— Почему это случилось с той, у кого есть ребенок? — не выдержав, снова всхлипнула я, всеми силами стараясь сдерживаться. Расклеиваться перед Эммой, которая в лице Астрид потеряла близкую подругу, казалось мне так эгоистично!

— А на самом деле тут не надо было и долго гадать, чтоб попасть в чью-то мать, — сплюнула она сквозь стиснутые зубы.

— Хочешь сказать, у многих куртизанок есть дети?

— Очень у многих, — напряженно проговорила Эмма, с силой сжимая пальцами свою горячую чашку. — И Астрид даже не была первой жертвой этих выродков, после которой где-то остались сироты.

— Чтоб они сдохли, — отчеканила я, понимая, что крупно дрожу.

— К сожалению, они вряд ли так просто выполнят нашу просьбу, — горько выдохнула куртизанка. — Я опять все эти дни обивала какие только возможно пороги, только вот все без толку. Просто игнорирование, закрытые двери, в лучшем случае — заверения обязательно все решить, сквозь которые без малейших усилий читается: «Просто убирайся и не путайся под ногами, я все равно даже пальцем не пошевелю». Еще никогда я не чувствовала себя настолько жалкой, слабой и беспомощной. А это, заметь, тебе говорит шлюха.

— Тем вечером, когда это случилось… — протянула я, смачивая пересохшее горло обжигающим глотком. — Аркадий тогда был сам не свой. Ему в самом деле не безразлично все это…

— Но ты ведь понимаешь почему он, при всем этом «небезразличии», сдержался и просто вернулся домой, сжимая кулаки? — нахмурила брови Эмма. — Ваша семья уже достаточно огребла за вмешательство в это дело. И твой муж знает, что под присмотром. Что стоит ему сделать хоть полшага, и последствия будут серьезными для всех вас троих, а не только для него. Поэтому игра продолжится без него. И ты мне тоже пообещай, — напряженно добавила девушка, строго посмотрев мне в глаза. — Что так же останешься в стороне. Это не ваша война, тем более что вам ее, в вашем нынешнем положении, не выиграть. Будь Аркадий Фрост все еще верховным чародеем при дворе — я бы сама от него не отстала… Но чем дальше, тем больше я понимаю одну простую истину: что здесь может сделать обычный маг из стражи? Однозначно не намного больше моего. Так что ты помнишь, что не должна влезать в это дело?

— Да, помню, — отстраненно кивнула я.

Только вот сама не была уверена, что сумею придерживаться этих слов.

Вернувшись домой, я забрала у Дины Клавика, покормив которого, засела с подругой на кухне с единственной, но очень важной целью: выслушать ее рассказ о том, как она провела все это время у свекрови. А затем рассказать ей, что соседка пропустила, не попав на фестиваль в честь Дня рождения кронпринца. В конце же рассказа подарить маленький сувенир, приобретенный специально для нее на празднике — памятную медную монету, которые чеканили прямо на площади всем желающим за скромную плату.

В результате всего этого разговора подруга была увлечена достаточно, чтоб не задавать мне лишних вопросов о том, по какой причине мне так внезапно потребовалось куда-то бежать, чем я там занималась и что вообще произошло. Поскольку же по пути к дому я успокоилась и взяла себя в руки, то и не выказывала волнения, которое могло бы меня выдать.

— То есть, сама принцесса Вероника?! — подскочила Дина, едва не опрокинув чашку со своим травяным чаем.

— Да, представь себе, — кивнула я в ответ.

Теперь, когда ее долбанутое высочество официально представили на празднике, где она еще и отличилась, Дина все равно бы скоро где-нибудь наткнулась на ее лицо и узнала девушку. Потому скрывать личность чрезмерно активной почитательницы мужа смысла не было. Даже больше, так Дина, пронюхав что к чему, не только обиделась бы, но и начала подозревать, что я могу ей чего-то не договаривать. Потому решила сообщить ей столь сенсационную новость сама и при первой возможности.

— Вот тебе и красавец-муж, — покачала головой подруга, опускаясь обратно на стул. — И как вообще сама принцесса умудрялась выбираться из дворца, да еще и посреди ночи?

— Не говори, слишком подозрительная история, — нахмурилась я.

— Что-то тут явно непросто, — задумчиво пробормотала она. — Ну не может даже самая шустрая принцесса так просто взять и покинуть дворец незамеченной. Да так, чтоб потом еще и шататься возле места проживания или работы впавшего в немилость бывшего придворного мага.

— Думаешь, ей кто-то помогал?

— Вполне может быть, — кивнула Дина. — Причем вариантов два. Либо это какая-нибудь фрейлина, или типа того, горящая искренним желанием помочь бедной влюбленной деве… либо какой-то подозрительный тип, которому выгодно, чтоб принцесса вела себя именно вот так. То ли чтоб навлечь на нее опасность или дурную славу, то ли желая создать новые серьезные неприятности твоему мужу, а может по вообще какой-то непонятной причине. Только вот в любом случае эта история с несчастной отвергнутой девицей голубых кровей нравится мне все меньше и меньше.

Стоя в спальне возле открытого комода, я снова рассматривала уже знакомое мне письмо, которое все еще лежало там на прежнем месте. Что значило одно: Арк не выбросил его, но пока и не воспользовался им, чтобы попасть в то самое загадочное место, о котором в нем шла речь.

Как я и подозревала, истинный текст послания снова проявился, когда я, держа письмо в руках, прикоснулась к спящему сыну.

Какой-то Совет во главе с королем. Какое-то хранилище, где вероятно было спрятано нечто, связанное с этими убийствами. Письмо в моих руках было ключом к ответам. Только вот боюсь, что добраться до замка, который можно было открыть этим ключом, было не так просто. Иначе Арк не стал бы выходить из игры и заявлять Эмме, что больше ничего не может сделать.

И все же мысли об Астрид, ее осиротевшей дочери, и детях, которые остались одни после предыдущих убийств, не давали мне покоя. А еще больше — понимание того, что если не остановить этих тварей, обалделых от собственной безнаказанности, они продолжат убивать тех, кто сам по себе слаб и беззащитен, на чью защиту всерьез никто не встанет.

Только вот в самом ли деле Аркадий, и уж тем более я, способны сделать хоть что-нибудь? Особенно так, чтобы уберечь нашего ребенка, который не должен подвергаться опасности из-за наших действий.

От понимания всего этого хотелось плакать. Но я сдержалась и просто спрятала письмо обратно, тихонько закрыв ящик комода.

Клавик продолжал мирно спать, когда я, тяжко вздыхая, вышла из спальни… и сразу же почувствовала резкий неприятный запах! Который сопровождало подозрительное и крайне нехорошее бульканье, доносившееся со стороны туалета.

Почуяв недоброе, я осторожно приблизилась к тайной комнате, готовясь морально, что сейчас на меня оттуда выскочит василиск. Вот только увидев, что ж там стряслось, поняла: уж лучше б это и правда был василиск!

— Ну блин, — страдальчески простонала я, наблюдая за водой в унитазе, которая медленно, но верно поднималась, грозя вот-вот перелиться за край сей чаши Грааля и политься на пол. И водичка, как и положено, была далеко не чистой-прозрачной! При этом воняла так, что я не удержалась и первым делом открыла окно на кухне нараспашку. А уже после того задалась вопросом: что делать, блин?