Браги многозначительно взглянул на Хаакена:

– Что, продул ему месячное жалованье?

Час назад пришло известие, что они окажутся недалеко от цели еще до захода солнца. Услышав это, Хаакен радостно похвастался, как он побился с Рескирдом о заклад на тему: придется ли им вступить в бой до прибытия на место.

В ответ Хаакен предложил обоим совершить нечто сексуально неосуществимое.

– Эти Непобедимые никак не могли оказаться столь близко от замка, – проворчал он.

– Они между нами и крепостью, – сказал Рескирд. – Нам придется прорываться. Плати сейчас, Хаакен. Не так-то просто будет получить деньги, если тебя убьют.

– Ты вообще когда-нибудь заткнешься? Болтаешь без умолку.

– Тебе и впрямь лучше бы попридержать язык, Рескирд, – согласился Браги.

На возвышенности впереди появились всадники, неотличимые от тех, кто сопровождал колонну. Внимательно ее оглядев, они умчались туда, откуда пришли.

Хоквинд остановился. Офицеры посовещались и разошлись. Вскоре Браги и его товарищи уже спешили на свои места в строю – к широкой линии тяжелой пехоты с местными всадниками с флангов. Позади пехоты рассеялись лучники. За центром строя толпились тяжелые конники, надевая доспехи и готовя лошадей. Рабочие из обоза выстроили круг из фургонов, образовав импровизированную крепость, куда можно было отступить.

Бердсонг осмотрел свое отделение.

– Неплохо смотритесь, парни, – сказал он. – Это ваш первый бой. Покажите лейтенанту, на что мы способны. – (Сангвинет утверждал, что они не справятся даже со старухами.) – Взять щиты. Копья наготове. Третья шеренга – отойти назад.

Браги смотрел на возвышенность, беспокоясь, хватит ли ему смелости. Мужчина должен был сражаться вовсе не с таким настроем…

На холме появились всадники и устремились к солдатам Гильдии, грохоча копытами. Браги присел за щитом, ожидая приказ воткнуть копье в землю. Некоторые его товарищи, похоже, колебались, не зная, выдержат ли подобный натиск.

Всадники разделились и помчались к флангам. Стрелы из коротких седельных луков ударили в щиты, наперерез стрелам из более длинных луков Гильдии. Заржали лошади. Послышались ругательства и вопли. Браги не видел, чтобы с его стороны кто-то пострадал.

Стрела вонзилась в его щит, показав четверть дюйма вошедшей насквозь острой стали. Еще одна отскочила от макушки шлема, вызвав удивленное ругательство за спиной. Он присел еще на дюйм. Земля дрожала, сверху сыпалась пыль. Всадники, словно дразня их, промчались в тридцати ярдах.

Не в силах сдержать любопытства, Браги выглянул из-за края щита. Стрела ударила в лоб, смяв железо шлема, и он с размаху сел, потеряв щит. Еще одна стрела влетела в образовавшуюся в стене из щитов щель, оцарапав внутреннюю часть бедра.

– Проклятье, – пробормотал он, не чувствуя боли. – Еще на дюйм выше, и…

Рескирд и Хаакен сдвинули щиты, сузив щель, пока солдат из второй шеренги не занял место Браги. Чьи-то руки подхватили Рагнарсона и потащили назад. Мгновение спустя он уже ругался у ног лучников.

– Уходи к фургонам, парень! – крикнули ему.

Он не успел проделать и полпути, когда схватка закончилась. Враг попытался атаковать с флангов, но союзники из числа местных жителей оттеснили его назад. Прозвучали трубы, и Хоквинд повел тяжелую конницу сквозь промежутки в рядах пехоты, выстроившись для атаки. Противник бежал, скрывшись за холмами столь же быстро, как и появился. Враг помнил Вади-эль-Куф, и у него не было никакого желания снова вступать в бой с закованными в железо людьми.

Для Браги их беспорядочная атака выглядела бескрайней волной, но на самом деле всадников было не более пятисот. Учитывая численное превосходство дисциплинированного противника, они лишь совершили пробную вылазку. Но даже при этом несколько десятков их товарищей остались лежать на земле. Браги оказался в числе всего лишь четверых пострадавших со стороны Гильдии.

Обозники кинулись перерезать горла раненым и грабить. Солдаты Гильдии оставались в боевой готовности, пока их союзники из местных снова отправились на разведку.

Браги сидел, прислонившись спиной к колесу фургона, и ругал себя за глупость, из-за которой его ранили. Ему лишь следовало не высовываться, как его и учили.

– Некоторые готовы на что угодно, лишь бы не маршировать.

Он поднял взгляд, плотно сжав губы. Рана теперь сильно болела.

Сангвинет опустился перед ним на колено:

– Может, тебе будет интересно, что тебя ранили первым. Дай-ка взгляну. – Он ухмыльнулся. – Еще немного – и все, да? Впрочем, ничего страшного. – Он сжал плечо Браги. – Каждый урок чего-то стоит. Надеюсь, сегодня ты кое-чему научился. И достаточно дешево за это заплатил, – улыбнулся он. – Пришлю врача – тебе нужно наложить швы. Дальше поедешь в фургоне с провиантом.

– Мне что, придется работать при кухне, сэр?

– Нужно же тебе где-то набрать вес.

– Тогда лучше пойду со всеми. Останусь со своим отделением.

– Ты будешь делать то, что тебе сказано, парень. Лень – не слишком подходящее оправдание, чтобы лишиться ноги.

– Сэр…

– Выполняй приказ, Рагнарсон. Не усугубляй одну глупость новыми.

Сегодня Сангвинет разговаривал с ним, как солдат Гильдии с собратом, а не как унижающий достоинство новобранца инструктор на учениях.

В день, когда полк начал долгий подъем по склону, ведшему к Восточной крепости, Бердсонг разрешил Хаакену и Рескирду навестить Браги. Они помогли ему выйти из фургона, чтобы друг взглянул на замок.

– Боги, ну и большой же он, – сказал он.

– Его называют Восточной крепостью, – ответил Рескирд. – Он стоит тут уже восемьсот лет или около того, и его все время достраивали.

Браги огляделся. Как люди Хаммад-аль-Накира вообще выживали в такой пустыне?

Из замка им навстречу вышел гарнизон. Ряды молчаливых темнокожих и темноглазых мужчин, многие с орлиными носами. Они смотрели на них безучастно. Браги ощущал исходящее от них презрение – все они были старыми, закаленными в боях ветеранами. Он изо всех сил старался не хромать, надеясь, что сумеет произвести на них впечатление хотя бы размерами, – Браги был на шесть дюймов выше и на пятьдесят фунтов тяжелее самого крупного из них.

Нигде не было видно женщин, а дети встречались редко.

– И это, как говорят старики, тот самый прием, который оказывают пришедшим на помощь солдатам Гильдии? – пробормотал он. – Где цветы? Где радостные крики? Где девицы, готовые кинуться тебе на шею? Хаакен, вряд ли мне тут понравится. На похоронах я видал людей и то веселее.

Хаакен что-то согласно пробормотал, уныло сгорбившись. Колонна вошла в ворота замка, выглядевшего столь же спартански, как и его защитники. Все вокруг казалось высохшим и пыльным, тусклого бурого цвета. Отряды вступили один за другим в просторный двор под взглядами группы людей, наблюдавших за ними с внутреннего бастиона.