наварху на негнущихся ногах.

— Что-то случилось? — с тревогой в голосе спросил Шадир: он боялся, и я даже знал чего именно, а вот я не понимал, что происходит, но был точно уверен, что чем дальше от высокого начальства, тем лучше.

— Свободен, трибун, — отрезал Надвиз, и Шадиру пришлось ретироваться. — Пошли.

Я двинулся следом за навархом туда, где поднималась над палатками громада центра управления. У ее подножия нас встретила свита командующего — начштаба, еще какие-то офицеры, все в чинах не ниже командира когорты, и многие посмотрели на меня с удивлением.

А потом я словно вернулся внутрь «Гнева Гегемонии»: освещенные коридоры со стенами из светлого металла, работающий лифт. На нем мы поднялись в просторный круглый зал под прозрачным куполом — вдоль стен консоли и кресла в них, в центре возвышение, на котором тоже кресла.

Боевая рубка, откуда идет управление всем исполинским кораблем, от двигателя до мельчайшей группы пехоты. Сейчас она была мертва на три четверти, но некоторые консоли светились, за ними сидели офицеры, сияли виртуальные экраны, а на возвышении в кресле располагался кто-то огромный и невероятно широкоплечий.

Он встал, повернулся в нашу сторону, и я поморщился.

Легат Зитирр, которого я не так давно видел в джунглях, где он прогуливался в компании своих головорезов.

— Ага, поймали предателя! — громыхнул он радостно. — Давайте его сюда! Немедленно!

— Тише, — ответил Надвиз. — Ты тут не хозяин. И твой хозяин тут не хозяин. Понятно? Егорандреев. Придется тебе ответить на мои вопросы.

Он уставился на меня, рядом с навархом появился Геррат, напряженный и собранный. Хмурый Зитирр спустился с возвышения, встал с другой стороны от командира линкора, и они вытаращились на меня втроем.

Во мне будто сверлили разом шесть дырок, и дрели были так себе, медленные, а вот сверла толстые, по бетону. Очень хотелось пасть на колени и признаться во всем, и в том, что у меня в рюкзаке спрятан сканер, и что Шадир продался бриан, и что я убил Джона Кеннеди.

Но я держался.

— Зитирр, вам слова не даю, — заговорил наконец Надвиз. — Я ваши слова услышал. Достаточно. Центурион, отвечай прямо и честно. Ты на моем корабле по заданию спецслужб? Сюда послали тебя из твоего родного мира, чтобы выведать наши секреты?

Мои глаза выпучились сами: что за бред? Я агент «Моссада», ЦРУ и Путина?

— Никак нет, — ответил я.

— Все, допрос окончен, — сказал наварх.

— Да он лжет! Гляньте на его лживую морду! — рявкнул Зитирр. — Отдайте его мне! Засуну ему глаз в жопу и он во всем признается!

— Легат! — командир линкора повернулся к посланцу Табгуна, морщинистая физиономия его затряслась, стала еще краснее, чем это обычно бывает у кайтеритов. — Командую тут я!

Геррат сделал движение рукой, а затем и мотнул головой, показывая мне — убирайся! Я кивнул и медленно, шажок за шажком принялся отодвигаться в сторону, протискиваясь между штабными. А те оказались слишком увлечены перепалкой высокого начальства, чтобы обращать на меня внимания.

— Ты?! Да кто ты такой?! Грибов объелся! — орал Зитирр, сжимая кулачищи. — Предатели! Все вы тут жалкие предатели!

Я спрятался за чужими спинами и немного перевел дух, но убраться совсем не рискнул. На самом деле меня не отпустили, и если вдруг командир линкора вспомнит обо мне, а меня рядом не окажется… ну да, карцера в распоряжении у него нет, а вот стенка и расстрельная команда найдутся.

— Вывести его, — Надвиз внезапно стал очень-очень спокойным. — Убирайся прочь. Чтобы ноги твоей я на моем корабле не видел.

Зитирр рявкнул в ответ что-то совсем нечленораздельное, и рванул к лифтам, едва не сбив кого-то с ног.

Наварх перевел дух и я напрягся — все, сейчас меня снова вызовут и начнут спрашивать. Но командир «Гнева Гегемонии» похоже выкинул меня из головы, он проковылял на возвышение и уселся в свое кресло.

— Что там с порталами? — буркнул он.

— Пока успеха мы не добились, — ответил начальник технической службы. — Работаем. Точно функционируют те, что в осколке рабочей зоны номер три…

Я вспомнил карту — это почти семьдесят километров к югу, достаточно далеко.

— Ладно, еще сутки вам на ремонт, и если не справитесь, то будем пробиваться, — проговорил Надвиз. — Все ведь подошли?

— Остались мелкие группы общей численностью примерно в пятьсот бойцов, — доложил начальник штаба.

— Ими можно пренебречь, — буркнул наварх. — Что там с бриан? И с их дружками? Только иранд нам не хватало для полного счастья.

Они говорили о том, откуда и в каких силах грозит нам враг, но я больше не слушал. Пытался осознать тот факт, что если я останусь тут, и буду выполнять приказы, как положено, то я не доберусь до той цели, которую мне назначили тиззгха, и хуже того — никогда не добуду Обруч.

Цель тиззгха — двадцать километров на запад, сегмент линкора со святилищем — тридцать пять на юго-запад.

И мне туда никак не попасть!

— Ты чего тут застрял? — рядом появился Геррат, крепко ухватил меня за локоть. — Подумают еще, что ты и подслушиваешь. Вознеси молитву Гегемону, что тебя не отдали. Наварх не любит придворных хлыщей и их прихвостней, только это тебя и спасло.

Он буквально впихнул меня в лифт, и я поехал вниз.

Глава 15

— Пошли, — сказал мне Шадир на следующее утро, едва мы покончили с завтраком. — Центурию оставь на меня, я за ними присмотрю, а для тебя есть особое задание, это очевидно.

И он отвел меня к остаткам линкора, где сдал на руки трибуну-технику, мрачному вилидаро далеко за сорок. Тот осмотрел меня с головы до ног, морща серо-фиолетовую физиономию, а потом поинтересовался:

— Что, Оружейник, хочешь повозиться с самым большим оружием Гегемонии?

— Э, да… Так точно, — осторожно отозвался я.

— У нас рук категорически не хватает, — он махнул и я зашагал за ним, но не к лифту, а в обход стоящего на земле огрызка линкора, где все выглядело не так хорошо, где было видно, что это насильно выдранная часть целого: зияющие отсеки и коридоры, кривые ломти переборок, торчащие трубы и пучки проводов, почти разрез, разве что очень неаккуратный. — Возимся с порталами, и ничего не можем с ними сделать. Их три, и ни один не работает… Инструмент у тебя есть?

— Кое-что, — я пожал плечами.

Сохранил набор отверток, некогда подаренный мне Дирргом, и кое-что по мелочи.

— Ну мы дадим, — сообщил трибун, и мы полезли наверх по приставной, сколоченной из деревяшек лестнице. — Там куча сопутствующих механизмов, и лучше все в норму привести.