– Какой? – удивился Васька.

– Законы Империи ограничивают доступ в отсталые миры. Если Комиссия по Контактам считает, что такой доступ вредит местным…

– Тогда мы здесь застряли.

– Нет. Наблюдательные Миссии должны быть. В любом случае… Правда, аборигены об этом не всегда догадываются.

– Вот-вот. Будем ходить по деревням и спрашивать: где у вас тут ближайшая штаб-квартира прогрессоров?

– В крайнем случае, наблюдатели сами поймут. Гипер-всплеск при нашем появлении они обязаны были зафиксировать. Это их работа, – объяснил Бинк без особой уверенности.

Какое-то время мы шли молча. Потом он хмуро добавил:

– Вообще-то, раньше так и было… Но сейчас… Сейчас в Империи – бардак.

– Ясно, – догадался Васька, – Им срезали финансирование. Представители Сверхцивилизации сидят без зарплаты…

Наслаждаясь природой и общением, мы шли второй час. Лубенчиков пытливо зыркал по сторонам, но добыча никак не торопилась стать обедом. Такое впечатление, что вся местная живность объявила нам бойкот. Даже хомячки нас игнорировали. Отсиживались, гады, в уютных норках…

Я мрачнел, чувствуя где-то в районе желудка растущую сингулярность. И взялся-таки за изготовление рогатки.

Но тут мы вышли к реке.

Солнечные блики играли на водной глади.

– Широкая… Метров сто, – прикинул я.

– Красотища! – обрадовался Васька. И сжимая копьё, бросился к воде. Вероятно, в его памяти всплыли яркие телевизионные картины: бойкие туземцы с гарпунами, унизанными рыбой.

– Здесь не тропики, – огорчил его я.

– Угу, – хмуро согласился Лубенчиков, опуская оружие.

– А может это и к лучшему…

– Почему?

– Например, крокодилы здесь не водятся.

– Жаль, – признал Васька, – Я бы сейчас и крокодила слопал!

Он попробовал воду рукой:

– Тёплая…

– Как будем переправляться? – уточнил Бинк. В глазах волосатика читалось беспокойство.

– Обыкновенно.

– Я… я плаваю плохо…

– Какие проблемы? – удивился Васька, – Через болото же переправились…

– Там было чуть-чуть… А здесь – очень далеко, – боязливо вздохнул хоббит.

– Ничего. Будешь тонуть – мы тебя откачаем, – успокоил Васька. Чёрствый он всё-таки тип…

Я оглянулся и махнул рукой:

– Вверх по течению русло сужается.

Лубенчиков не стал спорить. Мы двинулись вдоль берега. Дошли до излучины. И остановились.

Смех! Чей-то смех впереди за прибрежными кустами! Плеск воды…

Мы с Васькой оцепенели. Мне в голову вдруг пришла безумная догадка.

Напрасно Бинк шипел и тянул нас назад за рукава. Ещё пару шагов. Ближе… ближе… Выглянули из-за кустов.

В главном я не ошибся. Несколько юных девиц плескались в тёплой водичке. Но Димыча, увы, рядом с ними не было.

Я если и огорчился, то ненадолго. Зато Васька буквально впал в столбняк. Даже моргать перестал.

Юные существа обходились без всяких купальников – была в средние века такая хорошая традиция. Все пять – резвились и брызгались.

Пасторальная, веселящая душу картина…

Я толкнул похожего на изваяние Лубенчикова:

– Слушай, а местные-то девушки… они – ничего, а?

– Ага… – ответил Васька хриплым голосом.

– Шерсти только маловато, – вздохнул Бинк. Её, и правда, почти не было. Зато всё остальное…

Мы молча смотрели. А Лубенчиков вдруг дёрнулся, стряхивая оцепенение и выдавил:

– Хочу с ними познакомиться!

– Плохая мысль, – сморщился Бинк.

Но Васька, уже не владея собой, шагнул через кусты. Я поймал его за куртку.

Поздно. Нас заметили.

С отчаянным визгом девицы бросились к берегу. Туда, где сушилась на солнышке одежда. Промелькнули, как стая нимф, и растворились в зарослях. Только ветки захрустели.

– Ну, что доволен? – буркнул я в ухо Лубенчикову. И мягко улыбнулся. Мы ведь были не одни.

Единственная из «нимф» не успела добраться до платья. И теперь стояла по-шею в воде, изучая нас сердитым взглядом.

– Привет! – помахал я рукой, – Не бойся! Мы тебя не тронем!

– За себя говори, – вставил Васька.

– Чего ты несёшь, балбес, – процедил я сквозь зубы. И ещё шире улыбнулся.

– Она ж ни фига не понимает, – успокоил Лубенчиков.

Девушка не сводила с нас глаз. Вероятно, колебалась – то ли оставить одежду и плыть от греха подальше, то ли выждать. Может эти три придурка сами уберутся?

Плохо она знала Лубенчикова.

– Надо объяснить ей, что мы – хорошие! На языке жестов! – догадался Васька.

Следующие минуты две он корчил гримасы, изгибался в неприличных телодвижениях и прыгал, будто укушенный осой молодой козлик.

К счастью, «нимфа» не уплыла и выдержала зрелище до конца. Похоже, она была не из робких.

Обессиленый Васька свалился на траву:

– Больше не могу… Какие-то они здесь туповатые…

– Сами вы туповатые! Может всё-таки дадите мне одеться?!

Мы вздрогнули, оборачиваясь. Лубенчиков стремительно покраснел.

– Ну чё, таращитесь? Я уже замёрзла…

– Ты знаешь галактический? – обрадовался Бинк, – Мы хотели расспросить тебя о…

– Сначала отвернитесь и отойдите во-он к тем кустам!

– А ты не сбежишь?

– Было б от кого, – прищурилась девушка.

Мы честно выполнили все требования. Разве что, Васька пытался разок оглянуться. Я двинул его локтем.

– Теперь можно? – спросил Бинк, чуть погодя.

– Теперь, да.

Мы крутнулись вокруг собственной оси. И снова увидели нашу изящную знакомую – в голубоватом платье чуть выше колен. Очень простом. Но ей шло. А ещё с её фигурой здорово гармонировал маленький арбалет. Тетива была натянута. Арбалет нацелен в нашу сторону.

– Сюрприз, – выдавил Васька.

– Кажется, вы хотели поговорить? – мягко уточнила «русалка».

– Ага… Только я забыл о чём…

– Ты нас ни с кем не спутала? – осторожно предположил я, – Мы – честные путешественники…

– Честные за девушками не шпионят!

– Не-а… Мы не такие… – торопливо замотал головой красный, как рак, Лубенчиков. И тут же сник под её взглядом, – То есть, мы, конечно… Но что в этом плохого?!