на корточки, внимательно рассматривая её лицо. Дева во сне морщилась и что-то бормотала, и мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Я поправил на ней одеяло и уже собирался встать, но взгляд задержался на её раненых руках. Они почти зажили, но воспоминания о том, как она их получила, заставили мой внутренний вулкан вновь взорваться.

Стиснув челюсть так, что зубы скрипнули, я поднялся и направился прочь из дома.