– Машунь, ты прости меня, – повторяю сказанное чуть ранее, несмотря на то что девушка пыталась возражать. Это так тяжело, оказывается. Запросто выходит наорать, нарычать, даже усилий никаких не нужно прилагать. А исправить все и вину свое признать, особенно вслух – мучительно трудно. Язык словно неповоротливый и слова не склеиваются. – Я не должен был тебя обвинять, не разобравшись. Надо было выслушать, а потом уже делать выводы.

Маша слабо улыбается, отчего-то избегая смотреть мне в глаза.

– Да нормально все, я понимаю. Ты же мне карту отдал, понятно, что не пришло в голову Ирину заподозрить.

Вот это и странно… Знаю ведь Литвинову, как облупленную. Это так на нее похоже. Из трусов выскочит, чтобы цели своей добиться, на что угодно пойдет. Но в самом деле, и мысли не допустил, что тут не обошлось без нее.

– Хорошо, что все разрешилось, – Маша все-таки поднимает на меня глаза. – Если она еще и вернет то, что потратила…

– Пусть попробует не вернуть, – протягиваю через стол руку, накрывая пальцы девушки. Холодные, и кажется, что слегка дрожат, хотя в кухне тепло. Переволновалась, значит, расстроилась. Какой я все-таки дурак! Даже сейчас говорю не о том. У нее день рожденья, а я мало того, что без подарка, так даже на словах не поздравил до сих пор.

Обхватываю тонкое запястье и тяну к губам. Прижимаюсь к переплетению вен, ощущая, какая нежная у нее кожа. Почти прозрачная здесь, и, глядя на голубоватые веточки, с трудом сдерживаюсь, чтобы не повторить их рисунок языком. Этого хочется до жути, но я слишком хорошо знаю, что будет, если позволю желанию взять верх. Придется забыть и про ужин, и про день рожденья, потому что уже не смогу оторваться, пока не вылижу каждый сантиметр вожделенного тела.

Стоп, Медведев! Опять тебя сносит не туда! Выпускаю ладошку девушки и распрямляюсь.

– Я страшно проголодался, – заставляю себя переключиться на содержимое тарелки. Надо сказать, весьма аппетитное содержимое. Готовить Маша и вправду умеет. – Давай на самом деле ужинать, а потом поедем выбирать подарок.

– Ка-а-а-кой… подарок? – ее глаза в изумлении расширяются, и я не могу сдержать улыбки. Сейчас она выглядит такой юной, растерянной, наивной. Почему-то вспоминается детский мультфильм про олененка с такими же вот широко распахнутыми восторженно-изумленными глазами.

Улыбаюсь шире, но вслух причины своей реакции не озвучиваю. Не уверен, что Маше понравится такое сравнение.

– На день рожденья. Ты же сама сказала. Что я буду за старший брат, если оставлю любимую сестренку без подарка?

Она моментально насупливается.

– Я совсем не за тем сказала… И подарков мне не нужно никаких.

– Зато мне нужно. И отец, я уверен, очень хотел бы тебя поздравить. Поэтому мы купим подарок, а потом расскажем ему. Ты ведь хочешь его порадовать?

Моя маленькая хитрость срабатывает: отказать отцу в радости Маша не может и не хочет. Смущенно кивает и тоже начинает ковыряться в тарелке, делая вид, что целиком поглощена ужином. Доедаю, украдкой поглядывая на нее. Она так стесняется возможности получить один-единственный подарок, как я мог заподозрить ее в растрате? Вот же балбес!

– А куда мы поедем? – уже в машине спрашивает девушка. – Поздно ведь, все позакрывалось, наверное.

И правда, поздно. Но есть одно место, где нас точно дождутся. Жена моего бывшего одногруппника и друга держит собственный бутик недалеко от центра. Эксклюзивные вещи, которых не найти в других магазинах. Марго влюблена в свою работу и почти живет там. Приглашала меня заехать множество раз, выбрать что-то для своей девушки, особенно после того, как увидела нас с Ириной на корпоративе. Но у меня никогда прежде не возникало желания самому шататься по магазинам. А сейчас – просто идеальный повод. Я обещающе улыбаюсь Маше и набираю номер Маргариты, чтобы предупредить о визите.

Едва мы оказываемся в магазине, на лице девушки отражается откровенный испуг. Совершенно не замечая услужливую продавщицу, Маша переводит взгляд с манекенов на меня и выдает звенящим шепотом:

– Глеб, здесь все нереально дорого!

Я тоже оглядываюсь. Цены – как цены. Бывают и выше, если судить по тем покупкам, которые осуществила Ирина. А вот то, что Маша так реагирует, не может не умилять. В очередной раз нахожу подтверждение мыслям о том, что не из-за денег она появилась в нашей с отцом жизни. И, несмотря на то что понял я это слишком поздно и успел наделать косяков, меня прямо-таки эйфорией накрывает. Странное и безумно приятное ощущение.

Смотрю на растерянную девушку и с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассказать ей о своих чувствах. О том, что с каждой минутой она волнует меня все больше. И не только в физическом смысле. Да, желание бьет ключом, и что бы она ни рассказывала дома про табу на любые отношения между нами, это почти ничего не меняет. Я продолжаю хотеть ее, хотеть настолько сильно, что все тело, кажется, вибрирует от неудовлетворенности. Но есть и кое-что еще. Мне нужна ее откровенность. Хочу услышать обо всем, что происходит в этой хорошенькой головке, вникнуть, понять, прочувствовать. Узнать о ее секретах. Не для того, чтобы получить ответы на свои вопросы, а просто чтобы стать ближе. Может, это и есть… любовь?

Хмурюсь от неожиданных мыслей, потому что оказываюсь к этому совершенно не готов. А Маша, похоже, по-своему трактует изменения на моем лице. Выпускает из рук тонкую темную ткань платья, возвращая вещь продавщице.

– Спасибо, но нет. Мне не подходит.

Марго делает круглые глаза.

– Вы же даже не померили. Я уверена, платье сядет идеально.

– Нет, – Маша переминается с ноги на ногу и осторожно касается моего плеча. – Пойдем отсюда, Глеб. Пожалуйста. Мне… ничего не нравится.

Врунишка. Заставляю себя переключиться на то, для чего мы приехали. О бушующем внутри урагане чувств поразмышляю позже, а сейчас надо исправить собственные ошибки и устроить, наконец, для девочки достойный день рожденья. Хотя бы подарками ее обеспечить. Иначе она так и будет от всего отказываться.

– А мне нравится, – рассматриваю отложенное платье. Маргарита права, Маша будет в нем великолепна. Я доверяю вкусу этой женщины, да и сам вижу прекрасно, как подходит оттенок ткани к цвету глаз. И мне совсем не сложно представить, какой красоткой окажется моя сестренка в этом наряде.

– Очень дорого, – одними губами произносит Маша, умоляюще глядя на меня. И я, неожиданно для себя самого, начинаю смеяться.

– Не дороже машины, правда же? Так что возвращать будет не надо, – и пока Марго задумчиво изучает нас, явно не догоняя замысловатых речей, легонько подталкиваю девушку в