Действительно, она приехала в Новый Свет для того, чтобызалечить свои раны, а не для того, чтобы поучать других, но Франсуа, кажется,был с ней не совсем согласен.

— Вы пересекли огромный океан на крошечном суденышке —одного этого вполне достаточно, чтобы понять: вы — очень храбрая женщина. И мнекажется, Сара, что вы не должны прятаться от всех в этой глуши.

Сара только пожала плечами. Чего он, в самом деле, от нееждал? Она не могла проповедовать ирокезам веру Христову, не могла даже вестипереговоры с Голубым Камзолом и встречаться с президентом, как он. Она не могланаучить ничему особенному даже двух мальчишек, которые работали у нее, потомучто не знала, что может им пригодиться, а что — нет. В конце концов, Патрик иДжон были уроженцами этой страны и знали ее гораздо лучше, чем она. Так о чемже он говорит, этот странный, непонятный человек?

— Я хотел бы когда-нибудь познакомить вас с КраснойКурткой, сахемом ирокезов, — сказал Франсуа, еще больше удивив ее.

— Зачем? — спросила Сара, изумленно приподнимаяброви.

— Он — великий воин и оратор, — последовалответ. — Вам будет интересно поговорить с ним.

Предложение Франсуа удивило Сару, оно даже разожгло в нейогонь любопытства. В конце концов, подумала Сара, она ничем не рискует, ведьрядом с ней будет Франсуа.

— Пожалуй, я не откажусь, — задумчиво ответилаСара.

— Индейские врачеватели мудры, как ты, —таинственно ответил Франсуа. Сегодня он говорил странно — загадками, и Сарапочувствовала, как растет и крепнет меж ними связь, зародившаяся еще в прошлыйего приезд.

Они долго стояли в лунном свете, и Сара ощущала в душекакой-то странный трепет. Вокруг них лежал притихший, затаившийся, но живой,наполненный мир, в котором каждую минуту что-то происходило, и точно так жечто-то происходило с ними обоими. Франсуа даже не прикасался к ней — напротив,он как бы намеренно держался от нее на некотором расстоянии, — и все жеСара чувствовала себя так, словно он медленно притягивает ее к себе. Она знала,что не должна уступать ему, но это было выше ее сил. Невидимый, но могучийпоток нес ее куда-то в неизвестность, и Сара решила отдаться на волю этоготаинственного течения, хотя сердце ее замирало от сладкого ужаса.

Прошло еще сколько-то времени, прежде чем они снова вернулисьво двор ее дома, где стоял навес для хранения сена. Остановившись возле него,Франсуа взял ее руки в свои и легко прикоснулся к ним губами. Это было движениеиз другой, прошлой жизни — так он поступил бы, если бы они встретились воФранции, — и оба почувствовали это. Франсуа тотчас вскинул на нее глаза,словно спрашивая, не допустил ли он бестактность, и Сара чуть заметно покачалаголовой. В этом человеке было что-то и от свирепого ирокеза, и от галантногофранцуза, бесстрашного воина и миссионера-миротворца. Он был то прост ипонятен, то многозначителен и загадочен, как средневековый мистик, и Саратерялась в догадках, каков же Франсуа де Пеллерен на самом деле.

Пожелав Саре спокойной ночи, Франсуа отправился на сеновал,а Сара вернулась в дом.

Утром следующего дня, когда она проснулась, Франсуа уже небыло, но в кухне на столе лежал узкий индейский браслет, сделанный изразноцветных раковин. Он был так красив, что Сара сразу же надела его назапястье и поднесла руку к свету, Чтобы полюбоваться нежными переливамиперламутра. Только потом она подумала, что для того, чтобы оставить здесь свойподарок, Франсуа должен был прокрасться в дом, пока она спала. Мысль о еговторжении заставила ее сердце биться чаще.

Франсуа не был крупным или очень высоким мужчиной, но он былочень силен и обладал мужественной, привлекательной внешностью, которую непортила даже бросающаяся в глаза жесткость и суровость черт. Его штаны изоленьей кожи и расшитые иглами дикобраза мокасины выглядели экзотически, ноСара уже начала привыкать к необычному виду Франсуа — индейский наряд выгляделестественно на его мускулистой, почти совершенной фигуре. С Сарой он был вежливи почтителен, и все же, несмотря на всю симпатию и даже дружескуюпривязанность, которую Сара к нему испытывала, Франсуа оставался для неезагадкой.

Но когда, позавтракав в одиночестве, Сара работала вогороде, она с удивлением обнаружила, что скучает по Франсуа. Напрасно онауверяла себя, что они едва знакомы и у нее нет и не может быть никаких особыхпричин желать его возвращения, чувство одиночества и пустоты не проходило. СФрансуа было интересно разговаривать, а его присутствие действовало на нееуспокаивающе. Они могли часами гулять по лесу, не произнося ни слова, и приэтом каждый, похоже, знал или догадывался, о чем думает другой. Франсуа былмудр в своих решениях, от него она узнала много неизвестного ей раньше одуховной жизни индейцев, о том, как сам Франсуа входил в эту новую жизнь.

Даже прогулка к водопаду, которую Сара предприняла послеобеда в надежде вернуть утраченное душевное равновесие, не помогла ей полностьюизбавиться от мыслей о нем. Сара мечтательно устремила взгляд в небо,расположившись у водопада, и думала о Франсуа, когда вдруг увидела его передсобой.

— Определенно, вам нравится пугать меня! —рассмеялась она. — Я думала, что вы уже на пути в Дирфилд.

— Я уже встретился с полковником, — короткоответил Франсуа, и Сара вдруг поняла, что это еще не все новости. Но Франсуасосредоточенно молчал, как будто внутри его происходила какая-то борьба.

— Что-то случилось? — спросила Сара, не проявляя,впрочем, особенного беспокойства.

— Смотря как посмотреть, — ответил Франсуа, и Саравпервые увидела на его лице смятение. Он не знал, как сказать Саре о том, чтоон думал, но и молчать Франсуа не мог. Мысли о ней преследовали его все утро.

— Я все время думаю о вас, Сара, — сказал оннаконец, и Сара напряглась в ожидании. — Не знаю, как и начать…

— Что вы хотите сказать, Франсуа? — мягко спросилаона. Франсуа выглядел таким озабоченным и встревоженным, что она прониклась кнему искренним сочувствием. Сара понимала его, как никто другой, — ведьона сама тщетно пыталась не думать о нем все утро.

— В ваших силах запретить мне приходить сюда, видетьсяс вами, — решился продолжить Франсуа. — Я знаю, как много несчастийвы перенесли в прошлом, сколько горя изведали и как вы боитесь, что кто-томожет снова причинить вам боль… Но я обещаю, что никогда не сделаю вам больно.

Сара посмотрела в его глаза, полные смятения и тревоги, ипоняла, что он говорит правду.

— Я хочу быть вашим другом! — сказал Франсуа сотчаянием в голосе. На самом деле он хотел большего, много большего, нопризнаться в этом Саре он не мог. Пока не мог. Он знал, что и так сказалслишком много и, возможно, выдал себя, но ему важно было знать, как отнесетсяСара к его словам. Но его слова, к счастью, не оттолкнули Сару, чего он втайнеопасался. Она была озабочена, удивлена, но не испугана.

— Я тоже много думала о вас, — призналасьСара. — И сегодня тоже, Смутившись, Сара опустила глаза, но уже в следующуюсекунду подняла голову и, глядя на него снизу вверх, улыбнулась невинной ичистой улыбкой.