Очень осторожно, держась за перила, Нейтпредпринял попытку спуститься по ступенькам. Ему это удалось, и он побрелдальше, по узкому проходу мимо каюты и кухни, где у Уэлли на пропановой плитеуже стояла кастрюля. В машинном отделении ревел дизельный мотор. Последнимпунктом на пути Нейта была каюта – крохотное помещение с туалетом, грязнымумывальником и болтающимся над головой душевым шлангом в углу. Облегчившись,Нейт заметил веревку и, отступив назад, потянул ее – теплая вода с коричневатымоттенком полилась из душа весьма бойко. Несомненно, вода была речной инефильтрованной, зато источник ее – неисчерпаем. Над дверью висела проволочнаякорзинка для полотенца и одежды. Раздеваться, намыливаться и смывать водупришлось одной рукой, поскольку другой нужно было тянуть веревку.

Черт, мысленно выругался Нейт. Впрочем,пользоваться этим душем ему предстоит недолго.

На кухне он заглянул в кастрюлю. Она быланаполнена рисом и черными бобами. Интересно, они только этим собираютсяпитаться? Да какое это имеет значение! В еде Нейт был неприхотлив. ВУолнат-Хилле их вообще чуть ли не голодом морили, так что аппетит у него “усох”уже давно.

Сидя на ступеньках спиной к Жеви и Уэлли, Нейтнаблюдал, как на реку опускается темнота. Дикая природа готовилась ко сну.Птицы перелетали с дерева на дерево, парили низко над водой в поисках последнеймелкой рыбешки на ужин. Ровный гул мотора перекрывали их пение и резкаягортанная перекличка. Всплески воды у берега означали, что аллигаторыпогружаются на дно. Вероятно, тут есть и змеи – громадные анаконды, на ночьукладывающиеся в ил, но об этом Нейт предпочитал не думать. На “Санта-Л ауре”он чувствовал себя в относительной безопасности. Ветерок стал стихать,потеплело. Шторм не состоялся.

Время текло где-то в других местах, здесь же,в Пантанале, оно стояло на месте, и Нейт постепенно начинал к этомуприспосабливаться. Он думал о Рейчел Лейн. Какое влияние окажут на нее деньги?Ни один человек, невзирая на глубину веры и преданность церкви, не останетсяпрежним, получив такое состояние. Может, она уедет с ним в Штаты, чтобыуправлять отцовскими капиталами? И как она прореагирует на появлениевыследившего ее американского адвоката?

Уэлли бренчал на старенькой гитаре, Жевинизким грубоватым голосом подпевал. Их дуэт звучал приятно, почтиумиротворяюще; это была песня простых людей, которые мало заботились озавтрашнем дне, а уж о том, что случится или не случится через год, – ещеменьше. Нейт им завидовал, во всяком случае, пока они пели.

Он наслаждался моментом, был счастлив, оттогочто остался жив, и предвкушал приключения, которые ждали его впереди. Прошлоеосталось в каком-то ином, призрачном Мире, на холодных вашингтонских улицах.

Там ничего хорошего произойти не могло. Ондавно осознал, что в том мире, с хорошо знакомыми людьми, с привычной работой,с повадками, которые не раз доводили его до краха, вести чистую жизнь невозможно.

Уэлли вел соло на гитаре, которое окончательноотсекло Нейта от его прошлого. Это была старинная печальная баллада, Уэлли пелее долго, пока река полностью не погрузилась во тьму. Жеви включил на носусудна два маленьких прожектора. Плавать по этой реке было легко. В зависимостиот сезона она становилась то более, то менее полноводной, но всегда оставаласьне слишком глубокой. Бороздящие ее суда были плоскодонными и имели высокуюосадку, чтобы по возможности избегать мелей. Однако после наступления темнотыЖеви посадил-таки “Санта-Лауру” на мель, и корабль остановился. Дав задний ход,Жеви резко бросил судно вперед и, поманеврировав таким образом минут пять, снялего с мели. “Санта-Лаура” казалась непотопляемой.

За привинченным в углу каюты неподалеку отчетырех коек столом Нейт ужинал в одиночестве. Уэлли подал ему неизменный рис сбобами, а еще – вареного цыпленка и апельсин. Все это Нейт запивал холоднойводой из бутылки. Над столом раскачивалась висящая на тонком проводе лампочка.Воздух в каюте был спертым и душным. Уэлли предложил Нейту спать в гамаке.

После ужина пришел Жеви с навигационной картойПантанала. Он хотел разработать дальнейший маршрут. Преодолевать Парагвайприходилось довольно медленно, и отплыли они от Корумбы не слишком далеко.

– Вода стоит высоко, – объяснил Жеви, – назадпоплывем гораздо быстрее.

О возвращении Нейт пока не задумывался.

– Никаких проблем, – ответил он.

Указав несколько направлений, Жеви сделалкое-какие подсчеты.

– Первая индейская деревня находится где-тоздесь. – Он ткнул пальцем в место, до которого, по представлению Нейта, с такойскоростью плыть нужно было несколько недель.

– Гуато?

– Сим, да. Думаю, туда нужно плыть в первуюочередь.

Если там ее не окажется, то, может, кто-нибудьподскажет, где искать.

– Когда мы сможем прибыть туда?

– Через два или три дня.

Нейт пожал плечами. Время для негоостановилось. Наручные часы лежали в кармане. Привычка планировать дела начасы, дни, недели, месяцы вперед была давно забыта. Его судейский распорядок –великая незыблемая карта жизни – пылился в каком-нибудь дальнем ящике стола уего секретарши. Он обманул смерть, и каждый день стал для него теперь даромсудьбы.

– У меня есть что почитать, – сказал он.

Жеви тут же осторожно сложил карту, собираясьуходить, и вдруг спросил:

– Вы в порядке?

– Я в полном порядке. Чувствую себя прекрасно.

Было еще много чего, чем Жеви хотел быпоинтересоваться, но Нейт не был готов изливать парню душу.

– Я в полном порядке, – повторил он. –Путешествие пойдет мне на пользу.

Еще с час он читал, сидя за столом при тускломсвете лампочки, пока не заметил, что весь взмок от пота. Тогда, собрав кучусправок Джоша, прихватив жидкость, отпугивающую насекомых, и фонарь, оносторожно выбрался на нос судна, оттуда – на капитанский мостик, где заштурвалом, сменив отдыхающего Жеви, стоял Уэлли. Опрыскав руки и ногипротивомоскитным средством, Нейт забрался в гамак и стал вертеться, выбираяудобное положение. Когда ему это удалось и гамак стал размеренно покачиваться втакт движению “Санта-Лауры”, Нейт включил фонарик и снова принялся читать.