К завтраку мы приступили, таким образом, почти в одиннадцатьчасов, но, судя по обилию и разнообразию блюд, этот поздний завтрак грозилплавно перейти в обед, затем в ужин, а возможно, и в завтрак следующего дня.

– Все равно компьютер сперли, – заявила оптимисткаИрочка, – а погода плохая. Так что ни работы, ни пляжа. Остается толькообжорство. Хоть какая-то радость.

Слышать это из уст стройной, изящной девушки было невероятносмешно. Она и в самом деле любит не только готовить, но и вкусно покушать. Икуда все девается? Ведь в ней нет ни грамма лишнего веса, ни одного миллиметражировых отложений. Везет же некоторым! Я, например, поправляюсь моментально.Стоит мне неделю посидеть на бутербродах со свежим белым хлебом, как надбрючным ремнем начинает угрожающе нависать омерзительная складка. Правда, припереходе на мясо с овощами и черным хлебом складка тут же исчезает. Но, если быя регулярно питался из Ирочкиных рук, мне пришлось бы через месяц полностьюменять весь гардероб – я не влез бы ни в одни брюки.

Сейчас я с вожделением смотрел на завернутый в нежно-зеленыйсалатный лист кусочек ветчины, на котором как на бутерброде лежал смешанный смайонезом и чесноком тертый сыр, и прикидывал, сколько калорий в белом хлебе исколько – в майонезе. Я решил, что майонез все-таки менее калорийный, нежелипышная белая булка, и вполне позволительно запихнуть в себя еще одинсалатно-ветчинно-сырный сандвич. Четвертый. Потому что три я уже слопал.

Приняв такое решение, я радостно облизнулся и уже потянулжадную ручонку к стоявшему в центре стола блюду, но в этот момент в наш дворвошел молодой человек ослепительно джентльменского вида. Серый костюм из«тяжелого» шелка сидел на нем как на манекене, без единой морщинки, а галстукна изумительно свежей сорочке вызывал чувство черной зависти. Он сверился скакой-то бумажкой, поглядев поочередно на почтовый ящик, где был указан адрес,и в свои записи, после чего решительно толкнул калитку.

– Приятного аппетита, – вежливо поздоровался он. –Это дом восемь по улице Первомайской?

– Так точно, – подтвердил я с набитым ртом, потому чтоуспел-таки схватить бело-розово-зеленое чудо.

– К вам вчера подходила девушка, проводившая социологическийопрос?

– Подходила.

– Извините, а вы не сохранили случайно талончики, которыеона вам дала?

– Какие талончики? – нахмурился я. Никаких талончиков яне помнил.

– Наша сотрудница заполняет на каждого респондента бланканкеты, где отмечает не только его ответы, но и возраст, род занятий, а послеинтервью отрывает и отдает такой талончик, на котором указан номер анкеты испециальный код. Это делается для того, чтобы мы могли проверитьдобросовестность работы интервьюера. Разве вам не дали талоны?

– Ой, дали, конечно, – вдруг подала голосИрочка. – Я про них совсем забыла. Владик, когда вы с Таней пошли кцентральному входу, та девушка вернулась и отдала нам с Юрой талончики.Оказывается, она тоже забыла про них.

– Вы не могли бы мне показать ваши талоны? – загадочноулыбаясь, спросил джентльмен.

– Если я их не выбросила… Сейчас посмотрю.

Ирочка сорвалась с места и помчалась вверх по лестнице.Через пару минут она спустилась вниз и протянула «шелковому костюму» четыребело-синих бумажки. Тот внимательно осмотрел их, сверил номера с какими-тозаписями в своем блокноте, потом торжественно улыбнулся.

– Господа, хочу вас поздравить! Ваши анкеты приняли участиев розыгрыше, и две из них победили. На ваши номера 734 АВ и 737 АВ выпаливыигрыши в виде семейных путевок в круиз по Черному морю. Анкета 734 – СтасовВладислав Николаевич, анкета 737 – Милованова Ирина Павловна. Мои поздравления!

За столом воцарилось молчание. Мы все дружно потеряли дарречи. Нет, все-таки есть в жизни справедливость. Прав был старик Ломоносов,когда формулировал закон сохранения вещества: что в одном месте убавится, вдругом непременно прибавится. Татьяна потеряла компьютер за полторы тысячидолларов, зато Ирочка выиграла путевку, да еще семейную, которая совершенноточно стоит не меньше, если не больше.

– А что значит «семейная путевка»? – озабоченноспросила Ира, которая первая пришла в себя от изумления.

– Это значит, что в ваше распоряжение отдается каюта-«люкс»из двух комнат на четыре спальных места. И бесплатное питание на четырехчеловек. Подразумевается, что стандартная семья состоит из супругов и двоихдетей.

– А если у меня нет супруга и двоих детей? – продолжаладопытываться Ирочка, сразу помрачнев. – Моя путевка пропадает?

– Ну что вы, – рассмеялся «шелковый костюм». –Смысл выигрыша в том, что вы получаете право на бесплатную поездку для четырехчеловек. А кто эти четверо – вы выбираете сами. Каюта оплачена, вы можетепоселить в ней хоть десять человек, если они согласятся спать на полу. При этомпитаться в ресторане бесплатно будут только четверо, а остальные – за свойсчет. Понятно?

– Нам нужно подумать, – решительно сказала Татьяна,которая до этого хранила молчание.

– Хорошо, – покладисто улыбнулся джентльмен. – Выпосоветуйтесь, хотя мне кажется, что тут и думать нечего. Теплоход «ИльяГлазунов» отплывает через два дня. Я оставляю вам ваши путевки, а сегодня выможете подняться на борт и посмотреть свои каюты. Я уверен, что, когда вы ихувидите, все сомнения отпадут. Каюты очень хорошие, а уровень круиза – пятьзвезд. Завтрак и ужин – шведский стол, обед – по предварительному заказу. Выостанетесь очень довольны, уверяю вас. На теплоходе два бассейна, триресторана, бары, кафетерии, кинозал, сауна, массажный кабинет и так далее. Всепо высшему разряду. Если вы сейчас решите, когда пойдете смотреть каюты, явстречу вас у трапа и сам провожу.

Я посмотрел на Лилю и сразу принял решение. В ее глазах япрочитал такое жгучее желание поехать в круиз, что мое отцовское сердцедрогнуло. Да черт с ним, с Сережей Лисицыным, со всеми этими трупами икинозвездами!

– Не беспокойтесь, мы сами все посмотрим, – ответиля. – Но вы точно знаете, что по этим двум путевкам мы могли бы поехатьвпятером, даже если мы не составляем две семьи?

– Совершенно точно. Даже не сомневайтесь. Сейчас ведь не«застойные» времена, когда в гостинице в один номер селили только супругов илиоднополых. Сейчас к этим проблемам относятся с пониманием.

Мы какое-то время молча смотрели вслед удалявшемуся«шелковому костюму». Потом Юра Мазаев взял со стола две сложенные книжечкойпутевки на теплоход «Илья Глазунов». Там стояли все печати и подписи, нехватало только наших имен и паспортных данных. На одной путевке стояло:Милованова Ирина Павловна. И далее: с ней следуют – и три свободные строчки. Надругой путевке стояло мое имя – и те же три свободные строчки. Господи, как этобыло заманчиво!

– Сколько же у них разыгрывалось путевок, если на нашичетыре анкеты выпало два выигрыша, – задумчиво произнесла Таня, и я понял,что ее мучила мысль о бытовой статистике. В самом деле, когда это такое было,чтобы одна компания из четырех человек выигрывала дважды.