— Вот как? — растерянно прошептала, огорошенная поворотом. Все же я ожидала другой конец истории. И теперь, лишившись мечты, у меня будто почву выбили из- под ног.

— Понимаю, дело не мое, но при такой глубине чувств, — он указал на исполосованную стену, — лучше заранее приготовиться к неминуемому будущему, дабы потом избежать драмы.

— Благодарю за откровенность.

— В свою очередь, обещаю сохранить вашу тайну, — пообещал старичок, доставая из рыжего саквояжа баночку с бурой мазью. — Оставлю вам средство от ушибов. Оно хорошо заживляет раны. Справится и с расчесами…

Уходя, он улыбнулся.

— Не расстраивайтесь. В конце концов, быть любимой женщиной — разве это не счастье?

Я не ответила. Не знаю, быть может, тут такие многоугольные отношения в порядке вещей, но я так жить не хочу.

После ухода лекаря почувствовала себя ужасно скверно. Тщательно выстраиваемый карточный домик рухнул. Теперь я снова в тупике и не знаю, что делать дальше.

Конечно, если появится папаша Альвианы со стариканом женишком, изведшим на тот свет нескольких жен и любовниц, от отчаяния согласишься и не на такое. И все же сделаю все, чтобы обойтись своими силами, и ни от кого не зависеть.

Проблемный Сарнар, стремящийся любым способом обойти соперника, не чурающийся обмана и подлостей, тоже не вариант. Еще есть любовник, который ненавидит оборотней, ненавидит меня и уверен, что я никуда от него не денусь. Как не поверни — везде тупик. Хотя, если будет преследовать другой женишок Альвианы, пожаловаться на него Ловчему можно… Но как ни поверни, дело дрянь.

Натянув на голову одеяло, я долго лежала, прислушиваясь к тишине, и размышляла: чего такого натворила в своей жизни, что мироздание шлет мне одно испытание за другим?

Наплакавшись вволю, задремала и проснулась, когда мадам принесла ужин.

— Еще рано рыдать! — заговорщицки прошептала она, вручая склянку с подозрительным зельем. — Сильное средство! Специально для тебя выпросила у бабки Неильи. Должно помочь!

— А если не поможет?

— Тогда больше ничего и не поделаешь, — комендант вздохнула и посмотрела на меня так обреченно, что мне стало совсем тошно.

Когда после заглянула Нэгнет, я продемонстрировала ей «ранение» в ножку и показательно широко зевнула. Она докучать не стала, и после ее ухода я до ночи просидела одна.

Пить сомнительное зелье мадам Пуи от какой-то ведьмы было страшно, но засыпая на узкой, неудобной постели, неожиданно поймала себя на том, что испытываю смутное беспокойство… Испугавшись, что опять проснусь у Ловчего, все же накапала в чашку пару капель средства.

Страшно отравиться, но я рискнула и выпила., потому что не хочу быть ничьей сексуальной игрушкой.

Потом долго прислушивалась к ощущениям. Повезло, что все обошлось, и я не отравилась. Еще в награду утром проснулась в своей кровати.

Ура! Кажется, я нашла средство усмирить Зверюню! Баночки с настойкой хватит надолго, а потом что-нибудь обязательно придумаю.

Утром, опираясь на руку Нэгнет, я шагала в академию. Улыбалась утреннему солнцу, косыми лучами пронизывающим влажный, душистый лес, и радовалась, что зелье помогло усмирить зверя. Пусть ночью снился Ловчий, но проснулась-то в своей постели!

На радостях засвистела простецкий мотив, Нэгнет подхватила, а аккомпанировал нам лягушачий гомон. Как раз переходили деревянный мост, тянувшийся через поросшую ряской тихую речку. Мы шутили, придуривались, пока свернув за поворот, к своему удивлению не встретили Маглеба, спешившего нам на встречу.

— Альвиана! — громко обрадовался он и раскинул руки, чтобы обнять меня.

— А что ты здесь делаешь в такую рань? — вот уж удивлена встречей.

— Ты хромаешь, и я решил встретить тебя. Но проспал немного, — и не успела я моргнуть, как он подхватил меня и поднял на руки.

— Не надо! — воспротивилась я. Еще вчера бы радовалась заботе и плевала на сплетни, которые обязательно поползут, но после вчерашней ошарашивающей новости решила быть более сдержанной. — Я сама.

Он легонько хлопнул меня по бедру и помчался вперед, в гору. Запыхавшаяся Нэгнет едва успевала за нами.

Прижимаясь к груди Маглеба, я ощущала в нем силу. И пах он приятно хорошими духами, был настоящим блондином, высоким, с хорошей фигурой, но при всем этом я не испытывала к нему и капли того сумасшествия, какое вспыхивало при прикосновении Дельрена. Но это даже к лучшему. Мне нужна холодная голова.

Когда впереди показались ворота академии, Маглеб гордо похвастался:

— Быстро же?!

— Да! Но можно дальше я пойду сама?

— Почему? — напрягся он.

— Нас могут увидеть преподаватели… — странно, что пришлось объяснять ему очевидные мелочи. Уж Маглеб должен сам понимать, что допустимо, а что нет. Но он упрямился.

— И что?!

— А как же мое доброе имя? Слухи?

Насупившись, он остановился и медленно поставил меня на землю.

— Я хотел позаботиться о тебе, — попенял с обидой и отступил на шаг, показывая, что я обидела его.

— Ты и помог! Я очень благодарна тебе! — улыбнулась, чтобы сгладить ситуацию. — Не обижайся, пожалуйста! — даже коснулась его руки, но Маглеб закрылся и не слушал меня.

Я не стала оправдываться. Высоко держа голову зашагала по парадной аллее, игнорируя любопытные взгляды встречных слушательниц и элитников, поднялась по ступенькам крыльца и, входя в здание академии, почувствовала чей-то косой взгляд. Обернулась и встретилась взглядом с Сарнаром. Прислонившись плечом к колонне, он насмешливо смотрел на соперника, меня и язвительно скалился.

При виде злорадствующего Сарнара Маглеб гордо вскинул голову, и вот тогда меня осенило, почему он настаивал донести меня до класса. Стало досадно до слез. Какая же я наивная. Думала, что Маглеб ухаживает за мной из искренней симпатии. А оказывается — очки себе зарабатывает перед соперником. Ну что за дни?! Одни разочарования.

* * *

День прошел так себе. На лекциях, вместо того, чтобы слушать преподавателя, я обдумывала случившееся. Сначала переживала сильно, а потом успокоилась: лучше знать правду, чем витать в облаках и сделать неверный выбор. Но все равно было грустно.

Вернувшись в общежитие, мы с Нэгнет распрощались с девочками, жившими на втором этаже, и поднялись на свой третий. Одной мне оставаться не хотелось, и я предложила ей:

— Хочешь, заплету тебе что-нибудь эдакое?

— Конечно! — обрадовалась она и едва не запрыгала от радости. — В прошлый раз Вильден оценил новую прическу.

— А что бы ты хотела в этот раз? Ту же «селедку» или что-нибудь другое?

— Дай подумать… — она закатила глаза и улыбнулась коварнее Моны Лизы. Кажется, мы перепробуем многое.