Когда Кирши скрылся в темноте лачуги, Василиса закрыла лицо руками и набрала в грудь воздуха.

– А-а-ай, ты, горе-горе! – завыла она. – А-а-ай, ты, Лихо проклятое! Ай, за что ты так со мной! Лихо-Лихо-Лихо! Чтоб тебя хмыри сожрали, гадость лесная! Свинья болотная! Всю кровь ты мне, Лихо, попортило!

Василиса всхлипнула и прислушалась. Ночь была тиха, только со стороны города доносились едва различимые звуки праздника.

– О-о-ой! – продолжила Василиса. – Скотина ты, Лихо! Тварь! Змеюка подколодная! Лихо-Лихо-Лихо! Всё твоя вина!

«Давай. Где же ты? – думала Василиса, всматриваясь в темноту. – У меня так скоро голос сядет».

Стенания и завывания чародейки длились с полчаса. Василиса била себя в грудь, валилась на землю и проклинала Лихо. Она уже начала сомневаться в том, что приманка сработает. В конце концов, вдруг именно этому Лихо плевать на то, что его зазря поливают грязью?

– И пошём кришишь? – пронёсся в ночи гулкий шипящий голос над самым ухом. – Али Лиха на шею ишешь?

Василиса замерла и зажала рот рукой, чтобы не дёрнуться и не закричать. Страх ударил в ноги и сковал колени. Медленно чародейка обернулась.

Белое сморщенное лицо с торчащими во все стороны острыми зубами смотрело на неё белым же круглым глазом. Седые волосы лежали на земле, прикрывая согнутое в три погибели тощее тело. Лихо опиралось на длинные, похожие на изломанные ветви руки. Паучьи пальцы почти касались рассыпанной на земле соли.

– Здравствуй, Лихо. Ты прости меня, – сказала Василиса осипшим голосом. – Я поговорить с тобой хотела.

– Зашем ругалась? – прошипело Лихо. – Я тебя не трогала.

– Ты людей беспокоишь ночами, пугаешь, – Василиса старалась говорить вкрадчиво. – Тебя что-то выгнало из леса? Почему ты не спишь?

– Лес-с мертвеет. Я хошу жить. Я хошу с-спать.

– Кто-то тебя разбудил?

– Никому не ус-снуть будет. Ночь придёт, и с-солнце не вс-станет.

– Что это значит?

Лихо задумалось. Наклонило голову и улыбнулось, оскалив острые чёрные зубы. На землю закапала слюна.

– Я чую… – белый глаз скользнул по Василисе и бешено завертелся в орбите.

– Что?

– С-силу, – Лихо остановило взгляд на лице Василисы. – Ты пахнеш-шь с-силой. Я с-сожру тебя, и мне не будет страш-шна ночь!

Василиса стиснула зубы. Похоже, договориться по-хорошему не получится. Но решила всё же попытаться.

– Послушай, если ты вернёшься в лес…

Лихо облизало лицо длинным чёрным языком и резко поставило руку на дорожку соли. Кожа на руке вспухла и задымилась, Лихо завизжало, но не убрало руку.

– Того с-стоит! Терпи! – визжало оно.

Василиса с ужасом смотрела, как растворяется соль под рукой Лиха. Оно смогло разрушить круг. Что за?..

Чародейка вскочила на ноги и бросилась прочь – на безопасное расстояние. Бой предстоял не из лёгких.

– Кирши! – закричала она.

Лихо на четвереньках бросилось следом.

– Не с-сбежишь!

Василиса метнула в чудище два огненных «пера». Лихо увернулось. Шея его удлинилась, и зубастая голова метнулась к чародейке.

Кирши выскочил из укрытия, и Лихо его заметило. Распрямилось, оказавшись вдвое выше человеческого роста. Кирши почти достал мечом его ногу, но Лихо ловко изогнулось, избегая удара. Когтистая рука обрушилась на Кирши, и он едва успел отпрыгнуть в сторону. Взмахнул мечом – и два когтистых пальца упали на землю. Лихо завопило.

Василиса метнула в него ещё несколько «перьев», стараясь попасть в глаз. Но голова была слишком подвижной. Неестественно длинная шея извивалась змеёй, делая уродливую голову сложной мишенью.

Меч вспорол Лиху левый бок.

– Сзади! – крикнула Василиса, но опоздала.

Кирши не успел увернуться. Лихо сгребло его и отшвырнуло в сторону, словно тряпичную куклу. Кирши пролетел несколько метров и ударился о ближайшую хижину. Прогнившая стена не устояла и проломилась под его весом. Следом на Кирши рухнула крыша.

Василиса закричала и бросилась на Лихо. Огненный хлыст поджёг твари волосы, а затем и лохмотья, служившие ему одеждой. Пытаясь сбить пламя, Лихо бросилось к реке. И Василиса воспользовалась шансом.

Огромная волна поднялась из реки и утащила за собой Лихо. Чудище визжало, захлёбывалось и пыталось выбраться на берег. Но Василиса не пускала. Она вытянула перед собой руки и изо всех сил сжала кулаки, заставляя воду сомкнуться вокруг вопящей одноглазой головы.

Но так Лихо было не убить. Нужно отсечь голову.

Кирши молнией вылетел из-за спины Василисы – прямиком к чудищу. Чародейка тут же разжала пальцы. Волна всколыхнулась и вытолкнула Лихо высоко из воды. Чудище завопило, отчаянно молотя лапами воздух. Кирши оттолкнулся от опоры причала и взмахнул катаной.

Голова Лиха взмыла вверх, последний раз взглянула на Василису безумным глазом и упала в реку.

Василиса разжала кулаки, позволяя чарам раствориться, а реке – поглотить мёртвое тело. Сердце работало на пределе, дыхание сбилось. Резерв стремительно пустел, но Василису это не беспокоило.

– Ты в порядке? – она подбежала к Кирши.

Его кафтан был порван, по шее стекали струйки крови.

– Кажется, занозу посадил, – усмехнулся он, тяжело дыша.

– Дай посмотрю.

Василиса схватила Кирши за плечи и заставила повернуться. И правда, на спине и плечах из дыр на ткани кафтана торчали крупные щепки. Размером с мизинец. Но Василиса выдохнула и уткнулась лбом в грудь Кирши.

– Слава богам. Оно так тебя швырнуло, что я… испугалась.

– Почаще надо тебя так пугать, – засмеялся Кирши, а Василисе показалось, что она уловила в его голосе смущение. – Хорошо ты его…

– Ты тоже. Хорошо… сработали, – Василиса заглянула в синие глаза. Они смотрели на неё открыто, удивлённо. Этот взгляд, неожиданно искренний и уязвимый, заставил Василису отпрянуть.

– Пойдём. Надо вытащить из тебя эту гадость и обработать раны.

Весть о победе над Лихо в «Старогородских хоромах» была встречена ликованием и стуком кружек. Хозяин трактира пообещал Василисе и Кирши пожизненно снабжать их бесплатной медовухой. А завидев раны Кирши, тут же погнал свою внучку принести в комнату Воронов воды, полотенец и крепчайшего самогона.

– Раздевайся, – скомандовала Василиса, когда они с Кирши остались наедине.

Чародейка скинула кафтан, оставшись в пропитанной потом рубахе, и тут же замёрзла. Вымыла руки водой из глиняного кувшина и повернулась к Кирши. Тот уже сидел на кровати и послушно расстёгивал кафтан. Катана в ножнах лежала рядом.