А сзади в попку упирается нечто внушительное. Я с этим уже знакома. Знакомство вышло красочное, и поэтому организм ненадолго теряет волю к свободе.

— Ты — мерзавец! — шиплю я.

— Точно, — соглашается Михаил весьма агрессивно. — Если б я был душкой, хрен бы попал в твою дырочку, Марин. Так что я лучше побуду мудаком.

Он наглаживает упругую плоть, слегка сдвигая краснеющие от стыда кружавчики.

— Похотливая скотина, — уперевшись в подоконник, все-таки предпринимаю я попытку вырваться, но не выгадываю ничего. Только моя многострадальная задница оказывается в более выгодном для Юдина положении.

— Ага. Не дергайся, Марин. Так будет проще, — высекает Михаил.

Не дергайся? Совет года, блядь! Кому проще будет? Ему меня пользовать?

— Я не сделаю ничего, чего ты не захочешь.

— Я уже против! Я буду кричать!

— Вперед, — не возражает Юдин, он даже тянет на себя одну из створок, распахивая окно. — Можешь начинать, если тебе хочется зрителей, так быть. Мне они не помешают.

Окно выходит во внутренний двор, где внизу рабочие перелопачивают патио под новый проект. В это время дня им, скорее всего, отсвечивает стекло, и ничего не видно, но у меня пересыхает во рту.

Это еще одна моя тайная фантазия, как с лифтом.

Риск быть застуканной.

Я покрываюсь мурашками.

Стоит кому-нибудь из парней поднять глаза на окна второго этажа, и они увидят мою обнаженную грудь и Юдина за моей спиной.

Влажный поцелуй между лопаток, моем очень чувствительном месте, порочные мысли и наглая рука, уже поглаживающая кожу живота над трусиками, вызывают у меня неоднозначную реакцию.

Хриплый шепот на ухо добивает меня:

— Да. Пожалуй, я бы послушал, как ты кричишь.

Глава 42

— Давай поговорим, — с придыханием прошу я, предпринимая совсем слабую попытку остановить этот беспредел.

Блин, кажется, оргазм неизбежен, меня даже не спросят.

И от понимания этого мое тело словно заполняют воздушные пузыри. Холодные вперемешку с горячими, и дыхание становится совсем поверхностным.

— Мы несомненно поговорим, — соглашается Юдин. — Раз уж ты вчера говорить не пожелала, мы все обсудим прямо сейчас.

Рука накрывает мой лобок и скользит к запретному. Поглаживает половые губы, заставляя мое сердце колотиться.

Поцелуями Михаил пересчитывает позвонки, поднимаясь от лопаток к шее.

Грудь наливается, соски торчат, призывая уделить им внимание, внизу живота тяжелеет. Чертов сукан!

— Стервозная, наглая, рыжая заноза, — выдыхает он мне в ухо. — Я скучал.

С этими словами пальцы Юдина мягко раздвигают складочки и обнаруживают, что там довольно мокро.

— Ах ты бесстыжая, — с восхищением бормочет он. — Грязная девчонка уже потекла…

Черт, эта фраза меня заводит.

Уже вовсе не мягко, в меня погружаются два пальца, разминая вход в дырочку, и к моему позору смазки становится больше. Пипец, я готовенькая.

Без прелюдий. Просто от мысли, что Мишу сейчас ничто не остановит, и он меня трахнет, как шлюшку.

И то, что я почти торчу в окне, меня только раззадоривает.

Попытка соскочить приводит к тому, что я лишь сильнее насаживаюсь на пальцы.

— Добро пожаловать во взрослый кружок по интересам, — хмыкает Юдин, заменяя пальцы кое-чем посерьезнее. Оно давит на губки, вызывая сладкие спазмы.

Черт-черт-черт! Я вспоминаю Мишин агрегат и начинаю волноваться еще больше. В прошлый раз он готовил меня дольше, и то я еле налезла на его ствол.

— Я не подписывалась «на членство», — огрызаюсь я, не совсем понимая, на что конкретно злюсь: то ли на себя за то, что все равно хочу Юдина, то ли на него за то, что он медлит, дразня гладкой головкой.

— Это ничего, вам у нас понравится, — усмехается Михаил и толкается сразу на всю длину. — У нас отличный сервис.

Кусаю губы, что не застонать. Мне кажется, любой звук способен привлечь внимание парней внизу.

Зато Мишу ничего не останавливает:

— Какая ты тугая, — выдыхает с рычанием он.

О мой бог! Замерев на секунду, он дает мне прочувствовать член, заполняющий меня. Дьявол, я бы отливала с него фаллоимитаторы для продвинутых…

Почти сразу Юдин выходит, оставляя внутри лишь головку, и снова резко погружается, задвинув мне по самые яйца.

Зафиксировав меня рукой под грудью и подушечками лаская соски, Юдин на вторую руку наматывает мои волосы, заставляя выгнуться еще больше. Толстый член давит на стеночки, распирает, жмет на чувствительную точку в глубине.

— А сейчас мы поговорим. Как ты и хотела.

Еще один долгий медленный толчок, Миша примеривается.

Я растянута до предела. В такой позе я для него абсолютно открыта.

И совершенно ничего не контролирую.

Надеюсь, он будет нежен…

Легкий шлепок по пятой точке, заставляет меня зашипеть. Мне все кажется, что сейчас нас спалят.

Это занимает меня больше, чем охреневшесть Юдина. Все чувства обострены.

— Чего молчим, Марин? — снова насаживая меня, уточняет он.

Как он еще может разговаривать?

Если я сейчас отрою рот, то смогу только стонать, потому что, слегка покачав в моей киске своим поршнем, Миша начинает меня жарить на полную. Звуки шлепков его бедер по моим ягодицам разносятся по комнате. Пальцами впиваюсь в подоконник, уже не обращая внимания, что он давит мне на живот.

— Ну хорошо, продолжим беседу чуть позже, — сжаливается надо мной Юдин, наращивая темп.

Я всегда хотела попробовать жесткий секс.

Не всякий там непонятный БДСМ, а именно обычный жесткий секс.

Почувствовать самца в нашем обабившемся мире.

Твою мать, я выбрала лучшего учителя.

Ох…

Миша двигается во мне, не выскальзывая, заставляя покрываться мурашками, кусать губы, еле слышно всхлипывать. Я почти на весу, нанизанная на его орган, полностью выгнувшаяся, подставившая его рукам ноющую грудь… В киску таранит член, его губы жгут мне шею, я вся сжимаюсь вокруг его стержня.

— Ах ты развратная бесстыдница, тебе нравится… — слышу я довольный голос Михаила