– В квартире Кремнева убит человек, – без обиняков начала я, едва мы остались одни.

На лице музыканта отразилась целая гамма чувств – от изумления до вопроса, но выражения испуга на нем пока что не возникло.

– Неизвестно, кто он такой и кто его убил, но я практически уверена, что это сделал Игорь Минаев, – продолжала я. – А самое главное – сделал он это, скорее всего, с помощью вашего пистолета.

Рубальский побледнел. Левая щека его пару раз нервно дернулась, и он невольно прижал ее пальцем. Андрей продолжал смотреть на меня, не будучи в силах выговорить ничего вразумительного. Я заговорила сама и рассказала ему о том, что услышала от Кремнева, дополнив информацию собственными выводами.

– …Таким образом, – подвела я итог, – Минаев, скрывавшийся у Кремнева, нарвался там на кого-то из тех, кто его разыскивал, и этот кто-то получил от него пулю в висок.

Рубальский сглотнул.

– А… пистолет? – хриплым голосом спросил он.

– Пистолет пока не нашли. И вас в связи с этим никто не разыскивает, – как могла, успокоила его я.

– Пока? – переспросил Рубальский. – А… а потом?

Я вздохнула.

– Ну, давайте рассуждать. Рассмотрим вариант, что оружие все же нашли. На нем не написано, что оно – ваше. А также ничто не указывает и на вашего дела – он ведь тоже завладел им… скажем так, неофициальным путем. То есть всплывет имя последнего законного хозяина, которое неизвестно ни вам, ни, полагаю, вашему деду. И если даже личность этого последнего владельца установят, он вряд ли сможет вывести на вас. Так что, скорее всего, в этом случае вам ничего не грозит.

Рубальский раскрыл было рот, но я, подняв палец, продолжила:

– То есть вывести на вас может только один человек – Игорь Минаев! Только он может заявить, что получил оружие от вас! И дальше у вас два варианта: либо признать этот факт, либо начисто его отрицать, списав все это на минаевские небылицы с целью выгородить себя. Если хотите моего совета – лучше откажитесь от этого варианта, поскольку проверять его будут с особой тщательностью и вы в итоге огребете гораздо больше неприятностей. Так что лучше честно признать, что вы отдали пистолет Минаеву.

– Да я и не собирался этого отрицать… – испуганно принялся уверять меня Рубальский.

– Но и в этом случае вам мало что грозит, – продолжала я свою юридическую консультацию. – Незаконное хранение оружия – вот вся ваша вина. Конечно, ее можно развить и довести до уголовного дела, но по своему опыту могу сказать, что в вашем случае до этого вряд ли дойдет. У вас его, скорее всего, просто конфискуют, погрозят вам пальцем, ну и… – я усмехнулась. – Поняв, что деньги у вас имеются, захотят их получить под видом штрафа.

– Ой, да на здоровье! – замахал руками Рубальский. – Я им сам отдам этот пистолет, ну его к черту! Одни неприятности от него! Я и не хотел его брать, просто деда боялся обидеть. А деньги… Да, конечно, я им заплачу, только чтобы они отвязались! Сколько? – и он полез в карман.

– Погодите, погодите, – остановила я его. – До этого еще не дошло. Во-первых, надо найти Минаева. Во-вторых, пистолет. А пока что нет ни того, ни другого. Я с вами встретилась только для того, чтобы предупредить о развитии событий и еще – спросить: не пытался ли, часом, Минаев с вами связаться? Может быть, как-то… опосредованно?

– Нет, – категорически ответил Рубальский. – Вообще никаких намеков на это.

– Понятно, – констатировала я, поднимаясь, – так и думала. Ладно, до встречи. Удачного вечера!

– Вы издеваетесь? – горько усмехнулся Рубальский. – У меня через два часа концерт, а я даже не в состоянии его вести! Впору все отменять…

– Не глупите. Наоборот, отдайтесь творчеству полностью. От всякого рода неприятностей лучше всего отвлекает работа.

С этими словами я двинулась к двери, оставив Рубальского, с унылым видом сидевшего на стуле.

Дальнейшим пунктом моего плана была конспиративная квартира, где скрывалась Валерия. Я открыла дверь своим ключом, предварительно позвонив девушке и предупредив ее, что я скоро буду. Валерия выбежала мне навстречу, в глазах ее застыл огромный знак вопроса.

– Садитесь, – устало махнула я ей. – Все по порядку…

После того как мы обе устроились в креслах, последовал мой по возможности максимально сжатый рассказ, включающий в себя повествование о поездке в Екатеринбург, встрече с Кремневым в его квартире и историю о найденном там трупе. Валерия слушала меня, не перебивая, только в глазах ее читалось огромное возбуждение.

– Так, значит, он жив?! – взволнованно вскричала она, едва я замолчала.

– Если вы имеете в виду Игоря, то, скорее всего, да, – сказала я. – Но как вы понимаете, где бы он ни был, положению его не позавидуешь…

– Ах, но где же он, где?! – не слушая меня, заговорила Валерия, вскочив с кресла и в волнении забегав по комнате.

Я молча следила за ней, усмехаясь про себя. Все понятно: она рада до смерти сообщению о том, что ее Игорек жив и не сбежал с другой женщиной. То, что при этом он оказался убийцей, ее не слишком-то тревожило. Теперь она ждет момента, когда сможет встретиться с ним, поведать, что любит его и будет ждать столько, сколько потребуется, возить в тюрьму передачи и хранить ему верность…

Я невольно задумалась – а какой срок реально грозит Минаеву? Убийство, скорее всего, непредумышленное. Хотя это еще нужно доказать – ведь он заранее позаимствовал пистолет у Рубальского! Значит, могут припаять и умышленное. И тут уже все зависит от его адвоката – какую линию защиты он изберет. Если он будет стоять на том, что имел место факт самообороны, и найдет убедительные доказательства, Минаев особо и не пострадает. Может даже условным отделаться. Но предугадать это наперед невозможно.

– Лера, у тебя есть знакомые юристы? – осторожно решила я зайти с этой стороны.

– Нет, – тут же ответила та. – Разве что ты…

«Я – не адвокат. И в этой ситуации вряд ли вам обоим сгожусь», – подумала я, но вслух ничего этого произносить не стала.

– Таня, но где же Игорь?! Где его искать?! – Валерию заботило только одно.

– Не знаю, – честно призналась я. – Я очень надеялась на поездку в Екатеринбург, но она ничего мне не дала.

– Но у тебя есть какие-то мысли – что делать дальше? – не отставала Валерия.

Я вновь усмехнулась про себя. Мысли… Конечно, мысли были – они практически всегда у меня есть! Вот только пока что они не приводили меня ни к чему конкретному. Это был только анализ положения, без выводов.

Я попыталась мысленно реконструировать события на основе известных мне фактов. Итак, Минаев покинул Екатеринбург около года тому назад, потому что хотел скрыться. А дальше уже идут предположения – скрыться от кого? Во-первых, от коллекторов, которые каким-то образом связаны с Кузнецовым. Во-вторых, возможно, и от самого Кузнецова, раз тот разыскивал Минаева. В-третьих, от непонятных мутных личностей на светлом «Хэндай», одна из которых – опять же, по моим предположениям, – сейчас лежит на полу в квартире Николая Кремнева с дыркой в голове.