скрыть, и в то же время ей было страшно. Что же победит в итоге – скрытность или страх?

– Нет, конечно! – Карина испуганно отшатнулась. – Никого он не убивал, он просто воровал деньги в фирме, вот и все.

– Воровал деньги? – удивилась я.

– Ну, какие-то там махинации проворачивал. – Карина пожала плечами. В финансовых махинациях девушка вряд ли разбиралась. – Он мне рассказывал, что нашел способ выводить из фирмы деньги, чтобы никто из руководства об этом не догадывался. Сказал, что делает это уже целый год, чтобы у нас с ним было достаточно денег и мы могли пожениться и ни о чем не думать.

Я изумленно слушала свою собеседницу. Вот так Пряничников!

– И в тот вечер он как раз что-то такое делал, то ли новый счет создавал, то ли еще что, я так и не поняла. Утром он пришел ко мне в кафе, хотя раньше такого не делал, рассказал об убийстве, а потом попросил обеспечить ему алиби. Иначе ему придется рассказать, чем именно он занимался в тот вечер, и все наши планы рухнут. Я, конечно, согласилась. Мне ведь замуж хотелось, да и деньги не помешают. Думаете, мне правда нравится официанткой работать?

– Нет, конечно, не думаю, – машинально отозвалась я. – А почему вы назвали его сволочью? Ведь не из-за того, что он обворовывал фирму?

– На фирму мне плевать, – высокомерно заявила Карина. – Так им и надо, этим богатеньким, пусть делятся. Нет, этот козел заявил, что я ему нужна как рыбе зонтик.

– То есть?

– Понимаете, на днях он у меня ночевал, а мне в ту ночь не спалось. А он еще к тому же ворочался, тут и вовсе не до сна. А потом вдруг забормотал: «Марианна, Марианна»…

– Как вы сказали?! – Я едва не подпрыгнула, и Карина изумленно уставилась на меня.

– Ну да, Марианна, – повторила она. – Так он и бормотал. А утром, когда он собирался в офис, я его спросила, что это еще за Марианна. А он вдруг как рявкнет: «Не твое дело! Не лезь, куда не просят!» Еще и дурой меня обозвал. Ну, я разозлилась. А ничего, говорю, что у нас свадьба на носу, а тут Марианны какие-то…

Карина вновь замолчала, прикусив губу. Было видно, что девушке тяжело даются эти воспоминания. Может, она любит этого Пряничникова?

Я почувствовала, что рассказ Карины приближается к кульминации и задавать наводящие вопросы сейчас нежелательно.

– Он посмотрел на меня как на идиотку, – продолжала Карина после затянувшегося молчания. – Хотя я и есть идиотка, нафантазировала себе невесть что. Потом он начал ржать как ненормальный. Я даже не знала, что он смеяться умеет. Обычно просто улыбался, а тут вдруг разошелся. А потом перестал смеяться и очень подробно объяснил мне, кто я такая. Что я ему сто лет не нужна, а мужчине надо время от времени с кем-то переспать. И что сам просто выжидает удачный момент, чтобы смыться из нашего захолустья вместе с деньгами. А потом пригрозил, чтобы я обо всем помалкивала, а то мне же будет хуже. И глаза такие страшные сделал, как вспомню, жуть берет.

Я немного помолчала, обдумывая услышанное. Судя по тому, что рассказала Карина, Пряничников проболтался во сне о некой Марианне, а после пришел в ярость из-за того, что его секрет был раскрыт. Но что это за секрет? Насколько мне известно, в близком окружении Пряничникова была только одна Марианна – госпожа Варфоломеева, моя клиентка.

– А почему вы решили, что Вячеслав Пряничников представляет для вас опасность? – спросила я. – Вы ведь его боитесь?

Карина кивнула:

– Да, теперь я его боюсь. Не знаю, что за махинации он там проворачивал, но, наверное, это очень серьезно. Это ведь большие деньги, он сам так сказал. И если из-за меня у него все сорвется, я даже не знаю, что он со мной сделает. Оказывается, он такой злой.

Карина посмотрела на меня широко распахнутыми от ужаса глазами.

– И мне кажется, что он за мной следит, – продолжала она тем же испуганным полушепотом, каким говорила со мной по телефону. – Он приходит в кафе не только вечером, по утрам тоже заходит, перед работой. И еще днем в обед. Мне девчонки-сменщицы рассказывали, что, когда меня нет, он ничего не заказывает, а сразу уходит. А при мне он делает заказ, только молча, на меня не смотрит, не разговаривает. Поест, расплачивается и сразу уходит. И чаевых не оставляет.

Странный тип слежки, на мой взгляд…

– Надеюсь, ваших подруг, я имею в виду других официанток, вы не посвящали в подробности ваших отношений с Пряничниковым? – уточнила я.

– Нет-нет, что вы! – Карина помотала головой. – Но они сами заметили еще до нашего с ним разрыва, что он всегда садится за один и тот же столик и шутит со мной. А я никому не говорила, что мы встречаемся. А теперь девочки заметили, что он и без меня приходит. Еще подшучивали, что он ко мне неровно дышит.

Я одобрительно кивнула.

– Лучше вам и впредь никому об этом не говорить. Я имею в виду ваши отношения с Пряничниковым за пределами кафе.

– Так уже и нет никаких отношений, – Карина пожала плечами. – Только что мне теперь делать?

– Я не думаю, что он причинит вам вред, – искренне ответила я. – Просто ведите себя как обычно и ничем его не провоцируйте. Если же Пряничников сам спросит вас, сообщали вы кому-нибудь о вашем последнем разговоре, отвечайте, что нет, и не собираетесь. Кстати, это будет не такой уж большой ложью. От меня точно никто ничего не узнает, в этом вы можете быть совершенно уверены.

– Спасибо вам. – Карина явно испытала облегчение после нашей беседы. – Ой, я побегу, там девчонки без меня совсем закрутились. До свидания!

И Карина бегом помчалась в обход здания.

Я еще немного посидела, задумчиво глядя ей вслед.

Оказывается, Пряничников был далеко не так прост и уже давно вел собственную игру, решив сорвать с аферы с фирмой-однодневкой приличный куш.

Нет смысла гадать, как ему удалось узнать о махинациях Варфоломеевой и Евстафьева. Как-никак Пряничников главный бухгалтер фирмы, и в его