Я закусила нижнюю губу от сладостной истомы.

Влад беспредельно возбуждал меня. Чувствуя его так близко, глядя на него, я фантазировала о различных, грязных сексуальных вещицах, которые бы с великим удовольствием позволить ему сделать с собой.

Я безудержно хотела этого мужчину. Так сильно и нестерпимо, что сводило зубы. Я мечтала почувствовать Влада настолько глубоко в себе, чтобы его идеальный толстый член заставил меня забыть собственное имя.

— Не сдерживайся для меня, Лика, — обольстительно прошептал.

Внизу живота неистово пылало от желания стать одним целым с ним, но Земской продолжал играть. Мужчина отодвинул в сторону мои трусики и приступил водить указательным и средним пальцами между половыми губами, иногда надавливая на клитор, вынуждая меня трепетать и негромко скулить.

Одним резким движением развернул меня к себе лицом и придавил к шезлонгу.

Знойные губы впивались в мои жестко, грубо, сочно и страстно, отняв возможность полноценно дышать. Лишь ничтожными глотками я втягивала через ноздри воздух в те мимолетные мгновения, когда Влад отстранялся, чтобы и самому не задохнуться. Его рот с жадностью целовал мое лицо, шею, грудь, обнажившуюся от тряпочки. Каждый поцелуй — наказание и награда. Во мне кипело и разливалось что-то невероятное, неподдающееся контролю. Какое-то звериное вожделение. Похоть, которую разжег во мне Влад.

— Такая влажная, — удовлетворено пробасил обладатель великолепного торса, который я принялась беззастенчиво трогать и щупать.

Ловким движением Земской приспустил свои плавки и грубым толчком ворвался в мое горячее, влажное лоно. Отложив прелюдии, начал резко и неудержимо. Беспощадно врывался в меня вновь и вновь. С его уст слетало сдавленное шипение. Влад стонал, упиваясь моими протяжными криками, которые являлись наилучшей демонстрацией и доказательством его превосходства.

— Шире, Лика… — взмолился мужчина хриплым шепотом. — Возьми меня всего. Пусти глубже, — просунув руку мне под спину, он обхватил мои ягодицы.

Я послушно приподнялась ему на встречу и вскрикнула, потрясенная пронзительным вторжением мужского достоинства. Язык Влада боролся с моим. Мы целовались долго, глубоко и эротично до тех пор, пока вновь не потребовалось отодвинуться, разъединить наши губы для спасительного глотка воздуха.

Влад сжал в ладони мою ягодицу и сменил темп на плавный и мягкий. Я стонала, изгибалась и блуждала руками по его движущемуся и трущемуся телу. Второй рукой мужчина накрыл мою грудь и прокрутил между пальцами чувствительную розовую горошину.

Земской рычал, чувствуя, как мои мышцы сокращались в такт его движениям. Он ускорился с громким стоном.

— Да… да! Да! — кричала я.

К черту, если Эйв и Джейк могли услышать нас.

Я плавилась в сладкой истоме.

Пульсирующее наслаждение нарастало, готовое вырваться на свободу.

Влад тоже был на пределе и двигался максимально энергично. Спустя несколько мгновений, что незаметно пролетели для нас, я содрогнулась, закусила губу и протяжно застонала, ощущая, как внутри меня неистово запульсировал его член.

С тихим напряженным рыком Земской разделил со мной триумфальное наслаждение после пары финальных рывков.

Я просипела его имя, прежде чем узел внизу живота рассыпался огнем по каждой клеточке моего тела.

Ну а затем…

Я проснулась.

Лежа на животе. Под палящим солнцем. В одиночестве. С влажными трусиками и сладко-болезненным послевкусием нереального оргазма.

Господи. Не верю.

Кончить… во сне… от прикосновений Земского…

Я испытала мощный (реальный) оргазм после нафантазированного секса.

Звание Тридцатилетней Неудачницы Года по праву мое.

Вырвалась из плена грез с такой влагой между ног, словно там разбушевался океан во время шторма. С покалыванием в конечностях, разливающимся по венам жаром и приятной рябью по телу. Сновидение предстало настолько отчетливое и яркое, словно Земской взял меня по-настоящему. Трахнул так, что, поднявшись с шезлонга, я чуть не свалилась в бассейн, потому что ноги вдруг подкосились в коленях.

Я была не на шутку истощена. Пребывала под огромным впечатлением, ведь подобное случилось со мной впервые. Вернее сказать, впервые я настигла столь бурной разрядки. Что ж… не удивительно: когда я разлепила глаза, то испытала огорчение невероятной величины, что оно попросту навалилось на мою супер-чувствительную тушку и раздавило в лепешку.

Прикладывая ладони к пылающим щекам, направилась к дому. Как бы ни старалась ускорить шаг, тело противостояло этому желанию, так что я плелась с быстротой улитки, пошатываясь. Словно напичканная изнутри ватой, я производила в действие дыхательную гимнастику, чтобы не дать сумбурным мыслям довести себя до истерического смеха.

Славно, Лика, ой как славно!

Надеюсь, я не стонала сквозь сон, или что-то вроде того. Наслаждалась тем, как Земской тер мне спинку и прочие сокровенные местечки, с плотно сомкнутым на замок ртом. Надеюсь, я не ласкала себя, потому что — о-боже-мой — представляю, насколько странно это выглядело бы со стороны.

А если все-таки…

Я даже остановилась, испуганно предположив о том, что кто-либо — Эйв, Джейк или, хуже того, Влад — проходил неподалеку, либо прохлаждался на балкончике с видом на бассейн и невольно стал свидетелем моего нелепого поведения.

Я положила руку на свой обнаженный живот, ощутив, как под пальцами концентрировалось напряжение, образовавшись в твердый шарик размером с бейсбольный мяч. Узел ритмично бился о ладонь одновременно с сокрушительными ударами сердца. Я громко сглотнула, мысленно ужасаясь от масштабов катастрофы в случае, если страшная догадка обретет подтверждение, и чуть поморщилась от зарождающегося приступа тошноты.

Возобновила передвижение к особняку семьи Эдвардс, думая о том, что дьявольски хочется пить, и я бы залпом осушила небольшой водоем.

Я уловила собственное отражение в зеркале, висевшем над комодом, когда с вялой скоростью блуждала по гостиной, после чего на минуту зависла на месте. Я провела на солнце несколько часов, и, следовало ожидать, в качестве результата затянувшегося валяния на лежаке получила багряно-красный оттенок кожи на плечах, спине, ягодицах и задней стороне рук и ног до щиколоток. Лицо же, грудь, животик и передняя часть бедер сохранили прежний смугловатый оттенок.

Разница в загаре разительная! Переход от «сгоревшей» стороны тела к «уцелевшей» от вредного ультрафиолетового излучения был размыт лишь слегка. Контраст алого и шоколадного выглядел довольно нелепо. Конечно, градиент спокойно можно скрыть под одеждой с длинным рукавом… и про юбки с платьями я вынуждена забыть минимум на ближайший месяц.

Я пришла на пустую кухню и сразу же бросилась к холодильнику. Мелькнула идея, чтобы вытащить его содержимое и занять освободившееся место собой, но мимолетный безрассудный план вылетел из головы сразу, как только тоскливым взглядом я наткнулась на бутилированную воду.