Случай был поистине вопиющий, и он всколыхнул весь регион, потому что после резни в Вересковой Пустоши Южная провинция много лет жила мирно и о подобных казнях начали забывать. И вот опять дело рук неизвестных, решивших отомстить носителям темного дара!..

…Мама пила кофе – несколько кружек подряд – и все время молчала. Я тоже молчала, а шестилетняя Ивлин болтала как заведенная – она была слишком маленькой и ничего не понимала. Зато я все прекрасно поняла и запомнила – и как сильно плакала мама, и как злился отец, пообещавший ей, что тех, кто это сделал, обязательно поймают и накажут по всей строгости закона.

А если не накажут, но их поймает уже он и накажет по-своему.

Только вот в тот раз никого так и не поймали, а та виселица снилась мне еще очень и очень долго. Потому что именно так казнили наших с Ивлин и маленьким Джоссом бабушку с дедушкой. Теперь же выходило, это сделали по приказу Итона Мелгарда, отца нынешнего лорда-канцлера, который был послан, чтобы подавить бунт в Вересковых Пустошах.

И он его подавил, как смог.

Я лежала, таращась в темноту, чувствуя, как текут слезы по щекам и что моя подушка совсем мокрая. Так долго, что и не заметила, как заснула.

А затем проснулась. В своей кровати, одна! Не упала на голову лорду Мелгарду, не отбила свой зад о край его письменного стола и не стала свидетельницей высокомерных взглядов его любовницы.

Нет!..

Разбудил меня бой колоколов Церкви Вознесения, и я, открыв глаза, неверяще уставившись на потемневшую побелку своей маленькой комнаты, с темными пятнами от срикошетивших заклинаний Магии Огня. Заморгала, пытаясь осознать произошедшее… То, что мне удалось остаться этой ночью в своей комнате!

И тут же забормотала молитву Все-Отцу, поблагодарив его за счастливое избавление от жуткой участи быть привязанной к сыну убийцы. И еще за то, что он послал мне способ, как разорвать нашу привязку, пусть и не слишком приятным образом.

Я излечилась от своих чувств к Конраду Мелгарду, узнав о беззаконии и смертоубийствах, которые творил его отец в моей провинции. И пусть убитых уже не вернуть, но… Моя жизнь снова начинала налаживаться.

Гордон Бьорн оставил меня в покое. Правда, вечером я натолкнулась на него еще раз. Он попытался было завести разговор о наших отношениях, но я заявила, что связывать нас могут только кайеры и гоночный стадион.

Дед тоже не спешил давать о себе знать – похоже, счел это ниже своего достоинства, – чему я была несказанно рада. В моем комоде лежали новые документы с драконьей печатью и королевскими инициалами, выданные мне Конрадом Мелгардом, – гарантия моей спокойной жизни в столице.

К тому же сегодня ближе к вечеру я собиралась встретиться с Гроером, пообещавшим мне разузнать побольше о магиссе Мистлим. И, быть может, если ему удастся раскопать о ней что-то особенное, то я спокойно отправлюсь в Магический Контроль, тем самым поставив точку в этом деле и вернув свой артефакт.

* * *

Как оказалось, радовалась я совершенно зря. Старая жизнь вовсе не собиралась выпускать меня из своих цепких объятий – вместо утренних лекций всех адептов согнали во двор Академии, заставив перед этим надеть парадные мантии, потому что к нам с незапланированной инспекцией пожаловали нежданные, но крайне высокопоставленные гости.

Сам лорд-канцлер Астара Конрад Мелгард решил осмотреть Академию Магии, привезя с собой делегацию сановников с напыщенными и торжественными лицами.

И я, слушая взволнованные голоса адепток, пытающихся протолкнуться в первые ряды – поближе к трибуне с самым завидным женихом Астара, – судорожно размышляла, что именно ему здесь понадобилось, этому самому жениху… Что вынудило его нанести столь неожиданный визит в Академию Дайсы и сделать это именно сегодня?

У меня было одно предположение, которое мне совершенно не нравилось.

Поэтому толкаться, чтобы попасть в первые ряды, я не стала, заняв место подальше от трибуны, за спинами высоченных старшекурсников с Драконьего Факультета. Моя четверка тоже не рвалась вперед, стояла рядом со мной, а наблюдательный Андерс даже спросил, почему я такая бледная. – Со мной все хорошо, – сказала ему. – Правда, все отлично!

Соврала – меня не оставляло чувство, что Конрад Мелгард явился в Академию по мою душу. Только вот… что ему от меня нужно? Неужели настолько обрадовался тому, что я не свалилась ему на голову этой ночью, что решил… гм… пожать мне руку, выразив благодарность за избавление от проклятия?

Или же, наоборот, прибыл сюда, чтобы потребовать ответ, где именно я была этой ночью?! С него станется, страшный собственник!

Правда, был еще и третий вариант. Да-да, банальное совпадение! Лорд-канцлер давно уже планировал посетить Академию Магии Дайсы с инспекцией и вот-вот обратится с речью к студентам со спешно возведенной трибуны. Но на этом все не закончится, мероприятие затянется как минимум на час, потому что позади лорда-канцлера уже толпились те самые привезенные им сановники, а еще наш ректор с деканами, явно готовившиеся внести и свой вклад в словесный поток…

Вздохнув, я уставилась на носы своих сапожек, выглядывавших из-под полы черной парадной мантии, дожидаясь, когда с трибуны раздастся уверенный голос Конрада Мелгарда.

Смотреть на него мне почему-то было очень и очень больно.

Поэтому я стояла и мечтала, чтобы поскорее все закончилось, и тогда бы я сбежала… Нет, не на занятия, а отправилась бы к Чешуйчику, который меня понимал лучше всех на свете. Забрала бы его из конюшни или загона для чернохвостиков, и мы бы хорошенько размялись на тренировочном кругу. А потом я бы взяла еще и Мушку, чтобы было повеселее…

– Все это странно! – в мои мечты вторгся удивленный голос Исабель. К этому времени лорд Мелгард завершил свою пространную речь о великой чести, которой мы удостоились, поступив в лучшее магическое заведение Астара, а вместе с ней еще и Королевской Стипендии, не забыв добавить, что в Академии Дайсы учатся лучшие из лучших. – Ничего путного он так и не сказал. Что ему вообще здесь понадобилось?

Свою версию я решила не озвучивать, еще больше утвердившись в мысли, что приезд лорда-канцлера каким-то образом связан со мной.

И не ошиблась.

Только вот повод, по которому мне пришлось предстать пред темные очи Конрада Мелгарда, оказался довольно странным. После того, как такую же пространную речь, но немного другими словами произнес наш ректор, почему-то запинаясь и забывая слова, а адепты едва не вывихнули челюсти, стараясь зевать как можно более незаметно, лорд-канцлер заявил, что желает лично встретиться с некоторыми из учащихся, к которым проявил интерес королевский двор.

Мое имя прозвучало первым, чему я нисколько не удивилась. Правда, в интерес королевского двора нисколько не верилось, а вот в то, что Конраду Мелгаду есть что мне сказать, – очень даже. Настолько, что он устроил целое театральное представление с внеплановой инспекцией, едва не доведя до инфаркта нашего пожилого архимага Йессена – так перенервничал бедняга, что даже речь нормально произнести не смог!..