– Угадала, – наобум согласился Галвин. – Оттуда.

– Драйона, говорят, разлилась сильно. На чем ривеленские скалы прошел? Или в обход, через поля Амрока?

– Да нанял одних… – решил не усугублять вранье Галвин. – А пушер – это что и как?

– Первый раз вижу человека, который не знает, что такое пушер. Игра это. Ты сейчас сидишь рядом с Дворцом Игрищ. У нас его еще Пушдомом называют. Или Пушерником.

– И по каким правилам в него играют?

– По обыкновенным. В два раунда. Сначала выкатывают пушчонки, что стреляют деревянными шарами, и по очереди попадают в ворота соперника. Железяки квадратные видишь? Это ворота и есть, а в них конструкции из труб вварены для сложности. В центр – одно очко, в нижний угол – два. Под перекладину – три. От перекладины – пять. А если отскочит от двух штанг, то десять. Всего делают по одиннадцать залпов. А потом игроки, пара на пару, катаются на досках с колесами и загоняют двумя клюшками оставшиеся на поле шары в ворота противника. Другая сторона старается помешать и сама забить. Вот такой вот пушер.

– Игра прямо, как для меня создана. Насчет двух клюшек – это я не мастак, а из орудия на прямой наводке не промахнусь ни разу, – самоуверенно заявил Громмард.

– Ну, так через декаду начнутся отборочные игры на чемпионат Фаркрайна. Найди напарника и отличись. Знаменитые игроки в пушер у нас в почете. Все девчонки твои будут, – насмешливо поощрила его барышня.

– Все говоришь? И ты тоже? – осмелел Галвин.

Взгляд девушки подернулся жалостинкой:

– Со мной ты, кавалер, припоздал. Я уже засватана.

Когда он добрался до «Славы металлургов», начало смеркаться. Галвин поставил трицикл под деревянный навес для техники, а потом долго плескался водой у общего рукомойника во дворе. В главную залу гостиницы он вошел частично умытый, но с грязными разводами на одежде. Кастелян, что принял у инженера деньги и выдал ключи от комнаты, посетовал, дескать, номеров хороших почти не осталось, а последний приличный занял постоялец из Бегенча. По всему вельможа серьезный, хоть и одет неряшливо. Так что Громмарду досталась небольшая каморка на первом этаже, как раз над трактиром. Немного шумно, зато весело. Служка заговорщицким тоном поведал, что скоро в кабак подтянется всякий народ, среди которого он лично знает несколько сговорчивых вдовушек. Женщины всем видом душевные и живут по соседству. Галвин ответил, что совсем не против душевности, потребовал на ужин гуся с капустой и жбан холодного эля. Гуся наказал готовить вдумчиво, с румяной корочкой, для чего постоянно поливать жирком, а после поднялся в комнату, упал лицом в подушку и мгновенно вырубился.

Под утро ему приснился кошмар. Он вновь был на палубе «Молнии», и ее борта взрывались градом щепок. Стая архонов окружила фрегат со всех сторон. Там и сям хлестали гигантские хвосты, трещало дерево. «Почему мы не отстреливались? Где помощь?» Странно, но сам Галвин неподвижно стоял около грот-мачты и не мог сдвинуться с места. Его ноги словно приросли к дощатому настилу палубы. А потом корпус «Молнии» стал заваливаться на бок. Его тело ударила волна, гном почувствовал, что погружается в глубину и никак не может перебороть эту мягкую обволакивающую силу. Руки беспомощно пытались ухватиться хоть за что-то твердое.

Галвин проснулся с судорожным всхлипом. Под ним по-прежнему было что-то мягкое. Гном стал барахтаться, стремясь вырваться. Он не мог понять, где находится и почему его тело куда-то вдавлено. А потом до него дошло. Перина. Под ним была перина. Мягкая постель, от которой он уже отвык. Галвин сел на кровати, несколько раз приподнялся и вновь плюхнулся, проверяя надежность ложа. Так, на всякий случай. А потом расхохотался.

По солдатской привычке Громмард поднялся на рассвете. Гостиница еще спала, никто не скрипел половицами в коридоре, не было слышно голосов служек. Мирный, славный город Скаллен. Галвин подошел к окну, которое выходило на большой внутренний двор. По нему вышагивала одинокая фигура.

– Еще кому-то не спится, – усмехнулся инженер, и тут же его пальцы изо всех сил стиснули подоконник, а тело напряглось, готовое к борьбе.

Это был орк! Пожилой орк в потертом стеганом халате спокойно шествовал по гостиничному двору в центре города гномов! Громмард встряхнул головой и обругал себя последними словами. Он же в Фаркрайне. Тут живут гоблины, тролли и даже орки. Прекрасно сосуществуют с остальными. Может, этот орк из тех армакодских мастеров – кожевенников, которых так превозносил случайный встречный гном из рода Подгорнов. Привез поди тюки с кожами, а теперь идет спозаранку проведать товар. Ответственный какой. Надо будет налить ему кружечку. Галвина позабавила мысль – посидеть с орком за одним столом, посмотреть вблизи на существо, которое еще недавно он был рад увидеть в прорезь аркебузного прицела. Пока инженер развлекался фантазиями, орк скрылся за тяжелой дверью одной из дворовых пристроек. Ну, точно, отправился доглядывать за своим барахлом. Когда он вышел обратно, Галвин даже пренебрежительно хмыкнул. И снова застыл на месте от неожиданности. Вслед за орком во двор гостиницы выскочила огромная пума. Этого зверя Громмард узнал бы, наверное, из сотни других. Лобастая голова с низким лбом, шрамы на шее, ярко-желтые глаза, что смотрели на него с такой ненавистью в день аркельской битвы. Орк повернулся, и Галвин вгляделся в его черты.

– Не может быть! – прошептал он.

Это лицо он видел безжизненным, посеревшим, голова болталась, а тело было перевалено через холку его питомицы. Тот самый калимдорец с сединой на голове! Из Шенка!

Пистолеты! Он оставил в багажнике пистолеты! И меч! Расслабился слюнтяй, потерял бдительность. Галвин метнулся к столу, что стоял в центре комнаты. Рядом с пустой тарелкой лежал столовый прибор. Тупой нож не годился, поэтому гном схватил вилку. Он несколько мгновений смотрел на свое оружие, а потом с ненавистью швырнул на пол, как будто вилка была в чем-то виновата. Он что – свихнулся? Вилка против калимдорца? Малоэффективно.

Он вновь прокрался к окну. Орк сидел перед львицей на корточках и чесал ей загривок. Пума вытянула шею и лизнула своего хозяина прямо в нос. Мило. А потом они оба продолжили прогулку по двору. Галвин заметил, что грозный зверь хромает, присмотрелся – у львицы не было одной лапы. Что с ней случилось, интересно? Когда они виделись в последний раз, пума была в полном порядке, это как раз орк чувствовал себя неважно после его, Галвина, выстрела. Инженер потихоньку отодвинулся от оконной рамы. Не стоить маячить на виду – неровен час, заметят. Он уселся на постель и обхватил свою голову руками. Что же делать? Предположим, он сейчас рванет за пистолетами, зарядит их, а дальше? Пристрелить калимдорца? Тут? В центре Скаллена? А если он не один? Если врагами полна гостиница? Громмард выставил перед собой ладони, потом крутанул их в воздухе по примеру того, как делал намедни Аргантэль. И где его шестое чувство, спрашивается? То самое, которое предупредило о засаде в кедровом лесу? Во дворе преспокойно разгуливает недобитый противник с когтясто-клыкастой тварью, а оно, знай, помалкивает себе? Почему?