Я повернулась к Кремневу и спросила:

– Кто это?

Сглотнув слюну. Николай заговорил:

– Я не знаю! Правда, не знаю. Я в первый раз его вижу! Вернее…

– Вернее, во второй, – подсказала я. – В первый вы его увидели, когда сюда приехали. Почему? Вас позвал Минаев?

Кремнев помотал головой.

– Минаев скрывался здесь? – уточнила я.

Кремнев молчал, хотя я уже и так знала ответ на этот вопрос. Повернувшись, я обратила внимание на лежавшие на кухонном столе корочки красного цвета. С огромной осторожностью я подцепила их двумя ногтями и раскрыла. Это оказался паспорт гражданина Российской Федерации, выданный на имя Игоря Александровича Минаева…

Я красноречиво показала открытую страницу Кремневу и повторила:

– Так что насчет Минаева?

– Да, – сдался Николай. – Игорь жил здесь… Об этом адресе никто не знает – я ведь живу в другом месте, там, куда вы приезжали. А здесь я просто зарегистрирован и являюсь собственником. Мы с женой хотели сделать здесь ремонт и сдавать квартиру, но это лучше делать летом. А пока что она стояла просто так, а тут меня Игорь попросил, и… И я не смог ему отказать. Я видел, что у него серьезные проблемы.

«Вот почему люди, напавшие на Строгачева, и не приехали домой к Кремневу! – подумала я. – Строгачев не знает адреса Кремнева, он назвал лишь его имя. И бандиты пробили его адрес – именно этот! И видимо, приехали сюда…»

– Когда вы видели его в последний раз? – обратилась я к Кремневу, имея в виду Минаева.

– Несколько дней тому назад. Он был жив и здоров.

Я внимательно посмотрела на него. Непохоже было, что Николай врал. Сейчас как раз он говорил правду. Я проследовала в прихожую и заперла входную дверь. После этого прошла в комнату, позвав за собой Кремнева. Сев на диван, я кивком велела ему сделать то же самое.

– Рассказывайте! – потребовала я, когда Кремнев осторожно примостился на краешке дивана.

Николай закатил глаза к потолку, словно готовясь к чему-то неизбежному, потом выдохнул и заговорил… Он рассказал о том, как Игорь Минаев неожиданно приехал к нему поздно вечером – без предупреждения, хотя обычно он предварительно звонил. Вызвал Николая вниз и сказал, что попал в передрягу и ему необходимо где-нибудь переждать. Намекал насчет пустующей квартиры Кремнева.

Николай задумался. Он был человеком осторожным, но в то же время относился к Минаеву с большим уважением, ценил его как друга и не мог отказать ему. Подумав несколько минут, Николай согласился и отвез Минаева по нужному адресу, пообещав, что никому не проговорится об этом, даже своей супруге. После этого он пару раз заезжал туда, привозил продукты и спрашивал, как дела у Минаева. Дел у того, собственно, никаких не было, а объяснить другу причины своего поведения он отказался.

Так все и шло несколько дней подряд, пока Минаев вдруг не перестал отвечать на звонки Николая. Тот терпеливо ждал, но потом встревожился и решил поехать в эту квартиру – убедиться, что с Минаевым все в порядке. Однако все оказалось совсем не в порядке…

Кремнев говорил минут пятнадцать. Я слушала его не перебивая. Было очевидно, что столь долгий монолог, без наводящих вопросов, дается Николаю тяжко. В то же время он явно почувствовал облегчение, словно сбрасывал со своих плеч долгое время обременявшую их ношу. Наконец Кремнев выдохся и просто сказал:

– Вот и все.

Я все думала…

Кремнев, видя, что я молчу, видимо, решил, что я не верю его рассказу, потому что поспешил добавить:

– Я вам могу показать свои звонки Минаеву. Данные у меня в телефоне остались!

– Ну и что это доказывает? – возразила я. – Только то, что вы ему просто звонили!

Кремнев, поняв, что я права, сник. Потом он вскинул голову и спросил:

– Так вы думаете, что это я типа этого убил?

– Нет, успокойтесь! – махнула я рукой. – Такого просто не может быть.

– Конечно! Я вообще не способен на убийство! – подхватил Кремнев, но я перебила его:

– Я не об этом. Он мертв уже давно. Думаю, не меньше суток он тут лежит. Следовательно, смерть его случилась вчера. Вы, конечно, могли это сделать вчера, но тогда вам совершенно незачем было возвращаться сюда и выходить из квартиры в невменяемом состоянии. Думаю, вы рассказали мне правду.

Кремнев опять заерзал.

– И что? – решился наконец спросить он. – Что вы собираетесь делать?

– Прежде всего – позвонить в полицию, – твердо сказала я.

– Не надо! – испугался Николай. – Это же моя квартира!

– Вот именно! – с самым серьезным видом глядя на него, ответила я. – Подумайте сами! Труп все равно найдут, рано или поздно. И скорее рано, чем поздно. Он начнет разлагаться, и ваши соседи сами вызовут полицию. Тут же установят хозяина квартиры – и возьмут вас под белы рученьки. Вы же не полагаете всерьез, что вас никто не найдет по вашему фактическому адресу? Ну так вот. В этом случае вам уже будет гораздо труднее доказать свою непричастность к его смерти. Потому что тогда уже будет невозможно определить время смерти – не то что с точностью до часа, а даже до дня или недели! Минаева никто здесь не видел, сами говорите.

– А его паспорт? – спросил Кремнев.

– Ну, паспорт – это еще не сам Минаев, он мог взяться у вас откуда угодно, – возразила я и даже на всякий случай пригрозила: – Смотрите еще, как бы полиция не решила, что вы убили и Минаева тоже!

– Бред какой! – воскликнул Кремнев.

– Так что убийство этого неизвестного повесят на вас, можете не сомневаться, – заверила я его. – Полиции не нужны висяки, а вы самая подходящая кандидатура на роль козла отпущения. Думаете, кто-то станет досконально выяснять, что здесь произошло на самом деле?

Кремнев во все глаза смотрел на меня, силясь уяснить услышанное.

– Но мотив, мотив! – завопил он. – У меня же не было мотива его убивать!

– Об этом не беспокойтесь, – усмехнулась я. – Как говорится, был бы человек хороший, а мотив вам подберут. Знаете, что скорее всего вам предложат? Чистосердечно сознаться. И даже смягчающий вариант придумают, примерно следующий: этот человек тайком пробрался в вашу квартиру. Вы его здесь обнаружили, приняли за вора – и убили. Следователь примется вас убеждать, что в этом случае ваши действия расцениваются как самооборона, что явится существенным смягчающим обстоятельствам. И даже пообещает вам условный срок. И отпустить – под подписку – до суда. А так как вы к этому моменту, после предварительного заключения, будете измотаны допросами, протоколами и общей тюремной атмосферой, то с радостью согласитесь и все подпишете, лишь бы поскорее оттуда убраться. Правда, под подписку вас вряд ли отпустят: скорее всего, «неожиданно» выяснится, что в деле вскрылись новые обстоятельства, в связи с чем вы представляете опасность для общества, так что находиться до суда будете все же под стражей. А на суде… – я сделала паузу и со вздохом заключила: – На суде еще неизвестно, как все повернется! Все зависит от того, какое настроение будет у местной власти. Если ваш арест и срок будут кому-то выгодны – вас посадят, не сомневайтесь! Ну а если такой нужды не возникнет – может, вы и отделаетесь условным. А теперь представьте все моральные мучения, связанные с этим, плюс последствия. Вы же не ребенок и понимаете, с какими трудностями придется в дальнейшем столкнуться человеку, имеющему судимость!