– Даже не думай, что я когда-нибудь прощу тебя, если ты снова посадишь меня в свою тюрьму.

Деметра резко рассмеялась:

– Мой цветок, я и не нуждаюсь в прощении.

После этого она исчезла.

Персефона знала, что Деметра хотела сказать своим предупреждением. Проблема была в том, что она не могла не вернуться в «Неночь». Ей нужно было выполнить контракт и написать статью.

У Персефоны в руках завибрировал телефон, и она увидела сообщение от Лексы: «Так как насчет “Ля Роз”?»

Она набрала в ответ: «Звучит отлично».

Ей понадобится много алкоголя, чтобы забыть этот день.

Персефона с Лексой вызвали такси до клуба. Богине не нравился этот способ передвижения – она считала, это игра на удачу. Никогда не знаешь, что получишь – провонявший салон, болтливого или же какого-нибудь жуткого водителя.

Сегодня вечером им достался жуткий. Он то и дело бросал на них долгие взгляды через зеркало заднего вида и отвлекся настолько, что ему пришлось резко вильнуть в сторону, чтобы не столкнуться со встречной машиной.

Персефона бросила сердитый взгляд на Лексу, настоявшую на том, что они не могут приехать в «Ля Роз» на автобусе.

«Лучше уж на автобусе, чем мертвыми», – думала она сейчас.

– Пять статей о боге мертвых, – мечтательно произнесла Лекса. – Как думаешь, о чем ты напишешь в следующей?

Богиня не знала, и в данный момент ей совершенно не хотелось думать об Аиде, но Лекса просто так не отстанет.

Прежде чем Персефона успела придумать ответ, Лекса охнула – этот звук она издавала, когда у нее появлялась идея или случалось что-то ужасное. Персефона была уверена – что бы ни вылетело сейчас из ее рта, это наверняка было и то и другое.

– Ты должна написать о его личной жизни.

– Что? – Персефона была ошарашена. – Нет. Точно нет.

Лекса надула губы.

– Но почему?

– А с чего ты взяла, что Аид поделится со мной такой информацией?

– Персефона, ты же журналист. Проведи расследование!

– Честно говоря, меня не особо интересуют его бывшие любовницы. – Персефона уставилась в окно.

– Бывшие любовницы? Звучит так, будто у него есть нынешняя любовница… будто это ты его нынешняя любовница.

– Ну уж нет, – мотнула головой Персефона. – Я более чем уверена, что властелин подземного царства спит со своей помощницей.

– Ну так и напиши об этом! – продолжала настаивать Лекса.

– Не буду, Лекса. Я работаю на «Новости Новых Афин», а не на «Божественные Дельфы». Меня интересует правда. – Кроме того, ей не хотелось знать, правда это или нет. Даже думать об этом было тошно.

– Ты более чем уверена, что Аид развлекается со своей помощницей, – просто найди этому подтверждение, и это будет правдой!

Персефона раздраженно вздохнула:

– Да не хочу я писать о таких тривиальных вещах. Я хочу писать о чем-то, что изменит мир.

– А нападки на божественные выходки Аида изменят мир?

– Возможно, – произнесла Персефона, и Лекса покачала головой. – Что?

Ее подруга вздохнула:

– Да просто… опубликовав эту статью, ты лишь подтвердила всеобщие мысли и страхи о боге мертвых. Мне кажется, есть другая правда об Аиде, которой не было в этой статье.

– Что ты имеешь в виду?

– Если ты хочешь изменить мир, напиши о той стороне Аида, которая заставляет тебя краснеть.

У Персефоны вспыхнуло лицо.

– Ты такой романтик, Лекса.

– Ну вот опять, – закатила глаза она. – Почему ты просто не можешь признать, что считаешь Аида привлекательным…

– Я уже признала.

– …и что тебя влечет к нему?

Персефона закрыла рот и скрестила руки на груди, отвернувшись от Лексы к окну.

– Я не хочу говорить об этом.

– Чего ты боишься, Персефона?

Персефона закрыла глаза. Лекса не поймет. Не важно, нравится ей Аид или нет, считает она его привлекательным или нет, хочет она его или нет. Он не для нее. Он под запретом. Может, контракт был даром – способом думать об Аиде как о чем-то временном в ее жизни.

– Персефона?

– Я уже сказала, что не хочу говорить об этом, Лекса, – произнесла она, недовольная тем, какое направление принял разговор.

Они больше не разговаривали до самого «Ля Роз». Когда Персефона вышла из такси, в нос ей ударил запах дождя, и, подняв голову, она увидела, как небо расчертила молния. Она поежилась, жалея, что не выбрала другой наряд. Ее гладкое мерцающее платье цвета морской волны едва доходило ей до середины бедра, подчеркивая изгибы груди и бедер, а глубокий V-образный вырез не оставлял простора для фантазии – как и не защищал от стихий.

Она выбрала его, чтобы позлить Аида – это было глупо. Она хотела выглядеть властно, соблазнительно, греховно – все для него. Хотела приманить его к себе, а потом в последний момент отстраниться, когда он будет достаточно близко, чтобы вкусить ее.

Она хотела, чтобы он ее хотел.

Но, конечно, во всем этом не было никакого смысла. «Ля Роз» был территорией другого бога. Так что Аид вряд ли увидит ее сегодня. Выбрать это платье было глупой идеей.

«Ля Роз» находился в здании, напоминавшем несколько кристаллов, выступавших из земли. Они были сделаны из зеркального стекла, так что вечером в них отражались огни города. Как и возле «Неночи», перед клубом извивалась огромная очередь.

Персефона внезапно ощутила холодок тревоги и оглянулась, чтобы понять, откуда он взялся, – пока ее взгляд не упал на Адониса.

Он улыбался от уха до уха, направляясь прямо к ней и Лексе, одетый в черную рубашку и джинсы. Он казался спокойным, уверенным и самодовольным. Она уже хотела спросить, что он тут делает, когда Лекса крикнула ему:

– Адонис!

Она обняла его, как только он подошел к ним, и он обнял ее в ответ.

– Привет, детка.

– Детка? – сухо повторила Персефона. – Лекса, что он тут делает?

Ее лучшая подруга отодвинулась от Адониса.

– Адонис хотел поздравить тебя и написал мне. Мы подумали, будет здорово устроить тебе сюрприз!

– О, я впечатлена. – Персефона сердито взглянула на Адониса.

– Идем, у меня кабинка. – Адонис подхватил руку Лексы и положил к себе на локоть, но когда он предложил то же самое Персефоне, та отказалась.

Улыбка Адониса на мгновение дрогнула, но он быстро оправился и улыбнулся Лексе как ни в чем не бывало.

Персефона подумала о том, чтобы уйти, но она пришла с Лексой, и ей очень не хотелось оставлять ее с Адонисом. Она решила в какой-нибудь удобный момент рассказать своей лучшей подруге о том, что сделал ее возлюбленный.