– Ну вот… – Маша расстроилась.

– Да, – сказал Рино, – это если туда идти, да?

Он указал рукой за свою спину.

– Да, – подтвердил кротик.

– А если туда идти? – Рино выразительно махнул рукой в сторону крота. – Если туда, там что?

– Там? – переспросил кротик. – Там тоже остров. Тоже небольшой остров, ничего интересного. Деревья, скалы, кустики…

Тут и Рино расстроился.

– А боковые ходы тут есть?

– He-а… О, простите меня за то, что тут нет боковых ходов! – взвыл кротик. – Но тут нет их, и это непоправимо! Одна-единственная дорога соединяет два маленьких острова среди бескрайнего океана, и это ужасно!

«Вообще-то это действительно ужасно!» – подумала Маша, но вслух произносить ничего не стала, и правильно.

– Спасибо тебе за твою доброту, о кротик! – сказал Рино и обреченно вздохнул: – Маш, пошли обратно.

– Пошли…

Кротик тихо вздыхал, одну голову задрав к потолку, а вторую горестно уронив на грудь. Вид у него был довольно комичный и совершенно безопасный. Но Рино знал, что это только временно, до окончания действия ягод. А сколько он проглотил и как долго они будут действовать – неизвестно. Лучше убраться, пока есть возможность. Они побрели обратно.

– Кротик, у меня последний вопрос, – вдруг обернулась Маша. – А на том острове, который там (Маша указала ему за спину), там сколько деревьев?

– Ой… Я не считал… – растерялось чудовище. – Я там давно был, еще маленьким… И вообще я там в клетке жил, всего не видел…

Маша и Рино посмотрели друг на друга и быстрым шагом пошли назад.

– В какой клетке? – приторно-ласково поинтересовался Рино.

– В просторной, – ответствовал кротик. – Мои хозяева были так добры, так добры… Моя клетка стояла на окне, а в хорошую темную погоду меня выносили погулять во дворик. И когда я сбежал… Это было так давно! О, зачем, зачем я сбежал от таких замечательных хозяев?! Зачем, зачем я стал злобным хозяином подземелья, который раздирает всех, кто только сюда сунется?

Пока он стенал, Маша и Рино осторожно прокрались мимо него в сторону, ведущую к населенному острову.

– Кротик, дорогой, а до того острова далеко? – спросила Маша.

Но животное рыдало так, что не слышало вопроса. Или просто не реагировало.

– Будем надеяться, что недалеко, – прошептал Рино. – Бежим! Я не уверен, что ягод хватит надолго.

Они побежали. А отбежав достаточно далеко и подустав, пошли. Шли час, два. Коридор и не думал оканчиваться. Хорошо хоть, лампы исправно горели.

– Все, я больше не могу идти, – вдруг сказала Маша. – Извини, но ты в ботинках, а я все-таки босиком.

Они сели, решив сделать небольшой привал. Оба понимали, что долго сидеть опасно. Маша еще раз попыталась влезть в ботинки. Даже прошла в них немного.

– Нет, это несерьезно. Лучше босиком.

Они пошли дальше. Маша прихрамывала.

– Смотри, лампы оканчиваются, – сказал Рино. – Значит, выход близко.

– Хорошо бы… – Маша уже конкретно хромала.

Они дошли до «конца света», прошли еще немного. Опять сели, стараясь привыкнуть к темноте. Рино уверял, что обладает способностью видеть во мраке, если только немного подождать, моргая. Но он привирал. Ничего он в темноте не видел, на такое только тройки способны, и то не все.

Вдруг вдали послышалось подозрительное сопение. Это приближался кротик. И кажется, он уже не плакал. Ребята вскочили. Взялись за руки. И пошли вперед, в темноту. Маша ощупывала правой рукой правую стену, Рино левой рукой – левую. Как-то шли.

– Эй! – закричал кротик. – Мне, конечно, очень жалко, что я захавал ваше одеялко, но что, вообще говоря, вы делаете в моих владениях?

Маша и Рино прибавили шагу.

– А ну стоять! – заорал кротик и, судя по звукам, тоже прибавил шагу.

Маша и Рино молча бросились вперед, не разжимая рук.

– Ха-ха! – Кротик приближался.

БУМ!

БУМ!

Два лба дружно треснулись о резко снизившийся потолок.

– Ползем!

– Сама знаю! Ай!

– Ты что?

– Коленкой стукнулась.

– А ну стоять!

– Ма-а-ма! – Маша почувствовала, как острые когти распарывают ее голую пятку, и рванула вперед с такой скоростью, что могла бы, наверное, побить мировой рекорд по ползанию в неосвещенных подземельях.

Рино тоже газанул.

Кротик отстал. Они слышали, как он ругается и грозит им, но издали.

– Машка, ты где?

– Тут.

– Жива?

– Ну!

Они отдышались.

– Хорошо, что тут участок с низким потолком, – вытирая с лица пот подолом рубахи, сказал Рино. – Иначе бы нам конец.

Кротик изрыгал проклятия по ту сторону низкого участка подземелья.

– У меня нога распорота, стопа. Он меня достал там, как раз на этом низком участке, – сказала Маша. – Кровь не могу остановить.

– Только этого не хватало.

Рино подполз поближе, нащупал Машину ногу, вокруг все было липкое.

– Больно?

– Если не шевелиться, то терпеть можно.

– А встать можешь?

Встать Маша не могла.

Рино разодрал сорочку на полоски, и они попытались перебинтовать ногу. Все почти сразу промокло и стало липким. Маша не плакала и вообще держалась молодцом.

– Сиди тут, а я пойду искать выход и приведу врача. Спасателей приведу. Там же город. Даже если маленький город. Там должен быть врач.

Рино ушел, по стенке. Чтобы им обоим было не так страшно, Рино комментировал все свои действия:

– Я иду. Все в порядке. Стена ровная. До потолка не достать. Думаю, скоро доберусь до люка… Иду спокойно.

Но Маша скоро перестала его слышать.

И вновь тридцатого декабря двести пятьдесят пятого года по стандартному мутантскому календарю Ризи стоял в лощине напротив Дюшки. В третий раз.

На Земле-11.

Вроде бы на Земле-11.

И они опять ничего не помнили о части своих жизней, о недалеком прошлом. Никаких дежавю, никаких терзаний.