– Новая гвардия… – произнёс консул задумчиво.

Эйрих обдумывал это весь вчерашний вечер. Пользы лично ему от этого никакой, но почему бы не помочь человеку, который не забывает добро?

– У меня есть несколько идей, которые помогут тебе в решении этой задачи, – произнёс мальчик.

– Тогда можешь начинать делиться ими, – с улыбкой кивнул консул.

– Изучая «О своей жизни» принцепса Октавиана, а также «Эпитому военного дела», – начал Эйрих. – Я, на мой взгляд, понял, что было не так с преторианцами и что стало не так с дворцовыми ауксилариями и остальными гвардейскими подразделениями.

– И что с ними не так? – не стал скрывать заинтересованность Флавий Антемий.

– Они слишком долго сидят в мире, – произнёс Эйрих. – Обрастают жиром, порочными связями, начинают иметь слишком много дел с горожанами – где есть всё это, есть место предательству. Иными словами, они как оставленный без присмотра пёс – у такого, обычно, много «хозяев».

– Не совсем понял метафору о беспризорном псе, – признался консул.

– Кто бросит кость пожирнее – тот и хозяин, – пояснил Эйрих.

– А-а-а, теперь понятно, – улыбнулся Флавий Антемий. – Хорошая метафора, глубокая. Но что ты предлагаешь?

– Новая гвардия не должна долго засиживаться в Константинополе и в других городах, – продолжил Эйрих озвучивать своё видение концепции безопасности. – Полгода в городе – полтора в полевой армии. Деньгами не обижать, но взамен жестоко карать за проступки. Гораздо жёстче, чем обычных легионеров. Железная дисциплина, строжайший отбор только самых лучших, частая ротация гвардейцев в беспокойные провинции, которых у вас хватает – это залог надёжности гвардии.

У Темучжина была такая гвардия – кешиктены. Это было постоянное войско, которое воевало всегда, никогда подолгу не засиживаясь на безопасной территории. Войн в ту пору всегда хватало, поэтому кешиктены часто гибли в ожесточённых схватках, но такая гибель считалась почётной. Когда воин слишком долго не сражается, он неизбежно превращается в трусливую бабу.

– В этом что-то есть, – произнёс консул после недолгой паузы. – А ведь действительно… У императора Константина I Великого дворцовые войска участвовали в битвах, показывая свои самые лучшие качества, а у нас… Да, ты, безусловно, прав. Но это лишь часть решения.

– Далее, – продолжил Эйрих. – Важно сделать так, чтобы туда не набирали по родственному признаку. Имел беседу с франкскими воинами, пытавшими счастье устроиться в дворцовую ауксилию, но там предпочитают продвигать на должности своих соплеменников. Это должно быть прекращено. Лучше набирать новобранцев в отдалённых имперских провинциях, причём совсем необязательно варваров. Тренировать их качественно и неуклонно взращивать в них верность. Набором должны заниматься надёжные люди, чтобы у них не возникло соблазна продвигать кого-то за деньги.

– Это разумно, – согласился консул. – Правда, потребует очень больших вложений.

– Насколько я понял, денег у вас так много, что такие траты не окажут слишком тяжёлого влияния на положение имперских дел, – произнёс Эйрих. – Тем более, что это не какая-то блажь, а жизненная необходимость – речь идёт о безопасности нового императора. Кстати, как он?

– Мальчик тяжело переживает утрату отца, – с горечью произнёс консул. – Волей Сената я назначен регентом – никто не оспорил это, ведь все боятся брать ответственность в такое непростое время.

«А те, кто не боялся бы, скорее всего, сейчас уже на дне Золотого рога», – подумал Эйрих.

– Впереди у меня много работы и новая гвардия – это лишь одна из задач, – продолжил Флавий Антемий. – И мне бы не помешал такой человек, как ты, рядом – если бы ты взялся за обучение новых гвардейцев, точно так, как ты это видишь, это бы облегчило мне работу.

– Я всё ещё склонен отказаться, – вздохнул Эйрих. – У тебя ответственность перед твоей империей, а у меня ответственность перед моим народом.

– Я уважаю твои принципы, – кивнул консул. – Любой другой на твоём месте давно бы согласился и был бы рад своей удаче, но не ты.

– Есть вещи гораздо важнее, чем сытый желудок и ломящийся от роскоши дворец, – сказал на это мальчик. – Величие и то, что останется после тебя – вот что по-настоящему важно.

– Не ожидаешь услышать такое от настолько молодого человека, – улыбнулся Флавий Антемий. – Брони, оружие и прочее, в соответствии с твоим запросом, уже начали готовить – всё будет через несколько декад. Во дворце ходят слухи, что я собираюсь идти на кого-то войной…

– Фактически, так и есть, – сказал Эйрих. – Не своими руками, конечно, но войной.

– Кстати, твой новый учитель скоро прибудет, – вспомнил консул. – Я потребовал купить лучшего учителя-грека, звать его Ликургом, он имеет десятилетний опыт преподавания философии в Коринфе – очень хороший учитель, ты будешь им доволен.

– Я признателен тебе за это, консул, – кивнул Эйрих с благодарностью.

– Ерунда, – махнул рукой Флавий Антемий. – Теперь поговорим об одном важном деле. Касательно твоих действий, когда вы окажетесь в Италии…

/15 сентября 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, г. Константинополь/

Эйрих сидел в покоях и писал свои мысли в дневник.

В Константинополе всё окончательно успокоилось. Мертвецов уже захоронили, порядок на улицах навели, но Ипподром всё ещё закрыт, а гонки запретили, по официально версии, в связи с трауром по погибшим, до весны.

Дружина почти зализала раны, кто должен был умереть от ран, уже умер, а остальные привели в порядок экипировку и были, более или менее, боеспособны. Ну и новичков прибавилось…

«Ante diem XVIII Kalendas Septembres MCLXI a.u.c., dies Lunae.[44] Прибыло ещё два десятка желающих присоединиться к моей дружине. Один десяток прибыл в Константинополь с покорённых гуннами земель, откуда-то с северо-востока. На латыни говорит, очень плохо, только один, он говорит, что племя их зовётся ваграми. Семеро из них являются хорошими лучниками, без тех троих они в мою дружину вступать отказались, поэтому взял всех. Второй десяток – визиготы, под началом десятника Валии. Хорошие воины, прошли испытание и вступили в мою дружину. О моих условиях Константинополь слухами полнится, потому кандидаты уже заранее знают, куда идут…»

Эйрих сделал паузу на несколько глотков разбавленного вина.

«… Альвомир утром повалил впавшего в безумие коня, понёсшегося по форуму Феодосия. Удар по морде таким кулачищем выбил всё безумие и конь, после того как оклемался, успокоился. Проверил ход дела у кузнеца Гектора Авла Калида: жалуется на то, что запорол одну заготовку – он подумал, что саблю будет сковать будет легче всего, но сейчас признался мне, что пока оставит это дело и перейдёт к ковке илда. Я предупреждал его, но он не послушал. Мой возраст заставляет окружающих относиться к моим словам недостаточно серьёзно – это давно