Маргарет, казалось, немного приободрилась, видя, что опасность миновала. Хотя ей было не до смеха. Речь ведь шла о ее суженном. Благо Анри не слышал нашего разговора, дремал.

— Но… — Роджерс снова запнулся, будто борясь с собой. — … но ты все равно действовал без моего приказа. И это нужно обсудить. — Он сел на кровать, скрестив руки на груди, принимая вид сурового, но справедливого капитана. — По пиратским законам, за самовольное принятие командования полагается наказание.

Я молчал, ожидая продолжения. Наказание? Какое наказание? Неужели он собирается меня выпороть? Или высадить на необитаемый остров? Совсем сдурел? Да я ж тогда просто реально отравлю тебя, вредный пиратишка! Флакончик с отравой я ношу с собой.

— Обычно, — продолжил Роджерс, выдержав паузу, — за такое лишают доли в добыче. И… — он многозначительно посмотрел на меня, — … иногда добавляют несколько ударов плетью. Для острастки.

Я сдержался, чтобы не ответить грубостью. Перспектива лишиться доли в добыче меня, конечно, не радовала, но перспектива получить порцию плетей — это же абсурд. Впрочем, я уже успел понять, что пиратские законы — штука суровая.

— Но… — Роджерс снова сделал паузу. Достал со своей театральщиной. — … но в данном случае… — он развел руками, будто признавая поражение, — … в данном случае, я, пожалуй, сделаю исключение.

Я сделал вид, что рад. Хорошо, что Роджерс не понимал, насколько близко он был на краю смерти. Кажется, пронесло. Его. Или меня?

— Твоя самодеятельность, док, — продолжил Роджерс, — привела к впечатляющим результатам. Ты не только спас корабль и команду, но и пленил Франсуа Олоне. Если это не шутка, конечно. Это перевешивает любой проступок.

Он встал, подошел ко мне и хлопнул по плечу, чуть не сбив с ног. Здоровый, бычара.

— Так уж и быть, — сказал он, усмехаясь, — на этот раз я прощаю тебе твое своеволие. И… — он сделал великодушный жест, — … и оставляю тебе твою долю. Считай, что это премия за Олоне.

Я криво улыбнулся. Роджерс, конечно, был пиратом до мозга костей, со своими причудами и жестокостью, но, кажется, он не умел быть справедливым. Вот прямо, справедливость — это не про него. А еще он слишком щедрый. Вот даже не знаю, как описать его щедрость. Если бы Вежа бесплатно разбрасывалась бы «очками щедрости» (если бы такие существовали), то Роджерс бы победил в межгалактическом турнире по уворачиванию от попадания этих очков в себя.

— Благодарю, капитан, — сказал я, стараясь выглядеть благодарным. — Я ценю вашу… щедрость.

Роджерс снова усмехнулся, довольный произведенным эффектом.

— То-то же, док, — сказал он. — Смотри, в следующий раз будь осторожнее. Не испытывай мое терпение.

Жмот. Ладно. Главное — я остался жив, здоров и при своей доле. А остальное приложится.

Не успел я толком осмыслить свою «победу» над Роджерсом, как в каюту вошел Ли, держа в руках дымящийся котелок.

— Бульон готов, док, — провозгласил он, ставя котелок на стол. — С имбирем и лимоном, как вы и просили.

Ароматный пар наполнил каюту, перебивая запах пота, рома и рвоты. Ли, не теряя времени, разлил бульон по кружкам и принялся помогать больным. Он аккуратно приподнимал голову Роджерса, поднося к его губам кружку, затем то же самое проделал со Сквиббсом и Беном. Анри де Бошан снова провалился в забытье, и Маргарет, воспользовавшись моментом, принялась обмахивать его платком, смоченным в холодной воде.

Я, чувствуя себя немного лишним в этой сцене, решил воспользоваться моментом и тихо выскользнул из каюты. На палубе меня встретил свежий морской бриз и шум работающей команды.

Ко мне подбежал Стив, взволнованный и запыхавшийся.

— Док! — выпалил он. — Все в порядке! Курс на Сент-Китс, как и было приказано!

За моей спиной выскочил Ли с пустым котелком.

— Док! — отвлек меня кок, — Команду накормил, сам бы поел чего. Я даже пленных успел потчевать.

Я благодарно кивнул. Ли направился к себе.

— Пленных разместили в трюме, — продолжил Стив, — отдельно от капитана Олоне…

Он запнулся, ища глазами что-то на палубе,

— … А в ящиках, — он кивнул в сторону трех больших ящиков, стоявших у мачты, — оказался ром!

Я хмыкнул. Ром — это хорошо. Но, судя по всему, Стив, как и вся команда, был в курсе содержимого ящиков. А для пиратов это ценнейший напиток. Пьянчужки.

— Вся команда знает, что там? — уточнил я.

Стив кивнул.

— Конечно, док! Мы же их сами таскали!

Ясно. Я огляделся. Команда как-то странно на меня косилась. Такое ощущение, будто я сейчас отниму у них самое ценное и они возненавидят меня всем сердцем.

В голове созрел план. Быстрый, дерзкий и справедливый. По крайней мере, с моей точки зрения.

Я хлопнул Стива по плечу.

— Собери команду, — приказал я. — Быстро.

Стив, не задавая вопросов, бросился выполнять приказ. Я же, выждав пару минут, неторопливо направился к мачте, подальше от капитанской каюты.

Вокруг уже собралась почти вся команда — человек пятьдесят, не меньше. Пираты переговаривались и смеялись. Заметив меня, они постепенно затихли, устремив на меня выжидающие взгляды.

Я сел на один из ящиков, чтобы меня было чуть лучше видно и оглядел собравшихся. Грязные, просоленные морским ветром лица, заросшие щетиной, с горящими от предвкушения глазами. Пираты. Мои пираты. Мои? А почему бы и нет? Как-нибудь надо будет подумать как стать капитаном. Мне понравилось быть им.

— Тихо! — крикнул я, и гомон мгновенно стих. — Слушайте меня внимательно!

Я сделал паузу, обводя взглядом толпу.

— Как вы знаете, — я старался говорить тихо, чтобы в капитанской каюте меня никто не услышал, — сегодня мы одержали победу. Мы потопили вражеский корабль и захватили капитана Франсуа Олоне.

Пираты одобрительно загудели.

— И, как вы знаете, — продолжил я, — капитан Роджерс, наш справедливый… — я не удержался от легкой иронии, но тут же пресек начинающийся смех, подняв руку, — … наш справедливый капитан Роджерс, за мою…эм-м… скажем так, помощь в захвате Олоне, решил не наказывать меня. Он не забрал мою долю в наказание, а оставил мне ее.

Снова одобрительный гул, на этот раз громче.

— Но… — я сделал многозначительную паузу, — … но я хочу спросить вас: кто-нибудь из вас видел эту самую добычу?

Пираты переглянулись.

— Так, ром же! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Верно, — согласился я. —