— Примите мои искренние соболезнования, милорд… — Порывисто шагнула ближе, желая обнять и не решаясь. — Это невосполнимая утрата… — Я осеклась, заметив вышедшую из-за спины лорда девушку.

Черный шелк одеяний струился по ее высокой фигуре, пенился у ног темными волнами. Лицо ее, довольно миловидное, портила маска холодной отстраненности. Незнакомка не касалась Ангэлера, но стояла к нему очень близко, словно имела на это право.

Кто она?..

Сердце тревожно зачастило в груди.

— Это доула из храма Темнейшей, — пробился сквозь стук пульса в ушах голос Арланда. — Она поможет вам подготовиться к церемонии прощания. У вас есть час на сборы. — Повернувшись к девушке, лорд представил меня: — Аша, это мадемуазель Элеонора, компаньонка леди Цицерии.

При этих словах доула окинула меня безразличным взглядом и, наконец, отклеилась от Ангэлера. Меня же царапнул сухой тон некромонга. Компаньонка пожилой леди… И ничего более. По холлу словно порыв ледяного ветра пролетел, заставив меня плотнее укутаться в шаль.

«Не время сейчас для романтических переживаний, Эла», — одернула себя и последовала за поплывшей в стороны лестницы девицей.

Платье у нее все же было примечательное: вроде просторное, как мантия ученых, и в то же время удачно подчеркивающее статную фигуру при движении, с небольшим элегантным шлейфом позади.

— А в чем будет заключаться подготовка? — поинтересовалась я, когда мы поднялись на второй этаж.

Неразговорчивая доула уверенно направилась к спальне леди Цицерии.

— Вам следует одеться соответствующе, — скупо обронила в ответ, пройдя мимо знакомых дверей и свернув в небольшое помещение, явно примыкавшее к покоям пожилой леди.

— А чем мое платье не… — Слова застыли у меня на губах, когда, послушно шагнув следом, я оказалась в уютной гардеробной, заполненной нарядами.

Темный бархат, шелк и парча окружили меня со всех сторон. Черные, как ночь, меха и кружевные вуали были небрежно разложены на кресле. Окинув меня цепким взглядом, доула быстро выудила с вешалки и расправила передо мной несколько траурных платьев.

— Выбирайте, мадемуазель. Можете примерить их все.

Я оторопело взглянула на застывшую темным изваянием девушку:

— Я… я не могу их надеть…

— Это совершенно новые, чистые платья, которые леди собственноручно отобрала для ближнего круга провожающих, — с неприязнью в голосе произнесла та, совершенно неверно истолковав мою несговорчивость.

С ума сойти! Леди Цицерия собирала траурные платья, чтобы одеть в них тех, кто придет на ее похороны?! В голове не укладывалось…

— Дело не в этом… Они… слишком роскошные и… нескромные! Я буду выглядеть неуместно. — Узорчатый черный шелк пышной юбки приятно зашуршал под пальцами, стоило мне коснуться платья невероятной красоты. В таком можно было бы запросто явиться на королевский бал, если бы не траурный цвет.

— Вы будете выглядеть более чем уместно. Такова традиция некромонгов, — бесстрастно прокомментировала доула и, неодобрительно поджав губы, добавила: — Конечно, вы можете пренебречь выбором леди и заботой лорда Ангэлера и остаться в своем платье…

Ну, если вопрос поставлен таким образом, то вариантов у меня особо нет. Обреченно вздохнув, я кивнула на платье из шелковой тафты, которое, на мой взгляд, имело самый строгий и незамысловатый силуэт. И только надев его поняла, насколько обманчивым было первое впечатление: глубокое декольте лишало наряд даже намека на строгость.

Кого же леди-некромонг хотела видеть в таком виде на своих похоронах? И не выбирала ли она эти одеяния в состоянии невменяемости?..

Мой взгляд заметался между оставшимися платьями, стараясь выбрать наиболее безопасный вариант. Только доула, вместо того, чтобы помочь мне избавиться от излишне откровенного наряда, отошла к креслу и вернулась с меховой накидкой. Черный мех лег на плечи, целомудренно скрыв всё лишнее.

— Что-то теплое вам пригодится. В храме будет прохладно.

Я благодарно улыбнулась. Доула заколола в моих волосах легкую черную вуаль, показав, как одним движением опустить ее на лицо.

Придирчиво оглядев результат своих трудов и очевидно оставшись удовлетворенной увиденным, девушка повела меня вниз.

— Вас зовут Аша? — спросила дружелюбно, пока мы спускались в холл.

— Обращайтесь ко мне просто «доула», — ответила она, вновь нацепив маску холодного безразличия. — В храме не называют своих имен непосвященным.

— Вы жрица?

— Послушница. — На меня глянули, как на дурочку. А в следующий миг доула по-девчачьи улыбнулась и пояснила: — Только тот, кто никогда не видел жрицу, мог меня с ней спутать. Сами поймете на церемонии.

Внизу нас уже ждал лорд Ангэлер. Он передал доуле объемный букет белых лилий, перетянутых траурной лентой, и взял меня за руку. Жест получился таким естественным и обыденным, словно мы всегда так делали, готовясь выйти из дома.

Мне захотелось коснуться гладко выбритой щеки в ответ, но я сдержала неуместный порыв.

— Лорд Арланд, я хотела вам кое-что сказать, — произнесла несмело, когда мы, замешкавшись, остались в холле одни.

— Лучше не сейчас, Эла. Вернемся домой после похорон и поговорим, — прошептал Арланд, коснувшись моих пальцев теплыми губами.

И от этого мимолетного прикосновения вкупе с обещанием в животе разлилось сладкое предвкушение, совершенно несвоевременное, учитывая, какой разговор нам предстоял. — Держитесь в храме недалеко от меня. И ни с кем не разговаривайте, хорошо?

Мне не доводилось ранее бывать в обители Темнейшей, и в этом я мало отличалась от других мальбуржцев. Храм Смерти был построен не для людей.

Человек входил в его двери в крайне редких случаях — таких, как сегодня.

Возведенный на придворцовой территории, храм стоял особняком. От высоких кованых ворот к нему вела тисовая аллея, в конце которой путника встречали девять исполинских ангелов, вырезанных из черного мрамора. На их фоне само храмовое здание выглядело приземистым и не особо торжественным. То ли дело белоснежный собор Всеединого с уносящимися в небо куполами! Но, как я помнила из истории города, храм Смерти превосходил собор по высоте, только вытянулся он не вверх, а вниз, скрывая в своих недрах не один подземный этаж. Мне это казалось весьма символичным, как и то, что здание храма не пыталось соперничать с возвышающимся на пригорке королевским дворцом, а словно, зная свое место, расположилось у подножья трона.

У входа в храм уже собралась небольшая группа людей, одетых в черное. Среди них я заметила мадам Луизу Хоуль, поддерживавшую под руку какую-то очень древнюю старушку. На этом знакомые лица закончились.

— Как представитель семьи, я войду в похоронный зал первым. Вы — следом, вместе с остальными гостями, — инструктировал лорд Арланд, помогая мне выйти из ренмобиля. — Доула будет с вами рядом и поможет сориентироваться.