Спустя четверть часа я уже был во дворце. Охрана, гвардейцы 2-го полка, заперли ворота и не желали меня пропускать. Пришлось обратиться к учителю и только после появления паладинов Иллира, которые, пользуясь неразберихой, временно перехватили управление, я оказался внутри.

Следующий шаг – встреча с учителем, короткий разговор и вызов придворного нотариуса, который хранил завещание Марка. Мое регентство для Иллира стало неожиданностью. Но выбор своего дальнего потомка он не оспаривал, принял это как данность и признал, что ему управлять империей просто некогда, а я далеко не самая плохая кандидатура. По этой причине он передает детей императора мне и самоустраняется.

Как только Эрмин и Эйза оказались под охраной моих чародеев и телохранителей, я стал собирать верных людей и отдал приказ явиться во дворец командирам гвардейских подразделений, начальнику Имперской Тайной Стражи полковнику Осколье, коменданту города графу Валиору, мэру столицы господину Рейке, канцлеру князю Янгеру и главе Ордена Древней Крови герцогу Эль-Торцу. Через полчаса они должны находиться в тронном зале. А пока их не было, я прошелся по пути императора от его кабинета к покоям Элен Кенике, и появилась уверенность, что мне удалось понять его мотивацию в последние минуты жизни. А затем я оказался в тронном зале, присел на ступеньку возле величественного пустого трона и немного пораскинул мозгами.

Да, если бы император понимал, кто пришел за ним и с какой целью, возможно, он действовал бы иначе. Да, если бы он не бросился спасать Элен и детей, он бы уцелел. Да, если бы у Марка было больше боевого опыта, он бы не увлекся схваткой и не подпустил к себе призраков. Да, если бы охранные подразделения и структуры империи работали лучше, все остались бы живы. Да, если бы не вмешательство богов в дела нашего мира, вообще все сложилось бы иначе.

Много «да» и много «если». Можно долго рассуждать, как мы могли бы жить, сложись обстоятельства иначе. Но в этом нет никакого смысла. Особенно сейчас, когда трон пошатнулся, и вокруг него начинают кружить тысячи голодных шакалов, а войска Светоносного продолжают свое наступление. Положение опасное и здесь даже Иллир с Кама-Нио не помогут, ибо они не так сильны, как бы нам хотелось, а феодалы и олигархи, которые захотят перехватить власть в империи, или поиграть в сепаратизм, наверняка, заручатся поддержкой других религиозных культов. А я при всем этом оказался хранителем империи и обязан сберечь государство. Задача сложная. Допускаю, что при текущих обстоятельствах даже не выполнимая. Но посыпать голову пеплом и рвать на себе волосы, уходить в запой и чрезмерно тосковать я не собирался. Хотя бы по той простой причине, что в этом не было никакого смысла. Так что придется бороться.

Почему-то в эту минуту вспомнилась книга, которая лежала на столе моей земной матери, что-то там о жизни религиозных деятелей на Руси. А в книге была короткая история про старообрядца протопопа Аввакума. Он пострадал за свою веру, и не переобулся на ходу, как это сделали многие священнослужители, за что его сослали в Сибирь. И вот бредет Аввакум вместе с женой по дороге, а она его спрашивает:

– Долго ли нам еще скитаться, батюшка?

А он ей отвечает:

– До самыя смерти, матушка. До самыя смерти.

– Ничего, – соглашается покорная терпеливая женщина, – инда побредем тогда.

Можно сказать, что это история про смирение и терпение, а смерть в ней упоминается, как финал страданий. Но я для себя нашел иной смысл. Аввакум и его жена несли крест, который у каждого свой, и совершили духовный подвиг. Они не воины и не правители, потому и доля им выпала такая. А я из тех, кто всегда на острие атаки и грудью встречает опасность. Поэтому моя судьба иная и мой крест отличается от того, который нес старообрядец. Но, как и он, я от него не откажусь и если обещал Марку сделать все возможное, чтобы сберечь его детей, а по возможности и государство, то так тому и быть.

Прерывая мои размышления, один за другим появились люди, которых я вызывал. Прибыли все. И даже один лишний, командир отряда телохранителей императора Хаген Тракайер, которого я не ждал, ибо считал, что он погиб во время нападения женщины-птицы и призраков.

Взгляды мужчин, каждый из которых был этническим оствером и сильной личностью, сосредоточились на мне. Они уже знали о завещании, так что понимали, зачем я их вызвал, и были готовы выполнять приказы регента. Только Тракайер на меня не смотрел. Он чувствовал себя виноватым и не зря. Расслабился старый товарищ и враг оказался в самом сердце империи, женщина-птица Хильге просто прошла во дворец через сад, призвала призраков и устроила бойню.

– Хаген, – обратился я к Тракайеру.

– Да? – он все-таки поднял голову и посмотрел на меня.

– Как ты выжил?

Он поморщился и ответил:

– Я находился в правом крыле дворца и когда появились призраки, попытался организовать оборону. Мне повезло. Рядом был чародей из школы «Тайти». Он сообразил, кто нас атакует. Вот мы и уцелели. А потом я поднял по тревоге личный состав дежурных смен охраны и вызвал подкрепления. Но не успел. Понимаю, что виноват, и готов понести наказание.

– Каковы потери?

– Семьдесят шесть слуг, шестьдесят три гвардейца, пять оборотней, семь офицеров отряда телохранителей и восемь офицеров Генштаба, которые прибыли на военный совет во главе со своим начальником и его заместителем.

– А так же император и лишившиеся разума женщины, – добавил я.

– Да, – Хаген снова опустил голову.

Подумав пару секунд, я принял решение и огласил вердикт:

– Завтра, сразу после публичного оглашения завещания императора, отправишься в Десятую армию и примешь под командование пехотную роту.

– Есть! – Тракайер вытянулся по стойке «смирно».

– Ступай!

Хаген развернулся и уже почти покинул тронный зал, когда я его остановил:

– Тракайер!

Он замер, а затем обернулся, и я добавил:

– Погибать не обязательно. Ты еще понадобишься империи.

Хаген коротко кивнул и вышел. А мой взгляд замер на Осколье. В какой-то мере, как начальник Имперской Тайной Стражи, он тоже несет ответственность за гибель императора. Но, в отличие от Тракайера, косвенную, и появление в имперской столице избранного воина враждебного бога в какой-то мере форс-мажор. А самое главное – виновный уже есть, и он наказан, а Дин Осколье мне нужен. Возможно, даже больше, чем все остальные, кого я пригласил в тронный зал.

Под моим взглядом Осколье слегка поежился и, чувствуя его внутреннее волнение, я понимал, что он готов к наказанию или опале. Однако с ним разговор был деловым.

– Почему чародеи заблокировали телепорты? – спросил я Дина.

Осколье ответил сразу:

– Архимаг Оргал сговорился с великим герцогом Ульриком Варна.

– Планируется захват власти?

– Так точно!