— Чего? — сквозь слёзы, баюкая раздавленные фаланги, спросил Груздь.

— Того. После игровой смерти все летят на алтарь, воскрешаться. И этот самый Охрюнна, которого ты оскорбил, будет решать, вставать тебе или…

Я замолчал. Новички ловили каждое слово, и сейчас даже чуть подались вперёд, чтобы услышать, что же это за такое «или»…

Пауза затянулась, и Цикада нервно спросила:

— Ну, и чего будет-то? На Землю отправят?

Я пожал плечами:

— Шанс такой есть, но это уже не от Охрюнны зависит. Мы с Землёй связаны единичкой пинга, — я вытащил белый шарик.

— Нам свинтус… то есть, Хойро, рассказывал про него, — Толя Шифоньер ткнул пальцем, — Мы ж сюда за ним спустились?

— За ним, за ним… — я сунул пинг обратно в футляр, потом пошёл вперёд и махнул двигаться за мной, — Так что, Груздь, наши тут разборки смысла не имеют, если ты реально обидел Охрюнну. Он просто решит тебя не воскрешать, а шанс того, что ты проснёшься на Земле, мал, как шанс выпада синего навыка.

— Но шанс всё-таки есть? — чуть ли не хором спросила меня группа.

Я остановился и с досады шлёпнул себя по лбу. Вот нубы, они ведь реально никогда не играли в онлайн-бродилки. Да если бы мне кто сказал, что шанс выжить равен шансу выпада какой-нибудь редкой шмотки, я бы поседел от ужаса.

Но эхо шлепка от моей ладони, судя по всему, подействовало более отрезвляюще.

— А синий навык чего, редко выпадает, что ли? — послышался шёпот догадливой Аиды.

— Я даже не знаю, — ответил Шифоньер, — А почему он синий? Синячить, что ли, будем?

— Это я и так умею, тоже мне редкость, — бросила Цикада.

Опомнившись, группа выдвинулась за мной. Груздь, кажется, начал что-то осознавать, и круглые стены эхом унесли его осторожное ворчание:

— Да ничего я такого и не сказал про Охрюнну. Мастер Йода вообще был крутым джедаем, всех нагибал, никто его победить не мог. А Пятачок в лесу самый умный был, реалист, только он ружьё дома держал…

— Реалист, блин, — огрызнулся я.

Мы прошли достаточно вглубь, и освещением здесь служило лишь далёкое пятнышко выхода в канализацию. Я хотел кое-что проверить, и специально откладывал до последнего.

При входе в катакомбы Параллакс всегда понимал, что мы становимся группой. Поэтому первым делом я попросил Цикаду повторить тот «крик отчаяния».

— А как? — та впервые растерялась.

— Смотри, — вдруг оживился Шифоньер, и, перевернув ладони, двинул вверх от живота, — Должна диафрагма работать, нижнее дыхание…

Цикада, бросив на него косой взгляд, сосредоточилась. Задумавшись, она постояла так пару секунд, а потом открыла рот…

* * *

Я разлепил глаза… Твою же пиксельную орущую мать. Наверное, так и звучит контузия, как этот звон у ушах.

— Все живы? — спросил я, но своего голоса даже не услышал.

Цикада с белым лицом бросилась ко мне. Я видел силуэты оглушённых напарников на фоне тусклого света — Шифоньер сидел, растерянно тряс головой. Аида лежала без сознания, как и Груздь.

Эффект от крика в этой трубе был в десять раз круче, и это, конечно, круто. Но скажите мне, таинственные разрабы Параллакса, какого хрена такой навык нужен?! Смысл от него, если ложатся все — и группа, и враги…

Цикада явно что-то говорила мне, но я только смотрел на неё, моргая ошалевшими глазками. И лихорадочно думал, что я сделал не так.

И тут же вспомнил — стрела! Ведь там, в болотах, она защитила нас от ауры того скелета. Может, и здесь надо было?

— …даже начальник так на меня не орал, — послышалось будто сквозь вату от Шифоньера, — Во долбануло, так долбануло.

Я встал, отряхиваясь, и сказал:

— Ци… Цикада, спасибо…

— Я честно не хотела, — всегда борзая брюнетка выглядела растерянной.

— Всё нормально, — я отмахнулся, — Так, надо ещё кое-что проверить.

— О-о-о, — застонали очнувшиеся Аида с Груздем.

— Может, не надо, — буркнул Шифоньер, — Эта дылда заорала, я на ногах устоять не смог, так и сел.

— За дылду ща ещё порцию словишь, дылда! — рявкнул Цикада.

— Ладно, ладно, не заводись, — Толя примирительно выставил ладони.

И всё же эта новость заставила меня улыбнуться. Значит, этот Толя настоящий танк, раз у него такая сопротивляемость.

— Потом попробуем ещё, а пока просто помашешь дубинкой, окей? — сказал я.

Цикада на удивление послушно закивала.

— Аида, — я повернулся к рыжей, которая сидела, уставившись в одну точку, — Помоги Понту, исцели его.

Груздь, несмотря на контузию, всё же расслышал и сразу отполз, выхватив кинжал. Пальцы у него, судя по всему, уже сами восстановились.

— Не надо меня исцелять, — он с подозрением забегал глазами, — Я жить хочу!

Со вздохом я протянул руку Аиде Фёрст:

— Тогда меня. Мне надо знать, что ты можешь.

Рыжуха очень испугалась, но всё же кивнула. Протянула руку, коснувшись моих пальцев, и закрыла глаза. Страшно покраснев от смущения, он зажмурилась.

Вы испытываете действие заклинания «Малое исцеление»

Надо сказать, бодрости у меня заметно прибавилось, а у целительницы пинга не убавилось. Значит, такое исцеление стоит немного. Осталось проверить, есть ли толк в бою.

Самое главное, исчез звон в ушах. В трубе сохранялась тишина, но добавился какой-то чавкающий звук с той стороны, куда нам предстояло идти. Как будто там болото какое-то…

— Прекрасно, — я одобрительно кивнул, — А теперь ты, танк.

Я повернулся к Шифоньеру, и тот испуганно застыл. Потом оглянулся, никого не увидел, и снова посмотрел на меня:

— Кто танк? Я танк?

Я вздохнул, едва сдержавшись от стона. Ну что же они все какие нубы!

— Да, ты танк, будешь танковать… Я вроде говорил тебе.

— Ну, я в танки совсем немного гонял. А кто светить будет? Мне чего, сводиться надо будет, мобов пробивать, да? Я типа тяжа, что ли?

— Типа, — процедил я сквозь зубы, — Урон принимать будешь.

Доспех у него был простой, кожаная основа с нашитыми железными латами подозрительно рыжего цвета. Надеюсь, они ржавые не настолько, чтобы пробиваться ударами монстров.

Толя сунул руку в футляр и достал меч, давно не чищенный. Надеюсь, на нём кровь гоблинов.

— А мне пушку не дали, вот это только.

— Я скажу, что делать, — сказал