Даниэль всячески пытался вывести меня из этого состояния. Он просил, умолял, потом уже даже кричал на меня. Ответа не последовало – я словно впала в кататонический ступор. В конце концов он устранился. Отдался своему горю. Не думаю, чтобы он обвинял меня, – хотя до конца я не уверена. Возможно, он все же испытывал гнев по поводу моей небрежности, моей явной халатности. А может быть, и нет. Он никогда ничего об этом не говорил. Ни разу не спросил, как я могла оставить Алису одну. Но все же. Думаю, обвинения в мой адрес таились в его душе. Просто я предпочитала их не видеть. Это было слишком тяжело.

Прошло четыре месяца. Никаких признаков жизни от нашей дочери. Никаких следов, никаких новостей от полиции. В эти четыре месяца и я сама почти не подавала признаков жизни. Даниэль собрал свои вещи и покинул меня. Забросив сумку на плечо, он посмотрел на меня долгим взглядом, потом развернулся и вышел.

А я осталась лежать на диване, не пытаясь его удержать.

Когда я вошла в дом, первым делом заметила, что на полу в прихожей нет кроссовок Эмиля. Хенрика тоже не было видно, но его куртка висела в коридоре, а машина стояла на обычном месте. Сердце отчаянно колотилось, когда я поднималась по лестнице. Я была до того разъярена, что меня всю трясло. Он предал меня, поговорил с Даниэлем у меня за спиной. Предупредил его, что у меня опять рецидив, что я на пороге маниакального синдрома. Он волнуется за тебя. С кем еще он связывался? Уже успел позвонить всем и предупредить, что я не в себе, что я больна?

В спальне на корзине для белья лежал его тренировочный костюм. Стало быть, он сходил на пробежку. Из ванной доносился шум льющейся воды. Дверь была приоткрыта, и я зашла внутрь. Хенрик стоял за полупрозрачной дверцей душевой кабины.

Я рывком распахнула дверцу. Муж обернулся и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Где ты была? – спросил он, выключая душ.

Он взял полотенце и обмотал его вокруг бедер. Я сделала шаг вперед и с размаху ударила его по щеке. Он посмотрел на меня так, словно не в состоянии поверить, что такое могло произойти.

– Что ты делаешь? – спросил он, ощупывая лицо.

Я с силой толкнула его, стала молотить его кулаками по груди.

– Как ты мог? – кричала я. – Как ты посмел?

Хенрик схватил меня за руки, предотвращая новые удары. Тогда я принялась пинать его ногами. Он сжал меня крепче, развернул от себя и поставил так, что я не могла его достать.

– Пусти меня! – закричала я, изо всех сил пытаясь высвободиться. – Пусти, я сказала!

– Какого черта, что с тобой такое? – спросил Хенрик, крепко держа меня.

Я укусила его за руку и рывком повернулась, когда он ослабил хватку. Выругавшись, он принялся разглядывать след от моего укуса. Я подняла кулак, чтобы снова его ударить. Он схватил меня за руку, зафиксировал ее у меня над головой, прижимая меня к стене.

По его обнаженной груди стекала капля воды. Он наклонился ко мне. Свободной рукой я притянула его голову к себе. Поцеловала его, укусив за губу.

– Что на тебя вдруг нашло? – прошипел он мне в ухо.

Я не отвечала. Он отпустил меня, сделал шаг назад. Я рывком содрала с себя блузку, так что пуговицы полетели во все стороны. Хенрик молча наблюдал за мной. Я обхватила его за бедра, прижалась к нему. Мы слились в долгом глубоком поцелуе. Запустив руки под полотенце, я принялась ласкать его, чтобы вызвать эрекцию.

Он подхватил меня и усадил на тумбочку рядом с раковиной. Я сбросила с него полотенце и увидела, что он уже готов. Ногами я обвила его талию, и он прижал меня к себе.

Он стал целовать меня в шею, в затылок, крепко держа в руке мои волосы. Его язык был у меня во рту. Он расстегнул на мне лифчик, кинул его на пол и принялся ласкать мою грудь. Его язык описывал круги вокруг сосков, и я прошептала, прижавшись губами к его уху, чтобы он взял меня.

Хенрик отнес меня в спальню, кинул на кровать, сорвал с меня брюки и трусы. Я попыталась сесть, но он опрокинул меня на спину. Стоя на коленях, он стал целовать меня между ног, а я схватила его за волосы и плотнее прижалась к его лицу.

Его язык двигался вокруг самых чувствительных мест – медленно, словно дразня меня. Я извивалась, просила еще. И уже почти кончила, когда он вдруг остановился и, склонившись надо мной, сказал, что на сегодня достаточно. Я потянула его на себя, мы перекатились и упали с кровати на пол.

Я села на него верхом, стала тереться о его член своей мокрой плотью. Его руки скользили по моей груди, гладили по попе. Я целовала его плечи и шею, мои губы спустились ниже, на его плоский живот. Он застонал, когда я взяла его в рот. Я наслаждалась, видя его наслаждение, слыша его стоны, чувствуя напряжение его сильного тела, приближающегося к оргазму. Он попросил меня перестать – он хотел войти в меня.

Я провела волосами по его груди. Он снова схватил меня за волосы и потянул в сторону. Мы покатились по полу. Одной рукой держа мои руки у меня за головой, он ласкал меня другой рукой. Плавно вошел меня, заполняя меня всю. Наши тела бились друг о друга, об пол. Я кончила с громким криком, чувствуя, как из глаз текут слезы.

Он все еще лежал на мне, мои ноги обвивали его торс. Я ощущала в груди свое сердцебиение и стук его сердца.

– Ну здравствуй, дорогая, – произнес он через некоторое время. Скатился с меня и посмотрел мне в лицо. – Где ты была так долго?

Я не отвечала. Мне хотелось лишь одного – продлить этот момент. Забыть обо всем на свете. Прижаться к нему, утонуть в его объятиях, чувствовать его жаркое тело рядом. Я хотела его снова. Склонившись над ним, я поцеловала его в губы.

У него зазвонил телефон. Хенрик вздохнул, пробормотал, что должен посмотреть, кто это. Он сел на край кровати и ответил на вызов. Я забралась в постель и закрыла глаза. Хенрик похлопал меня по попе, и я с трудом разлепила веки. Губами он беззвучно произнес: «Не спи!» Но я слишком устала. Энергии не оставалось ни капли. Мозг отключался после долгого тяжелого дня. Тело казалось тяжелым и вялым. Я натянула на себя одеяло, почувствовала, как Хенрик ущипнул меня за ляжку. «Не спи!»

Закончив разговор, Хенрик долго сидел рядом со мной. Даже не открывая глаз, я знала, что он смотрит на меня. Я делала вид, что сплю, и слышала, как он одевается. Прежде чем уйти, он поцеловал меня в лоб. Потом вышел из спальни и спустился по лестнице.

Стелла

Когда я проснулась, Хенрик лежал позади меня. Я повернулась к нему, и он открыл глаза.

– Извини, не хотела тебя будить, – пробормотала я. – Сколько времени? Уже ночь?

– Я не спал, – ответил он.

– Давненько мы не занимались любовью, – сказала я, провела пальцем по его груди, поцеловала в губы, стараясь снова его завести. Он погладил меня по щеке, глядя мне в глаза.

Я прижалась к нему.

– Хочешь еще?

– Я хочу поговорить, – ответил он.