Нам всем нужен был отдых, и потому я попросилаАбариса, который был когда-то хозяином в этом дворце, проводить Неясыть в однуиз комнат, а сама отправилась за Цербером, показывавшим мне дорогу в покоиГавра.

Наместник пребывал в одиночестве. Я вошла водну из бесчисленных и ничем не примечательных комнат дворца Справедливости иостановилась. Он выглядел угрюмым. По всей видимости, ему доложили о моемпоявлении.

--Ты прочла мое письмо?--спросил он недовольно.

--А как же!

Я была настроена на подобную встречу и нескрывала своего сарказма.

--Ты все поняла, что там было написано?

Мне не хотелось выглядеть школьницей, которуюотчитывают за невыученный урок, поэтому, не дожидаясь приглашения, я уселасьперед ним в кресло.

--Конечно, я поняла, что там было написано. Затринадцать лет здешней жизни я сумела-таки выучить арамейский.

--Так почему же ты не сделала так, как я тебяпросил?

Сарказм мой начал иссякать.

--Понимаешь ли, в последнее время все, кому нелень вдруг начали проявлять заботу обо мне. Так и хотят убрать меня подальше отнеприятностей. Что бы это могло значить? Черт возьми! Я что, кого-то прошу обэтом!? А то, что я наместница, и у меня есть своя земля, которую я намереназащищать от Хамсина, -- это ничего не значит!? Вот что: не смей мне большеуказывать! Мы - на равных! И здесь, в Гиперборее, и где бы то ни было!

--А кто еще проявляет о тебезаботу?--подозрительно спросил Гавр.

Я едва не задохнулась.

--Ты хоть слышал, о чем я сейчас говорила!?

--Успокойся.

Успокоиться надо было. Я злилась не толькоиз-за этой дурацкой записки, у меня и без нее много обид на него накопилось за стольколет. Я замолчала, пытаясь привести в порядок злобные свои мысли. К тому же яочень устала. Бесконечный день, казалось, длился и длился, а у меня все этовремя не было ни минуты покоя.

--Сколько здесь наместников? -спросила я спустянекоторое время.

--Все, кроме Умара.

--Как же он заманил их всех?

--Я не интересовался. Но ты не была первой, ктоявился сюда. Когда я пришел в Аполло-Порт, Хамсин уже отправился в леса. Мне нестоило особых усилий одолеть немногочисленную охрану дворца и вызволить изплена всех их.

--Грандиозно! Они, наверное, считают тебягероем-спасителем?

--Ты снова иронизируешь.

--Да куда там! Ты ведь главный теперь срединих, я полагаю?

--Предположим.

--Могу я спросить, что вы здесь натворили!?

--О чем ты?

--Устроили комендантский час, всех запугали! Вывосстановили против себя население, и еще больше привязали его к Хамсину! Выпозволили гипербореям убедиться в их худших представлениях о наместниках!Теперь они ни за что не поверят в то, что он их враг. Потому что мы для них -захватчики, а он - освободитель! Я не удивлюсь, если совсем скоро начнутсяпартизанские вылазки, диверсии и тому подобное. Кстати, зачем вы посылали влеса псов-духов?

--Мы хотим выманить оттуда Хамсина для открытогобоя,--пояснил Гавр, нахмурившись.

Удивительно, что он вообще выслушал мою гневнуюречь, да еще молча.

--А, понятно. Кстати, а где моя собака?

--Где-то здесь.

--Как она себя чувствует после давешнейвылазки?

--Откуда мне знать! Ее туда никто не гнал.

--Зная ее, поверю, что она сама вызвалась. Азачем она тебе вообще понадобилась?

--Я поручил ей разыскать Цербера, убедив, чтотебе лучше быть в стороне от войны. Она согласилась. Я думал, что без нее тыотправишься домой.

--Да. Без Трои мне было трудно. Но мне помоглиБес и Неясыть. Сама-то ведь я из себя ровным счетом ничего не представляю!

За моей спиной скрипнула дверь.

--Какая милая семейная сцена,--услышала янезнакомый голос и обернулась.--Слышу повышенные тона.

На пороге стоял высокий черноволосый мужчина.Не трудно было догадаться, что это был один из наместников. Слишком ужхарактерной была внешность.

--Гавр, совет уже собрался. Тебя ждут,--сказалон и, подойдя ближе, обратился ко мне:--А это, я так понимаю, сама, Беатриче.Все очень хотят тебя увидеть. Я - Эгмонт из Британики. Знаешь, тут про тебя ужеразное болтают. Даже поговаривают, что ты вступила в сговор с Хамсином. Где тыбыла все это время?

--У Хамсина.

--Да?

--Я ведь ясно выразилась.

Эгмонт выглядел растерянным, а я ехидничала. Японимала, что вызываю сейчас подозрения у наместников, но не собираласьуниженно оправдываться и что-то доказывать.

--Идемте в зал заседаний. Там уже всесобрались,--промолвил наместник Британики и бросил на Гавра взгляд не беззначения.

Я впервые была в зале заседаний. Он былроскошным - именно это слово подходило для его описания. Слишком многопышности: золота, серебра, бархата и прочей мишуры, которая, скорее всего,постоянно отвлекала ареопаг от государственных дел. Теперь в этом огромномовальном зале, который больше был похож на зал для балов, расположилосьвсего-навсего три десятка титанов и один человек. Впрочем, происхождение многихнаместников, насколько я знала, было весьма туманным. Это было видно даже по ихвнешности. Я вообще-то подозревала, что не все из тех, кого считали титанами,были таковыми. По крайней мере, не в первом поколении. Кроме меня здесь была иеще одна женщина - наместница Черной Земли, которая называла себя Нубийскойпринцессой Белихат.

Стоило мне войти - и все головы повернулись вмою сторону.

--Вот и Беатриче из Медных Гор,--представилменя Эгмонт, затем провел через весь зал и вежливо усадил в президиум.

Несмотря на то, что наместники, по словамГавра, не так давно еще находились в плену, все они были одеты довольноприлично, в одеяния, наверное, вполне достойные их сана и тех мест, где онижили. Мое предположение об их неряшливости сразу же испарилось. Неужели все ониприбыли сюда с чемоданами тряпья? А я то даже сменой одежды с собой незахватила! Я не могла не отметить очаровательное платье, надетое на Нубийскойпринцессе, которая обратила на меня такое пристальное внимание, словно она былане наместницей, а обычной светской дамой, любопытно разглядывавшей вновьявившееся чудо природы.

Чудо природы представляла собой я. Я испытываланеловкость, проходя вместе с Эгмонтом по залу под взглядами всех этих пышныхособ. Им-то, конечно, не пришлось скитаться по горам, тундре и реликтовомулесу, лазить по подземелью и купаться в озере. Но не объяснять же им всемсейчас, почему я так одета. Я сделала вид, что не обратила внимания на ихсмешки, переглядки и перешептывания, и гордо прошествовала по залу. У меня былотолько одно оправданье: я явилась, можно сказать, с передовой, а они заседали в"штабе" и пока еще ничего серьезного не предприняли. Тем не менее, япочему-то была уверена в тот момент, что они обсуждают мой ужасный внешний вид,а именно: грязный военный плащ, оленьи штаны с унтами и расшитую ненецкуюрубашку с одним рукавом.