– Для того чтобы они были острые, – продолжал он, – их затачивают специальными точильными камнями. Для заточки плоских лезвий, например, ножей и топоров, служит вращающийся наждачный круг.

– А чем дырки разные проделывают? – спросил я.

– Для просверливания отверстий в твёрдых материалах пользуются свёрлами, – ответил Томаз Георгиевич. – Их закрепляют с помощью специального устройства – трёхкулачкового патрона – в дрели или в сверлильном станке и приступают к работе.

Я попросил у Томаза Георгиевича дрель и стал внимательно разглядывать трёхкулачковый патрон. Действительно, там были такие штучки, которые напоминали маленькие кулачки. Именно они и зажимали сверло.

А Томаз Георгиевич тем временем продолжал свой рассказ:

– Теперь перейдём к мерительному и разметочному инструменту…

– Это, наверное, очень сложный инструмент, – высказал я своё предположение.

Дяденька Томаз Георгиевич посмотрел на меня смеющимися глазами, подмигнул, достал толстую нитку и привязал к ней тяжёлую гайку.

– Вот у нас с тобой получился простейший отвес, которым проверяют, например, вертикальность кирпичной кладки, – сказал он. – Отвес – это, как ты видишь, нить с грузом на конце. Этот инструмент существует сотни лет. Так же сотни лет существует уровень, которым проверяют горизонтальность.

– А как выглядит этот ваш уровень? – спросил я.

– Уровень – стеклянная, запаянная с двух сторон трубка, содержащая спирт или другую прозрачную жидкость с пузырьком воздуха. Уровень кладут на поверхность того предмета, горизонтальность которого хотят проверить. Если пузырёк воздуха держится строго посредине стеклянной трубки, значит, поверхность расположена горизонтально. Если же пузырёк отклоняется в сторону, следовательно, поверхность имеет уклон в эту сторону.

Я подумал-подумал и спросил Томаза Георгиевича:

– Зачем проверять вертикальность кирпичной кладки или её горизонтальность?

– Если строитель не будет этого делать, то получится дом с кривыми стенами. А что, Следопыт, может произойти с таким домом?

– Он рухнет, – ответил я.

– Совершенно верно, Следопыт, – подтвердил Томаз Георгиевич.

– Я всё понял: отвес и уровень необходимы каждому мастеру.

– А вот для вычерчивания окружностей и дуг мастера применяют циркуль, – продолжал Томаз Георгиевич. – Штангенциркуль применяют для разметки деталей и их измерений. С помощью микрометра с очень большой точностью измеряют и контролируют размеры деталей. Для измерения больших длин удобнее всего пользоваться рулеткой с гибкой лентой.

– Что такое монтажный инструмент? – спросил я. – Вы про него ещё в начале нашей встречи сказали, но до сих пор я его не вижу…

– Монтажный инструмент предназначен для того, чтобы сделать работу мастера более удобной и безопасной, – сказал Томаз Георгиевич. – Это клещи, плоскогубцы, пинцеты и другие захватывающие инструменты. К монтажному инструменту относятся также верстаки, тиски, в которые закрепляют обрабатываемую деталь. Для закрепления различных конструкций между собой используют гвозди, шурупы, болты и гайки самых разнообразных форм и размеров.

– А закручивают гайки с помощью гаечных ключей, шурупы – с помощью отвёрток, – добавляю я. – Мне про это ещё папа рассказывал.

– Разбираешься. Молодец! – похвалил меня Томаз Георгиевич.

В этот момент к нам подошла какая-то тётенька и сказала:

– Дорогие гости, прошу вас пообедать вместе с нами.

– Познакомьтесь: моя жена Ия, – сказал нам Томаз Георгиевич, поворачиваясь к тётеньке, и окинул нас гордым взглядом. Он, наверное, очень гордился своей женой.

Мама и папа стали благодарить тётю Ию за приглашение и отказываться от обеда. Но тётя Ия и дядя Томаз стали горячо уговаривать их, и в конце концов мама с папой согласились.

Как ткань получается

Неподалёку от мастерской, в которой дядя Томаз показывал нам инструменты и рассказывал о них, стоял красивый двухэтажный домик. Оказалось, что дядя Томаз и тётя Ия живут в этом домике.

Когда мы сели за стол и начали обедать, дядя Томаз принялся расспрашивать папу и маму о том, где они работают и чем любят заниматься в свободное время. Папа и мама рассказали ему обо всём, а потом мама спросила:

– Как я поняла, Томаз Георгиевич, вы работаете в своей мастерской, а ваша жена, наверное, вам помогает?

– Нет, нет, – покачал головой дядя Томаз. – Моя жена работает начальником цеха на ткацкой фабрике, которая находится на другом конце нашего посёлка.

– А что делают на ткацкой фабрике? – тут же спросил я тётю Ию.

– Следопыт, может быть, ты хотя бы за обедом не будешь мучить людей своими вопросами? – тихо сказал мне папа.

Но тётя Ия всё равно услышала, как папа это сказал, и засмеялась. А потом сказала:

– Ну, что вы, что вы! Я с удовольствием отвечу на вопросы вашего Следопыта. Тебя интересует, чем мы на фабрике занимаемся? – переспросила она.

– Да, интересует, – кивнул я.

– На ткацкой фабрике изготовляют ткани, из которых потом тебе шьют на швейной фабрике рубашки, брюки и другую одежду, – сказала тётя Ия.

– А как ткань делают? – спросил я.

– Давай я тебе всё буду рассказывать по порядку, – сказала тётя Ия. – Во-первых, ты должен знать, что ткани делают из разного сырья. Хлопчатобумажную ткань делают из хлопка, шерстяную – из шерсти животных, шёлковую – из коконов тутового шелкопряда. И каждый вид сырья предварительно обрабатывают. Например, шёлк, полученный из кокона тутового шелкопряда, предварительно промывают, чтобы очистить от клея, которым нить была скреплена в кокон. Шерсть животных предварительно очищают от грязи и жира…

– А где хлопок добывают?

– Хлопок выращивают на полях, – ответила тётя Ия. – Затем в специальной хлопкоочистительной машине отделяют волокна от семенной коробочки, разрыхляют их, прокатывают в роликах для выравнивания в плоскую ленту и ещё треплют.

– Как много надо трудиться над тканью! – удивился я.

– И это ещё не всё! – сказала тётя Ия с улыбкой. – Затем хлопчатобумажные волокна выпрямляют в чесально-ровничных машинах, делают из них ровницу…

– На что похожа эта ровница? – тут же спросил я, потому что никогда в жизни не видел эту ровницу.

– Ровница похожа на нескрученную верёвку, – ответила тётя Ия и продолжала: – И уже потом в процессе прядения эти короткие волокна скручиваются в нить, а уж нити переплетаются на ткацком станке, и получается ткань.

– Наконец-то! – вздохнул я с облегчением.

– И это ещё не всё, Следопыт! – сказала тётя Ия. – Ткань получает окончательный вид, то есть становится такой, какой её продают в магазине, только после отбеливания, окрашивания и печатания на ней рисунка.

– Как же на ткани рисунок печатают? – спросил я.

– Примерно так же, как на бумаге, – коротко ответила тётя Ия.

– Про то, как на бумаге, я знаю, – говорю я. – Мне папа рассказывал, как газеты и журналы на бумаге печатают.

В это время все уже закончили есть, и мама с папой стали благодарить хозяев за гостеприимство. И я тоже сказал «спасибо».

А дядя Томаз говорит:

– Завтра суббота. А по субботам мы с