[тогда] перевернется основа всех дел. Больше сего слуга [государя] не скажет [ничего], довольно и этого».

Эти слова государю пришлись очень по душе, и мы удалились. На другой день Мус'ади пришел ко мне и передал устное сообщение от хорезмшаха: «Враги, дескать, свое дело сделали, а государь султан [все же] соизволил обо мне, единственном искреннем и верном слуге [своем], высказать то, что достойно его великодушия, и я, мол, знаю, что поправил [дело] ты. Я немного поуспокоился и пошел. Однако пусть государь твердо знает про себя, /93/ что ежели у высочайшего двора впредь случится [хоть] тысяча важных дел, то не стоит и звать, — я ни за что не явлюсь. Но коль скоро нужно будет послать войско или где-нибудь придется сослужить службу, и мне будет повелено быть военачальником и предводителем, то я-де ту услугу окажу и не пожалею ни души, ни тела, ни достояния, ни людей, ибо я видел душевные качества его величества и отлично [их] понял. Не допустят те люди, чтобы какое-нибудь дело шло или покоилось на верной основе. Государь-де тут ни в чем не повинен, виноваты те, кто учат дурному; пусть же он хорошо поймет это обстоятельство.

Я, Бу Наср, исполнил порученное, пошел и доложил эмиру, попросив оставить [это] в тайне, но оно не осталось [в тайне. Тогда], чтобы свалить хорезмшаха, придумали другое мероприятие — слабенькое, бессильное. Успеха оно не имело. А подозрительность человека возросла». Потом, в своем месте [об этом] будет рассказано.

На этом же пути в Мерварруд[265] ко двору прибыл ходжа Хасан, кедхудай, да продлит Аллах его здоровье, кедхудай эмира Мухаммеда. Ехал он из Гузганана. Казну он сложил в крепости Шадьях в силу повеления эмира Мас'уда, сдал ее доверенному человеку его, чтобы перевезти в Газну. В этом деле он постарался сыскать расположение и оказал добрую услугу. Явившись со значительными дарами и обильными подношениями, он исполнил обряд поклонения, и эмир его обласкал, милостиво с ним разговаривал и похвалил его за честность и надежность, и столпы [государства] и вельможи [тоже] выразили ему одобрение за честность, верность и услугу, которую он оказал по поводу большой казны. Когда он понял, что дело его господина кончилось, он не привязал своего сердца к этим богатствам и не отдался в руки дьявола, а пошел честным и праведным путем, ибо был человек весьма умный, испил горячего и холодного, читал книги и знал, что его ждет впереди, так что, конечно, достоинство свое он сберег.

Во время этого пути ходжа Бу Сахль Хамдеви заседал в нимтерге дивана и вел переговоры о сделках[266], потому что умел это лучше всех, получил к тому же силу везира[267], и эмир взирал /94/ на него благосклонным оком. А в войсковом диване заседал Бу-л-Касим Кесир, и о войске эмир вел разговоры с ним. Придворные ходжи и мустовфии, как-то: Тахир, Бу-л-Фатх Рази и другие сидели рядом с Бу Сахлем Хамдеви, Должность везира исправлял Бу-л-Хайр Балхи, бывший при покойном эмире амилем Хутталана. Тахир, Ираки и дебиры, приехавшие из Рея, сидели с Бу Насром Мишканом в посольском диване. Тахир и Ираки держали себя очень высокомерно. Тайные беседы [эмир] чаще всего вел с Бу Сахлем Завзани. Этот заключал сделки[268], разбирал спорные дела[269], производил отчуждение имущества[270], и люди его боялись. Через него же передавались устные сообщения [от государя], все больше о важных государственных делах. Весьма приближен был и Абдус, вникавший во все дела. Муэззин, доверенный человек Абдуса, отвез старшего хаджиба Али в крепость Керек[271], находящуюся в Джибале Гератском, и сдал [его] тамошнему кутвалу, ставленнику Абдуса. Все доклады касательно Али после этого делал Абдус, и письма, приходившие от керекского кутвала, представлял он. Затем он отсылал их к моему наставнику[272], а я, Бу-л Фазл, писал по указанию наставника ответы. Дальше я расскажу, что произошло с Али до его кончины. Менгитерака тоже увезли, сдали кутвалу Бу Али я держали в Газнийской крепости. Прочих его братьев и челядинцев всех устранили и начисто отобрали все, что у них было. Сына Али, герхенга Мухсина, отправили в Мультан. Он был очень молод, но умен и скромен и поэтому, конечно, на него было обращено внимание, и он был освобожден от оков и испытаний и приехал в Газну. Ныне он в почете и уважении живет в Газне. Он продолжает оставаться столь же скромен и нетребователен, занят службой и не ищет лишнего, да продлится жизнь его благополучно!

Султан Мас'уд, да будет им доволен Аллах, счастливо, на радость друзей, дошел до Шапургана[273] и там /95/ отпраздновал день жертвоприношения[274]; [потом] двинулся дальше в Балх, прибыл туда в понедельник, седьмого числа месяца зу-л-хиджжа лета четыреста двадцать первого[275] и в добрый час расположился в кушке Дер-и Абдал'ала. Весь мир [вокруг] походил в то счастливое время на пышное свадебное празднество, особливо Балх. На другой день [султан] устроил торжественный прием. Балхские вельможи, явившись на поклон с дарами, вернулись обратно, осыпанные милостями и ласкми и каждый занялся исправлением своей должности, а [государь] пировал[276].

* * *

Я довел повесть об этом государе до сего места и для меня было обязательно, чтобы я рассказывал, начав с того дня, когда до него дошло известие, что его брата свергли в Тегинабаде [и] он вступил на престол, но я не рассказал, потому что этот владыка еще как бы готовился стать на ноги и двигался на Балх. Теперь же, когда он прибыл в Балх и все дела пришли в порядок, необходимо повествовать «Историю» в ином виде.

Сперва я напишу вступительное слово и присоединю к нему несколько рассуждений, а потом начну повествовать историю светлейшей жизни его, что составит отдельную книгу. Молю бога, велик он и всемогущ, о наилучшей помощи и поддержке, чтобы завершить сию «Историю». *Воистину, хвала богу, благоприятствующему и помогающему милостью, силой и превосходством, и да благословит Аллах Мухаммеда и все семейство его!*

НАЧАЛО ИСТОРИИ ЭМИРА ШИХАБ АД-ДОВЛЕ МАС'УДА, СЫНА МАХМУДА, ДА БУДЕТ МИЛОСТЬ АЛЛАХА НАД НИМИ!

Говорит Абу-л-Фазл Мухаммед, сын Хусейна Бейхаки, да будет над ним милость Аллаха! Хотя сия часть истории опережена тем, что уже упоминалось [выше], однако по ступени [своей должна] была бы предшествовать она. Для начала надобно знать, что покойный эмир, да смилуется над ним Аллах, был цветком молодого деревца, от которого родилось и