Это когда тебе двадцать, ты можешь спокойно биться с парнем на несколько лет старше, если вы примерно одной комплекции. А когда ты ребенок, то паренек старше тебя на год-два уже кажется чем-то необоримым. А тут еще и двое на одного.

— Эй, мелюзга, — произнес я тихо. — Чего шумим?

Двое задир замерли и резко обернулись на меня. Чумазые, глаза злобные, но напуганные. Смотрят на меня исподлобья и пятятся. Трогать их нельзя, дети трущоб далеко не так беззащитны, как может показаться на первый взгляд. Особенно, если ты пришлый.

— Пошли вон отсюда, — я сделал шаг, полы плаща чуть сдвинулись, чтобы в тусклой предрассветной мгле блеснул эфес меча.

Двое испарились мгновенно, лишь зыркнув напоследок. Ладно, с мечом я погорячился, надо было браслетом ловца светить. Меч — оружие благородных и стоит не дешево. А хороший меч, пригодный в бою, а не только пугать, еще дороже.

— В порядке? — я присел на корточки, чтобы быть хоть немного на одном уровне с пацаном.

— Без тя бы справился, — сплюнул он кровью, поднимаясь и отряхивая грязные штаны.

— Эй, мне просто помощь нужна, — я вытащил серебряного орла из подсумка.

Глаза пацана блеснули на мгновение, но весь он тут же насторожился, словно уличный кот при виде пса. Вот-вот сбежит, стоит мне дернуться.

— Думаете, подсобили, так я сразу вам в ноги кланяться? Не на того нарвались. Я с вами никуда не пойду.

— Умный. Я спас тебя не для того, чтобы ты мне тут из чувства благодарности помогать начал.

— А зачем еще? Знаю я ваших, поманите, утащите и поминай как звали. Не куплюсь. Я хоть мал, да не дурак.

— Вижу. Потому я и обратился к тебе, а не к тем двум. Ты слабый и мелкий. Но до сих пор жив, а значит, мозги у тебя есть, и ты знаешь, как тут не сдохнуть, — на этих словах пацан замер, оценивающе глядя на меня. На монету он старался не смотреть. — Я тоже хочу просто не сдохнуть. И мне нужна твоя помощь, потому что я не из этих мест.

— И что вы от меня хотите?

— Скажем так. Я не в ладах с местной стражей, а еще с одним ловцом из ваших. Так что через день-два меня убьют. Мне бы, где дух перевести, да из города выбраться. Поможешь? — Я щелчком отправил монету в полет, но даже не понял, как она исчезла в кулаке мальчонки. Шустрый и ловкий. — Если я завтра смогу выйти из города живым, получишь еще две таких же.

— А гроши-то есть? — все еще недоверчиво спросил пацаненок. — Три и похлебку. Две похлебки. Но токо шоб полные.

— Два орла, — я продемонстрировал монеты. — И кормежка, если покажешь, где тут кормят.

Не то, чтобы мне было жалко денег, но этому засранцу палец в рот не клади, он и меч себе выторговать может.

— Коли вы с мастером с башни поцапались, — вздохнул паренек, — то вам одно не жить. Ловцы не чета стражам, а мастер так вовсе страшный.

— Ну, с мастером вашим я побеседовал, так что он еще день-два точно никого не напугает, — усмехнулся я, показывая браслет ловца. — Но вот потом, да, мне бы в городе задерживаться не хотелось бы.

Парень смотрел на стиснутый кулак, в котором ютилась серебрушка. Затем быстро заозирался по сторонам, но вроде бы никто не приглядывает. Страх в нем сейчас борется с жадностью и голодом. Он боится могучего мастера из башни, который все видит и за всем следит.

Похоже зря я сболтнул про то, что с ловцом поцапался, как бы мне теперь не пришлось нового проводника искать. Оно и понятно, я-то уйду, а пацану тут жить. И кто его знает, что мастер Луи сделает, если узнает, кто помогал слуге Архитектора.

Но вот пацан все же что-то для себя окончательно решил и посмотрел мне в глаза. Теперь уже без страха.

— Есть одно место, где не спрашивают ничего, если платишь. Там можно схорониться до вечера. На Краун караваны засветло уходят, так что вам придется до утра ждать. Я могу договориться на завтра.

— С чего ты решил, что мне надо в Краун?

— Раз вы тут, то пришли с восточных врат. С западных вы бы так далеко не дошли живым. А с востока сюда идут либо торгаши, либо изгои. И что-то я не вижу у вас котомки с товарами.

— Соображаешь, — улыбнулся я. — Ну, веди тогда.

Пацан шустро побежал мимо меня куда-то вглубь улиц, а я же мерно пошел за ним, не забывая оглядываться по сторонам. Трактир «Знатный Гусь» располагался прямо в сердце трущоб, на небольшой площади между кожевенной мастерской и магазинчиком тканей.

Двухэтажное строение с покосившейся крышей не внушало доверия, но и выбора особо не было. Внутри было на удивление чисто и пахло… мылом? Точно, запах напоминал хозяйственное мыло из детских времен.

За стойкой стоял крупный мужчина, явно оставивший в прошлом бурную жизнь, но еще не оплывший жиром рутины и спокойствия. Бородатый, с кустистыми бровями и цепким взглядом. Больше в зале никого не было, видно еще не время.

Пацаненок явно не хотел встречаться с мужчиной взглядом, а потому спрятался за мной. Я же спокойно подошел к стойке и присел на высокий стул. Пару секунд мы с трактирщиком поиграли в гляделки и что-то я ему не сильно нравился.

— Чего надо? — спросил он без всякой злобы.

— Как и всем посетителям подобных мест. Еды, немного пенного, да комнату отдохнуть. Пацаненку тоже, но без пенного.

— Ты не из местных?

— Проездом. Завтра меня тут не будет. Хочу просто тихо поесть, поспать и уйти, — я посмотрел трактирщику прямо в глаза.

— И никаких проблем от тебя не будет? — он скосил взгляд на ножны меча. Затем перевел на блеснувший из-под рукава браслет. — Не похож ты на тихого и мирного.

— Я не ищу неприятностей, — произнес я вкрадчиво. — Правда они меня ищут. Я слышал, тут им будет сложно меня найти.

— Зависит от того, какая цена назначена за твою голову? — усмехнулся трактирщик.

— Не знаю, — честно пожал я плечами. — Скорей всего никакой. Но это пока что.

— Пока что?

— Пока смена караула не найдет трупы продажных стражников и полуживого городского мастера снов.

Трактирщик перестал натирать блестящую кружку и медленно поставил ее на стойку, уперев руки в столешницу. Кажется, где-то запели сверчки в наступившей тишине.

— Два золотых орла. И только до тех пор, пока тебя не начнут искать. Как только стража сюда явится, сдам с потрохами.

— Столько нет, — признался я и вытащил из сумки все трофеи. Выложил их на стойку, а затем вернул в подсумок две монеты. — Вот все, что есть. Меч не отдам.

Трактирщик медленно перебрал перстни, взял два из них, сапфиры и монеты. Сгреб это все со стойки и сунул в карман.

— А что монеты пожадничал? — спросил он.

— Это пацану за помощь, — кивнул я на мелкого, что так и остался у двери стоять. — Я обещал.