– Ну, хорошо. А на Вальку-Спидолу она не похожа?

– Я же сказал, что Валька сгорела в автобусе.

– Ладно. С фото не получилось, – разочарованно сказал Протопопов. – Тогда ответьте на вопрос: с Сичкиным после его второй отсидки не виделись?

– Больше его не видел. Я и сам уехал из деревни в Ярославль. Потом перебрался в Москву.

– Спасибо, что пришли. – Иван Макарович встал и протянул Агапову визитную карточку. – Если будет нужно что-то спросить, я позвоню. Ну, а если вы что-нибудь вспомните, звоните по этому телефону. Вас подвезти?

– Зачем? Я – пенсионер, езжу бесплатно.

– Ну, как знаете. Тогда до свидания!

– А как же шапка протокола?! – спросил Артем Котов. – В протокол необходимо вписать личные данные.

– Забудь, – сказал ему Протопопов. – Все, что нужно, мы узнали.

– Что делать с протоколом?

– Сунь его в дело, может, и пригодится.

– У вас звонит телефон, – сказала Надежда.

– Что? – спросил Протопопов.

– У вас в кармане звонит телефон. Вы не слышите?

– Совсем заработался. Глухим стал как тетерев, – проворчал Иван Макарович, достал из кармана телефон и ответил: – Слушаю! – Немного помолчав, мрачно спросил: – Когда это случилось?

Отключившись, он обернулся к Надежде:

– Мне только что позвонил знакомый следователь.

Ожидая услышать что-нибудь страшное, Надежда тихо спросила:

– Что он сказал?

– Астраханский арестован. Он со вчерашнего дня сидит в следственном изоляторе.

– За что? – Надежда на глазах побледнела.

– Избил Шелегеду. Нанес тяжкие телесные повреждения.

У Котова вырвалось:

– Вот дурак!

Протопопов резко обернулся:

– Ты что-то знаешь?

Котов посмотрел на Надежду и, словно стесняясь, кивнул.

Иван Макарович приказал:

– Говори!

– Вы сами поручили Льву разобраться с Шелегедой.

– Ну, поручил.

– А он приказал мне за ним поездить.

– И что?

– Я поездил.

Потеряв всякое терпение, Протопопов по-звериному рявкнул:

– Не тяни! Рассказывай все!

– Отправился я на машине за Шелегедой с утра и увидел такую картину: его «Кадиллак» остановился возле дэпээсников, а те вроде как задержали Надежду Алексеевну. Потом смотрю, шарики цветные летят и вылезает сам Шелегеда с букетом.

– Пил сегодня? Что за бред ты несешь?

– Все так и было, – подтвердила Надежда. – Вчера Шелегеда подстроил задержание, чтобы поздравить меня с днем рождения. Потом сказал, что это был розыгрыш.

– Что дальше? – Протопопов перевел взгляд на Котова.

– Я рассказал Льву.

– А он?

– Позвонил Шелегеде и договорился о встрече.

– Последствия мы знаем, – проронил Протопопов. – Лев сидит в СИЗО, а Шелегеда, я думаю, лежит на больничной койке. Два дурака! – ругнулся он и обнадеживающе посмотрел на Надежду. – Вы только не волнуйтесь. Это я поручил Льву разобраться с Шелегедой, мне его и выручать. Короче, как-нибудь разберемся.

Томская область, деревня Средняя Буланка

Январь 1983 года

– Петерс Янович! – Дверца председательской «Волги» распахнулась, и в салон автомобиля сунулся колхозный завхоз Моренов. – Подбросьте до клуба с двумя коробками. Машины разъехались, а сам я не дотащу.

– Ну что ж ты раньше не сказал, я бы дал тебе «рафик», – ответил председатель и посмотрел на часы. – Прости, Моренов, опаздываю. Стемнело уже, а мне еще в область ехать надо.

– Мы быстро обернемся! Одна нога здесь, другая – там!

– Прости, никак не могу.

– Ну, что ж, за спрос денег не берут. Нет так нет. На санках как-нибудь довезу. Что теперь делать…

Завхоз хлопнул дверцей, и Лиепиньш тронул машину. Проехав через всю деревню, в которой знал каждый дом и всех его жителей, он выехал за околицу.

Там, в темноте, Петерс Янович заметил крепкую девичью фигурку в модном пальто с лисьим воротником. Завидев автомобиль, девушка побежала навстречу и, когда Лиепиньш остановил машину, заскочила в салон. Она плюхнулась на пассажирское сиденье и обхватила его руками. Потом впилась поцелуем в губы и, отстранившись, сказала:

– Ну, что же так долго, Петруша? Замерзла, заждалась на морозе, все тропки за околицей вытоптала. Жду-жду, а тебя все нет. Уже собралась уходить.

– Работа задержала. Прости… – сказал Петерс Янович и тронул машину. – Куда поедем сегодня?

– Давай за дальний зарод. Его с дороги не видно, – горячо прошептала девушка и прильнула к его груди. – Скорей бы уж доехать. Соскучилась по тебе, мочи нет.

– Проедем ли туда? Снега, наверное, намело. Не застрять бы.

– Проедем как-нибудь. – Она заглянула ему в глаза. – Раньше ведь ездили. Помнишь?

– Такое разве забудешь. Откуда только ты такая взялась…

– Какая? – игриво спросила девушка.

– Жаркая.

– А еще?

– Красивая.

– Еще! Еще! – Она потормошила его за руку. – Скажи! Ну, скажи!

– Ненасытная, – сдержанно проговорил Петерс Янович.

Удалившись от деревни на несколько километров, машина съехала с дороги и стала медленно пробираться к зароду, который темнел у самого леса.

– Весь день ждала, пока увижу тебя, – сказала девушка и сноровисто скинула с себя пальто и сапоги.

– Подожди, пока встанем… – сказал Петерс Янович и завернул за огромный стог сена. Там остановил машину и, не глуша мотор, развернулся к подруге: – Ну, вот и приехали.

– Что с тобой сегодня, Петруша? Какой-то ты не такой.

– Устал как черт… Весь день перебрехивался по телефону с районным начальством. То одно дело, то другое…

– А я тебе помогу… – Она включила свет, порылась в сумочке и достала оттуда металлический стерилизатор. Сняла крышку, вынула шприц. – Снимай дубленку и закатай рукав.

– В вену? – Петерс Янович непроизвольно поморщился. – Может, не надо?

– Не трусь, беларусь! – Девушка задорно тряхнула кудряшками.

Лиепиньш заметил:

– Я не белорус, я – латыш.

– Латышам тоже уколы делают. – Стравив воздух из шприца, она замерла в ожидании. – Ну, так что?

– Ставь. – Он закатал рукав и перетянул руку шарфом.