2582

«Ячные» (horderia) поспевали одновременно с ячменем, который жали во вторую половину июня (Кол. 11.2.50); «ослиные» — asinina.

2583

«Восковые» — cerina; их упоминает и Вергилий (Бук. 2.53); ими угощает гостя вместе с каштанами и яблоками хозяйка харчевни (Сора 18). Полифем предлагал Галатее не только черные сливы, но и «благородные, похожие цветом на свежий воск» (Ов. Мет. 13.817-818); воск у древних был не белого, а желтого цвета.

«Армянские сливы» — это абрикосы (Prunus armeniacus L.), принадлежащие действительно к роду слив. Плиний об этом, конечно, не знал и отнес один сорт абрикосов к персикам, а другой — к сливам. Родина абрикоса — Туркестан; Армения была одним из этапов на его пути в Европу.

Привить сливу к ореху нельзя; может быть, однако, такие попытки и делались: древние были очень смелы в своих попытках скрещивать разные растения.

2584

«Персидские сливы» — persica. Это, конечно, не персик, о которых Плиний только что сказал, что они не лежат дольше двух дней, а какие-то сливы, никем больше не упоминаемые. Лесные сливы — Prunus Spinosa L. Колумелла советовал срывать их надзелень, один день повялить в тени, а затем залить смесью уксуса и сапы. Таким же способом рекомендовал он хранить и pruna onychina (12.10.2).

2585

О прививках см.: М.Е. Сергеенко. Очерки по сельскому хозяйству древней Италии. М.-Л., 1958, стр. 104-107 и прим. — «Миндальное зернышко» в привитой сливе — это вымысел.

2586

Их упоминает и Колумелла (10.404); Марциал называл их в противоположность Плинию «морщинистыми» (13.29); они были одним из дешевых подарков, которыми обменивались на Сатурналиях (5.18.3).

Вот сорта слив у Плиния: черные, «ячные» (hordearia), воскового цвета, «ослиные» (asinina), пурпурные, «лесные», дамасские.

2587

Cordia myxa L.; у нее яйцевидные, оранжево-красные, слизистые и сладкие плоды.

2588

См. прим. 1 к гл. 12-й.

2589

Катон среди плодов, о сохранении которых должна позаботиться ключница, называет и «лесные» — это, по всей вероятности, дикие яблоки (143.3).

2590

«Персидское дерево», или persea, — это Cordia myxa L,.; дальнейшие сведения почерпнуты Плинием из Феофраста (Исслед. о раст. 3.3.5); ср.: с. pl. 2.3.7. — Далее оказывается, что «персидское дерево» и персею он считает растениями разными. О персее как ядовитом дереве, утратившем свои ядовитые свойства в Египте, рассказывает и Диоскорид (1.129).

2591

Александр как потомок Геракла мог возвести свою генеалогию к Персею. Игры в Мемфисе Александр отпраздновал в 331 г. «Плоды персея приносит в изобилии и круглый год: урожай этого года всегда застает и прошлогодний» (Феофр. Исслед. о раст. 4.2.5).

2592

Катон, однако, упоминает сливу (133.2).

2593

См.: 13.103: «...дерево... приносящее плод отвратительный по запаху и горечи» (Citrus Medica Risso).

2594

Ziziphum — Zizyphus vulgaris Lmk. = Z. jujuba Mill. — это унаби — дерево ростом от 2 до 8 м, очень колючее, с мясистыми, красноватыми плодами, величиной в крупную оливку. Оно растет в диком состоянии от Японии до Персии. Tuber — Crataegus azarolus L. — вид боярышника высотой от 2 до 10 м, с плодами величиной с вишню, красными или желтыми, ароматными и приятными на вкус. Родина — Восточное Средиземноморье и Малая Азия. Марциал называет его ливийским (13.42).

2595

Секст Папиний Аллиен был консулом в 36 г. н.э. Плинию было тогда 13 лет.

2596

Т.е. незадолго до смерти Августа, скончавшегося в 14 г. н.э.

2597

Папиний, вероятно пробы ради, сажал оба растения у себя в лагере. Предположить, как делает Андре (L. Andre. Contribution au vocabulaire...), чтобы лагерные валы даже в самом мирном окружении засаживали декоративными растениями, вряд ли возможно. Речь идет или о насыпях и террасах в садах и парках, или о насыпях (agger), шедших вдоль дорог, рек и границ имений (Варр. 1.14.3): деревья укрепляли эти насыпи, делали их труднодоступными и в то же время их украшали — древний италиец живо чувствовал красоту природы, упорядоченной умом и волей человека (Варр. 1.4.2).

Под лесами, взбирающимися на крышу, Андре понимает деревья, посаженные в атрии и поднимавшиеся над крышей. Свое мнение он подтверждает ссылкой на Стация (1.3.59-66) и Марциала (9.61.5-6): в обоих случаях нет никакого основания думать, что речь идет о доме, а не о дворе богатого особняка, вокруг которого располагаются здания и о котором естественно сказать, что он находится в центре жилого места: aedibus in mediis (Марц.), mediis penatibus (Стат.). У Горация (с. 3.10.5-6) говорится явно о деревьях, растущих под открытым небом «среди построек», а у Плиния (16.40) — о комнатном растении, которое подстригают. Дерево, выбравшееся через комплювий вверх к небу и раскинувшее по крыше свои ветви, совершенно лишило бы света атрий и выходящие на него комнаты, а кроме того, мешало бы воде литься в комплювий. Другое дело — посадки возле дома-особняка: это не обязательно низенький боярышник: могут быть любые высокие деревья.

2598

Syricum — краска, получавшаяся от смеси двух красных красок (Пл. 35.50). Плиний употребляет это слово и как прилагательное для обозначения красного цвета.

2599

Андре полагает, что это Cotoneaster tomentosa Lindl., плоды которого (пока не созреют) и листья покрыты пушком.

2600

Об этом сорте ничего больше неизвестно, но факт, сообщаемый Плинием, стоит отметить: он свидетельствует об интересе римской знати к саду и плодовым деревьям. Коммерческие соображения и пристрастие к разного рода диковинкам сливались здесь, вероятно, вместе. Главными работниками в саду были, конечно, не хозяева, а опытные садовники, рабы или отпущенники, которые, учитывая вкусы и наклонности хозяев, и забавляли их, превращая с помощью прививок одно дерево в целый сад («на одной ветке росли орехи, на другой ягоды [?], по другим — виноград, груши, винные ягоды, гранаты» — Пл. 17.120), и обогащали, выращивая в пригородных имениях такие сорта, что одно дерево давало 2000 дохода —